Затем посмотрел на Алекса: – Я знаю, вы близки с моим сыном, но на правосудие это не повлияет. Никто не вправе нарушать законы Ровейны!
– Но мы ничего не нарушали, – безмятежным голосом отозвалась Каролина, и инквизиторы дружно повернули головы. – Моя младшая сестра с детства отличалась слабым здоровьем, хотя сейчас ей уже получше.
– Они прятали ее последние несколько месяцев, – тотчас же наябедничал Джейми, а Каролина наконец-таки разглядела главного инквизитора и догадалась, что к ним пожаловал отец Итана Кроули.
– Все было совсем не так, Джейми! – неуверенно отозвался Алекс, на что Каролина мысленно поморщилась.
Если не умеет врать, то зачем берется!
– Они давно обо всем знали, – продолжал Леннокс, – но решили скрывать княжну Ильен Вельскую, вместо того чтобы выдать Отступницу властям.
– Я мечтаю скрыть тебя со своих глаз, Джейми Леннокс! – холодно произнесла Каролина. – А вас, господа…
– Нас скрыть вам уже не удастся, – усмехнулся лорд Кроули.
– Нет же, мы и не думали этого делать! После нелепых обвинений лорда Леннокса мы ожидали вашего прибытия, так что Ильен уже поднялась с постели. Сейчас она в гостиной наверху. Тоже ждет вас.
Но сразу же отправляться за ее младшей сестрой инквизиторы не стали. Прошлись по первому этажу, бесцеремонно заглядывая в комнаты и хозяйственные помещения, а заодно заставляя встреченную прислугу показывать им документы и оголять руки до локтя.
Наконец, не обнаружив ничего подозрительного, поднялись на второй этаж, но в гостиную, где их ждали Ильен с мамой, опять же, заходить не спешили. Вместо этого продолжали быстро и профессионально обыскивать комнаты.
В спальне Ильен один из них произнес, что чувствует присутствие магии Отступников, правда, слабые ее отголоски. На это Каролина с независимым видом пожала плечами, сказав, что она понятия не имеет, о чем идет речь.
Но ей стало не по себе. Она все еще не до конца верила, что у них получится и Вельским удастся выйти сухими из воды, но уже смела надеяться… А тут такое!
– Господа, давайте уже с этим покончим! – в дверях гостиной появилась мама. Прекрасная, безмятежная и абсолютно уверенная в себе. – Княгиня Вельская, к вашим услугам! Моего мужа сейчас нет дома, но в ближайшие сутки, думаю, вы сможете застать его в гримерках Королевского Театра или в «Меблированных комнатах господина Хамера». Я дам вам адрес. Именно туда он обычно привозит своих любовниц.
На лице главного инквизитора что-то дрогнуло, но мама оставалась все такой же невозмутимой. И Каролина внезапно подумала, что ее выдержка и железная воля достойны всяческого уважения.
– Я сделаю это первая. Вот мои руки. – Джастина Вельская вытянула худые бледные руки перед лицами инквизиторов. – Как видите, они чисты, и разыскиваемая вами ересь меня не коснулась. Наши документы ждут вас на столе в гостиной. Каролина, дорогая моя…
– Конечно, мама! – спохватилась она. – Сейчас!
И пусть никто ее об этом не спрашивал, Каролина задрала рукава темного платья, демонстрируя покрытые гусиной кожей, но совершенно чистые от ереси руки.
– Вопросов к вам и не было, княжна! – с недовольным видом произнес лорд Кроули. – Речь идет о вашей сестре.
– Моя младшая дочь с радостью нальет вам кофе, господа, но сначала, конечно же, вам стоит ее осмотреть, – согласилась мама. Повернула голову. – Ильен, дорогая, подойди к нам!
Та поднялась с кресла и пошла навстречу инквизиторам. На сестре было бальное платье с открытыми плечами и руками, хотя часы недавно пробили четыре пополудни.
Каролина знала, что Ильен с мамой специально выбрали эту одежду, словно в отместку тем, кто осмелился ворваться в дом и жизнь Вельских с нелепыми и абсурдными обвинениями.
Сестра поражала своей худобой, что соответствовало придуманной истории о перенесенной ей недавно кори и полугоде различных болезней, но держалась спокойно и уверенно.
Так же, как и мама.
Инквизиторы во все глаза уставились на чистые и бледные руки сестры. Ильен терпеливо позволила одному потыкать в них пальцем, а потом сделать… нечто магическое. В том месте тотчас же появились красные пятна – кожа у сестры тонкая и чувствительная, но от проклятых черных знаков не было и следа!
– Если можно, – ледяным тоном произнесла мама, – я бы попросила вас отпустить руку моей дочери. Вам же прекрасно видно, что проклятие Отступников никогда ее не касалось!
– Вы правы, ваша светлость! – недовольным голосом произнес один из инквизиторов. – Нет никаких следов ереси, – добавил он, посмотрев на лорда Кроули.
– Прошу вас, проходите в гостиную, господа! Я налью вам кофе, – произнесла Ильен, затем пошатывающейся походкой, но с прямой спиной отправилась к столу.
И Каролина с немым восхищением подумала, что женщины в семье Вельских во сто крат сильнее мужчин, потому что совершенно бледный Алекс привалился к стене и закрыл глаза.
Судя по всему, он с трудом сдерживал тошноту.
– Не обращайте внимания на моего брата, – улыбнулась Каролина лорду Кроули. – Алекса постигла заслуженная кара за вчерашние излишества на приеме у герцога Ланского. Кстати, он уже показывал вам свои руки? Несмотря на его состояние, думаю, он все-таки способен это сделать.
Тут Ильен принялась разливать кофе в заранее приготовленные чашки.
– Последние полгода я постоянно болела, – объясняла она инквизиторам. – Сперва заразилась Красной Лихорадкой, затем был долгий бронхит. Для его лечения семейные маги посоветовали мне перебраться на побережье. Я почти уехала, но тут со мной случилась еще и эта мерзкая корь!
– Но отголоски магии Отступников… – начал один из магов.
– Не произносите этого слова в моем доме! – холодно заявила мама. – Вы же видите, мы не имеем к этому ни малейшего отношения!
– Вам все же придется объясниться, – заявил лорд Кроули.
Впрочем, за Вельских объяснялись два семейных мага, проживавших во флигеле в дальнем конце территории и вскоре явившихся в дом.
Один из них, господин Ранье, вступил в дискуссию с инквизиторами, принявшись пространно описывать свои методы лечения бронхита и кори, утверждая, что некоторые целительские заклинания могут дать отголоски, похожие на магию Отступников.
Но раз магических преступников в доме не нашлось, какие могут быть претензии к Вельским?
Наконец заговорил еще и Алекс.
– Каюсь, вчера я перебрал в доме герцога Ланского, и Джейми Леннокс, – последнее он произнес презрительно, – неправильно меня понял. Я говорил о том, что Ильен серьезно больна,
