Я покачала головой, но ничего не сказала. Кайрнех принял верное решение. А у меня… У меня и так есть что сказать:
– Мне нужно на грань. У нас есть свечи? Хорошо бы успеть до публичного завтрака, я… Я боюсь, что может что-нибудь произойти.
– Давно хотел тебе сказать, что мне не нужны свечи, чтобы выйти на грань. Я использую ритуалы для спокойствия окружающих, – признался Кайрнех.
И, ради Пресветлой Матери, он даже не встал с софы!
– Вначале я утратил источник силы, – продолжил говорить мой лис, – но сейчас связь между мной и изнанкой сильна как никогда. Тот источник, что я пробил этой ночью, не сможет уничтожить никто и никогда.
– Риантайр участвовал?
– Невольно, – кивнул Кайрнех. – Что случилось?
И я рассказала. Про клятву, которую дают все студенты, про собственную игру принца и про то, что он, принц, до сих пор уверен, что я привязи. И что он дал мне шикарный выбор: донор силы или бесправная болезненная жена.
– Я… Я мучился ревностью, когда смотрел на вас, – выдал внезапно Кайрнех.
– Что?
– Вы знакомы с детства, он часть той твоей жизни, в которой все было хорошо. – Мой лис хмуро пожал плечами. – Я знаю, что это глупо.
– Я люблю тебя, – легко и просто сказала я. – Тебя. Только тебя. А его я не любила никогда, просто… Это была данность – вот этот галантный, приятный юноша, принц, наследник, мой будущий супруг. Я подчинилась. Во мне появились чувства, да, но… Тебя я люблю сама, без принуждения.
Кайрнех опустился передо мной на одно колени и, вытащив из кармана бархатную коробочку, серьезно спросил:
– Ноэль Альхена Антер, ты станешь моей женой?
– Мои дети признали меня своей матерью, я Хранительница твоего Сердца, – ошеломленно произнесла я, – и ты сомневаешься?
– Я хочу, чтобы ты носила мое кольцо. У Моров никогда не было колец, двуликим они изрядно мешают. Это первое кольцо леди Мор в истории рода. Официальное, я имею в виду, – уточнил он. – Просто украшения двуликие носят, хоть и без особенного удовольствия.
В коробочке лежала изящная печатка. Изначально форма печатки не очень-то подходит женской руке, но ювелир постарался. Травяной узор Моров и три лисьих огня, как три заповеди рода: цени семью, не лги себе, не предавай клан.
– Я буду с тобой всегда и везде, в яркой реальности и сумрачной тени, – охрипшим голосом проговорила я. – В болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас.
– Не разлучит, – пообещал Кайр и надел кольцо на мой палец.
Он поднялся, подхватил меня на руки и закружил. Я даже не успела понять, когда именно мы вернулись с изнанки мира в реальность.
– Запах, – произнесла я неожиданно для нас обоих.
– Что?
– Запах кавы, – уточнила я, – на изнанке его не было. Забавно.
– Ха, да, – Кайр кивнул, – я так поначалу отличал изнанку от реальности, запахов там почти нет, звуки сильно искажены, а цвета приглушены.
Подхватив со стола засахаренный орешек, я спросила:
– Что мы будем делать? Мы в кругу врагов, Кайр. Нет никого, кто был бы за нас. И, к сожалению, мы не можем рассчитывать на их глупость или неосведомленность.
– Я знаю, Ноэль. Все кребролитовые трубки заменены, поднять первый слой защиты – полтора-два часа. Я отдал слугам приказ собрать наши вещи, затем, как только защита будет поднята, мы уйдем через тени. Дамьен уведет тебя, детей уведут другие высшие теневики. Я останусь, чтобы передать ключи от охранки придворному магу.
– Останешься здесь один?! – ахнула я.
– Не один, – тонко усмехнулся Кайрнех, – не один, Ноэль. Сейчас щиты вокруг нашего дома крепки как никогда. И я буду знать, что моя семья в безопасности. Они не осмелятся провоцировать меня.
– Ты хотел отречься от Бельвергейла, перестать быть Призванным Генералом, – проговорила я. – Здесь есть храм.
– Если хочешь, вы с детьми можете сходить туда, дома Пресветлой Матери напоены ее силой. Никто не способен навредить Пылающей на земле богини.
– Дети тоже защищены, – кивнула я.– Как жаль, что это действует только на территории ее храмов.
– А вот и сестры, – сказал внезапно Кайрнех.
И через минуту в комнату действительно вошли девушки. Сопровождал их Дамьен.
Теневик помог собраться Кайру, а сестрички мне. Краем уха я услышала, как Кайр повторяет свои инструкции. И уточняет, все ли поняла Искра и не забыли ли про Райсару.
– А что с ней?
– Мы уложили ее в сундук, – вздохнула Айолин, – лорд Мор не может оставить ее здесь.
– Верно, с нами пришла, с нами и уйдет. А захочет вернуться – адрес королевского дворца известен, – фыркнула Найра.
– Магистр Далвертон лично дозировку зелья рассчитывал, – успокоила меня Силин.
– Хорошо, если так, – вздохнула я.
Мне тоже претила мысль оставлять во дворце куро-лису. Она тот еще вредитель, но мы действительно пришли сюда вместе.
«Больше всего на свете мне хочется уйти прямо сейчас», – посетовала я мысленно.
Но вслух не сказала ничего: Кайрнех может принять это на свой счет. Именно его клятвы продолжают удерживать нас здесь.
«И именно мой дар представляет наибольшую опасность. Спаси лисят кто-то другой – и… И все было бы ничуть не лучше, ведь тогда Риантайр мог и не выдать себя, а король хотел избавиться от Призванного Генерала и до меня». Как ни странно, но эти невеселые мысли меня немного успокоили.
Публичный завтрак прошел ровно. Меня поймала лишь Тариль и посетовала, что мое дурное самочувствие не позволило мне посетить королеву.
– Если вы захотите посетить храм, Ее Величество выйдет к вам, – добавила леди.
Сказала она это с таким нажимом, что я почувствовала себя обязанной. И как-то резко перехотела куда-либо идти.
«Лучше помогу девчонкам собраться. Руками мне работать нельзя, зато магией и можно, и нужно», – решила я и мило улыбнулась:
– Это чудесная мысль.
– Отправляйтесь после завтрака, – тут же отреагировала Тариль, – многие придворные дамы соберутся на дневную молитву. Это займет не больше пары часов.
За столом я рассказала об этом Кайру:
– Если тебе нужны свидетели, то это прекрасный момент.
– Если успею, – кивнул мой лис.
Всю трапезу я чувствовала на себе взгляд королевы. Она жаждет общения или догадывается, что я не приду? Ох, как трудно держаться, когда до свободы рукой подать!
После завтрака Кайрнех проводил меня до наших покоев и всю дорогу переживал за мое здоровье. И напоминал, что если целитель сказал лежать и отдыхать, значит, нужно лежать и отдыхать. Говорили мы это, конечно, для сторонних ушей.
У дверей в наши покои Кайр остановился, коснулся губами моих губ и ласково, но громко проговорил:
– Через неделю, когда я закончу, возьмем детей и отправимся на соленые озера.
– Нас пустят в центр леса двуликих? – наигранно ахнула я.
– Пусть попробуют не пустить, – рассмеялся Кайр.
– Я жду эту неделю и начинаю плакать, – выдала я, совершенно не представляя, как еще раз подчеркнуть, что мы никуда, никудашеньки не собираемся.
– Не нужно слез, трубки заменены, семь слоев защиты – это максимум, который они способны выдержать. Один день – один слой. Так что через неделю будем по очереди наших сорванцов из воды вытаскивать.
Я, приподнявшись на цыпочки, оставила на его губах поцелуй и проскользнула внутрь покоев.
А там кипела жизнь: сестрички паковали вещи и ругались друг с дружкой, потому что были потеряны кисти, косметический пигмент и что-то еще.
Посреди этого дурдома выл дурниной Милки: он нежно полюбил свой шкаф и теперь умолял упаковать его с собой, ведь король не обеднеет! А он, низший теневик, самый несчастный на свете, погибнет без этого чудесного, прекрасного, самого лучшего на свете шкафа.
– Обсуди это с Дамьеном, – строго сказала я.
И принялась складывать вещи. Так увлеклась, что чуть не утащила постельное белье с кровати.
– Все уже почти хорошо, – мурлыкали лисички, которым, как и мне, не терпелось оказаться дома.
Дробный перестук в дверь заставил нас всех вздрогнуть.
