– Все равно от этого не сбежишь. – Арина посмотрела на свою ладонь, на едва заметный шрам – напоминание о том, какой она была и какой стала.
– От себя не убежишь, – Анук кивнула.
– Значит, когда он придет, я буду готова.
– Я так понимаю, прятаться ты не желаешь?
– Не вижу смысла.
– Но если это спасет твою жизнь?
– А что спасет Марго? Ей ведь тоже нужна помощь.
– Марго уже мертва.
– Вы знаете, о чем я.
– Да, девочка, и это причиняет мне боль.
– Но вы ведь знаете, что нужно сделать? Как ей помочь?
– Я помогу. И ей, и тебе.
Какое-то время ехали молча, а потом Анук снова заговорила:
– Постарайся не уснуть этой ночью. Нас осталось четверо. Если не считать Ямаху. К одной из нас он обязательно придет. И мне очень не хочется, чтобы ты пострадала.
– Со мной все будет хорошо. – Она почти верила в то, о чем говорила. – И вы берегите себя.
– Я стара, – Анук улыбнулась, – и не боюсь смерти.
– Даже столь… страшной? Почему он убивает так… – Арина задумалась, подбирая правильное слово.
– Разнообразно? – подсказала Анук. – А ты до сих пор не догадалась? У призывающей он забрал голос, у видящей – способность видеть, чревовещательнице вспорол чрево.
– Он забирает у своих жертв то, что делает их особенными…
– Я утонула, – прошептала Марго.
– Ты предсказывала с помощью карт, он забрал их.
– Все правильно. – Анук кивнула и добавила с невеселой усмешкой: – А я, похоже, рискую остаться без своего уникального носа. Не скажу, что такая перспектива меня воодушевляет.
– Вы говорили, что вам нужно кое-что проверить. – Арина не желала больше говорить о смерти.
– Хочу найти подтверждение одной своей догадке.
– Можно мне с вами?
– Нет, дело несложное, я справлюсь сама. Просто пообещай мне, что будешь осторожна.
– Обещаю. – Что еще оставалось делать?
* * *
На сей раз Анук подвезла ее к самому дому и даже не отказалась от приглашения войти. Арина предложила гостье кофе.
– Мне нужна соль. – Анук дернула плечом, отказываясь от угощения. – Прежде всего соль.
– Есть.
– И зола. Та, что в камине, вполне сгодится.
Арина не стала спрашивать зачем, выгребла из камина золы и поставила на стол перед Анук пачку соли.
– У меня есть кое-какое подозрение. – Прямо на кухонном столе Анук нарисовала солью круг, внутри – еще один, из золы. – Врач сказал, что у Бабая раздвоение личности. Знаешь, что может за этим скрываться?
Арина мотнула головой.
– Одержимость. Он одержим, я почти уверена. Я не могу защитить тебя от человека, но сумею остановить духа. Посиди-ка пока тихо, не мешай мне.
Арина не мешала, но сидеть спокойно не могла, с каким-то детским интересом наблюдая за тем, как работает Анук – настоящая, потомственная ведьма.
Она насыпала соль на подоконник и порог, рассыпала золу на дорожке перед дверью, вернулась к кухонному столу, начертила солью и золой два круга – белый снаружи, черный внутри, зашептала что-то быстрое, гортанное на непонятном языке. Арина затаила дыхание. Черная кровь, текущая в ее жилах, знала: это охранный заговор, древний, как мир, почти забытый.
– Мне нужна полынь. – Анук достала из ножен свой кинжал, пальцем проверила остроту узкого, как жало, лезвия. – Марго, ты можешь найти в саду полынь? – спросила она, глядя в сторону призрака. – Времени у нас мало, солнце садится.
Марго исчезла. Не говоря ни слова, отправилась на поиски полыни. Анук поудобнее перехватила рукоять кинжала и сказала, глядя прямо Арине в глаза:
– Девочка, ты должна знать: все, что я сейчас делаю, поможет тебе пережить эту ночь.
Остальное, всего несколько слов, она произнесла на том самом непонятном языке. Рука, сжимающая рукоять кинжала, взметнулась вверх, стальное жало впилось в центр вычерченного золой круга, завибрировало. Арина кожей почувствовала эту его вибрацию.
– Все! – Анук вытерла вспотевший лоб, выдернула кинжал, сунула в ножны.
– Охранная система включена? – Арина пыталась шутить, хотя, сказать по правде, ей было не до шуток. – И как она работает?
– Сейчас увидишь. – Анук подошла к распахнутой настежь двери.
– Я ее нашла! – Марго выплыла из темноты, попыталась переступить порог и… не смогла. Ее отшвырнула невидимая сила, как тогда, на кладбище.
– Там Марго! – Арина подбежала к Анук. – Она не может войти в дом.
– Я знаю, – Анук кивнула. – Вот так твоя охранная система и работает. Мертвые не могут нарушить эту границу, а значит, не сумеют навредить живым.
– Но ведь это Марго! Она не собирается мне вредить. Впустите ее!
– Утром она сможет войти. Не переживай, девочка, твой пес остался в доме. Я чую его запах.
– Что это? – Марго стояла на пороге, но переступить границу из соли больше не пыталась. – Арина, что происходит?
– Анук запечатала вход до утра…
– Пусть откроет!
– Это ведь Марго! – Арина схватили Анук за запястье. – Я не хочу, чтобы она ночевала на улице, как дворовая кошка.
– Нет, – сказала Анук мягко, но таким тоном, что стало совершенно ясно: свое решение она не изменит. – И ты не впустишь ее до рассвета. Марго, ты слышала меня? – Анук подошла к самой границе, вгляделась в сгущающиеся снаружи сумерки. – Ты не сможешь приблизиться к ней до самого утра.
Они стояли друг напротив друга, две ведьмы – живая и мертвая. Их разделяло лишь несколько сантиметров. Знала ли об этом Анук? Чувствовала ли?
– Впусти меня! – Лицо Марго вдруг вытянулось, верхняя губа дернулась вверх, в зверином оскале обнажая десны, взгляд сделался блуждающим, словно она утратила способность видеть. – Впусти меня, старая карга! Немедленно!
Она стояла на пороге с той стороны, и пальцы ее, удлинившиеся, с черными лакированными когтями, царапали дверной косяк. Арину замутило. Блэк оскалился и зарычал, готовый броситься на ее защиту.
– Она уже изменилась? – спросила Анук, по-прежнему всматриваясь в темноту.
– Да. Что с ней происходит?
– Давай отойдем. – Анук увлекла Арину обратно на кухню и почти силой усадила на стул.
Марго тоже переместилась. Теперь ее уже совсем не похожее на человеческое лицо заглядывало в кухонное окно. Рот открывался и закрывался, но слова до Арины не долетали. Слава богу…
