— Вдохнула? — второй недовольный голос был с хрипотцой и определенно принадлежал кому-то постарше. — Теперь здесь безопасно?
— Абсолютно, — заверил первый, — вытяжка все вычистила. Вам не о чем беспокоиться.
— Хорошо бы. Вы задерживаете результаты.
— Простите, полковник, — залебезил молодой, — мы бы с радостью, но вы же понимаете, секретность превыше всего. Мы не можем похищать людей чаще, это вызовет подозрения.
— Насколько мне известно, пока не вызвало. Ведь так? — явная угроза в голосе.
— Нет, конечно, нет, мы очень осторожно подбираем кандидатов, только тех, кого никто не станет искать.
— Хорошо. Пока что, — уже не просто угроза, а обещание.
Я встретилась с Тайлером взглядом. Такого напряжения в его глазах я его еще не видела, я вообще никогда еще не видела у него такого выражения. Задание выполнено, мы выяснили то, что хотели, вот только как теперь унести ноги? Кажется, он думал о том же.
— Завтра мне нужен отчет, — вновь заговорил тот, кого назвали полковником. — Время не терпит, поддержка Лондора дала Земле перевес, наше командование хочет поскорее использовать припасенный козырь.
Я зажмурилась, представив размеры бедствия. Что они задумали? Где собираются распылять свою смертоносную разработку, способную убить человека за пару секунд? Не в открытом бою, уж точно, системы фильтрации воздуха кораблей помешают, а вот если их цель мирные жители, открытые станции…
— Я подготовлю документы, — заверил младший, — вашему командованию понадобятся результаты. Особенно последний препарат, он не имеет ни вкуса, ни запаха, а одна двухмиллиметровая капсула дает радиус поражения два километра…
— Обойдусь без подробностей, — отрезал полковник карамеданской армии, теперь в его принадлежности к ней не было сомнений. — Не я принимаю решения, готовьте отчет.
— Слушаюсь, сэр. Только нужно убрать тело.
— Нести смерть вам нравится, а вот сидеть в компании мертвеца неуютно, — зло хохотнул полковник.
— Сэр, я… — начал оправдываться первый, но, видимо, был прерван на полуслове.
Скрипнула рация.
— Ребята, сюда, — распорядился полковник, — надо подчистить.
Тайлер глянул в ту сторону, откуда пришли мы. Он прав, если эти «ребята» появятся оттуда же, нам несдобровать. Нам некуда бежать, а полковник и трусливый медик-испытатель явно не собираются покидать помещение, чтобы дать нам уйти.
Оружия у нас не было, не знаю, не спрашивала, почему Тайлер его не взял с собой. Может, чтобы не вызвать подозрений в случае поимки, а может, потому что предполагал, что оно нам не поможет.
По закону рока (или подлости, кому как больше нравится) шаги раздались как раз оттуда, откуда пришли мы сами.
Губы Тайлера шевельнулись в беззвучных ругательствах, и он поспешно достал из кармана свой планшет. Я не знала, чем был напичкан его суперсовременный прибор, к тому же модернизированный Кленси, но в том, что при ближайшем рассмотрении на просто игрушку богача-наркомана, он не сойдет, я не сомневалась.
Тайлер нажал несколько клавиш, ввел пароль и уже спокойно убрал планшет обратно в карман. Запустил систему уничтожения данных, поняла я.
Громкие шаги приближались, причем определенно не одной пары ног. Бежать нам было некуда.
Тайлер посмотрел на меня и ободряюще улыбнулся. Улыбка вышла кривой, но вполне оптимистичной. Кажется, этот человек никогда не сдается.
Я скорчила гримасу, подняла руку и провела пальцем поперек шеи, мол, улыбки не помогут, нам конец.
Тайлер же в ответ мне подмигнул!
А больше никто ничего не успел.
— Кто это у нас здесь? — голос появившегося нового действующего лица прозвучал совсем рядом. И уже громче: — Полковник! У нас гости!
Мы стояли на коленях на полу в центре помещения, со связанными за спиной руками, а на нас были направлены сразу четыре ствола игольников. Прелестно.
Четверо молодых солдат в бордовой карамеданской форме держали нас на «мушке», рядом стояли испуганный лаборант, которого мы уже видели, когда у Тайлера при поступлении в санаторий брали анализы, квадратный мужчина лет сорока, полковник, обладатель голоса с хрипотцой, и белый, как мел, Гаренье, которого немедленно вызвали сюда.
— Какого черта у них оказался твой ключ?! — рычал полковник на Галстука-бабочку.
— Я… я не знаю, — Гаренье был просто в ужасе. — Наверное, этот чокнутый вытащил ее у меня, когда напал.
— Сам ты чокнутый, — огрызнулся Тайлер, — она сама выпала!
За что получил по лицу уже не в первый раз. Он уже приобрел живописный кровоподтек на скуле, а теперь еще и прибавилась струйка крови, побежавшая из рассеченной губы вниз, кровь закапала с подбородка. Ко мне пока и пальцем не притронулись, только связали, и что-то мне подсказывало, что все благодаря тому, что капитан все время вызывал огонь на себя.
— На кого вы работаете? — потребовал полковник ответа. — Земля? Лондор? Местная полиция?
— Вот только к легавым меня не приписывай, — Тайлер сплюнул кровь на пол.
— Тогда зачем тебе ключ, как вы сюда попали? — полковник оказался не из брезгливых, шагнул вперед сам и приподнял Тайлера за воротник.
Я не шевелилась, почти не дышала, боясь сказать что-нибудь не то и все окончательно испортить. Тайлер отыгрывал Дэни Майса, и я тоже должна была соответствовать образу.
— Я видел ночью, как он входил в этот лифт, — голос Тайлера дрогнул, будто он наконец-то испугался, — я думал, он прячет тут контрабанду. Карта выпала, и я ее взял! Это все! — он добавил истерических ноток.
— Да-а? — протянул полковник почти ласково, разжал пальцы, и Тайлер чуть было не рухнул носом в бетонный пол, удержал равновесие в последний момент. — Ну а ты? — черные глаза карамеданца остановились ко мне. — Что скажешь?
Я сглотнула. Кажется, я поняла, почему Гаренье и лаборант так боялись этого человека, он производил впечатление того, кто готов резать свою жертву долго и хладнокровно, пока не добьется желаемого результата.
— Я пошла за ним! — я всхлипнула. Черт, если бы я умела плакать… — Он выпил, вел себя неадекватно, я не смогла его остановить! — полковник нахмурился, а я вдохновенно продолжила: — Да у него даже сейчас виски с собой! Посмотрите на бутылку! Я вкидываю такие деньги в его лечение, а он… — я резко опустила голову и часто заморгала, пусть думают, что я справляюсь со слезами.
Полковник хмыкнул.
— Ты им веришь? — обратился он к Гаренье.
Управляющий приободрился, что его перестали обвинять, а спрашивают его мнения.
