вы похоже не только внешне. Я не скажу точно, влияют ли так его воспоминания, или у тебя изначально был похожий характер. Просто прикидываю, что если бы Чарли оказался на твоем месте, он бы тоже выбрал риск и попросил бы меня ждать его с любовью. Все это кажется диким и странным. Видишь, я сама путаюсь и не могу разобраться, что к чему и кто есть кто.
– Я – это я. А ты – это ты. Больше сейчас нам ничего не надо знать. Давай посвятим несколько минут друг другу. И у меня есть просьба. Пожалуйста, Эмбер, исполни ее в благодарность за мой маленький приятный сюрприз. Один прощальный поцелуй на удачу. По человеческой традиции. Это все, о чем я прошу.
– И больше никаких приставаний?
– Даю честное слово, – Грейсон встал передо мной на колени.
– Хорошо. Договорились, – я поудобнее расположилась на мягкой траве, жалея о том, что высокие деревья растут далеко от берега и не к чему прислониться.
Не знаю, почему мне захотелось быть прижатой крепким мужским телом к твердой поверхности. Откуда взялись эти пошлые мысли? Всплыли в памяти из прочитанных в тринадцать лет эротических книжек?
Глава 24. Поцелуй на удачу
– Один поцелуй, – я подтвердила данное парню разрешение. – Не слишком долгий и страстный. Погнали?
– Да, – еле слышно шепнул Грейсон и, придержав меня под спину, скользнул горячим языком по моим призывно приоткрытым губам.
Он рывком поднял меня на ноги, и я крепко зажмурилась, чтобы избежать любых сравнений, не порождать миллионы ассоциаций. Он – это он, принц ифери. И мне совершенно незачем возвращаться в прошлое, нужно снова жить настоящим и попробовать насладиться магией момента. Я ведь на это согласилась ради спасения мира, а не просто так, по собственной прихоти.
Не успела я вздохнуть от накатившего волнения, как мои губы накрыл требовательный, властный поцелуй. Я даже замерла на миг в растерянности, потому что для меня это было непривычно и дико странно – целоваться с пришельцем. Пусть Грейсон клялся, что людям он не враг, убеждения не могли сделать его человеком. И я ощущала, как его звериная суть пробивается наружу, требуя от меня полной отдачи. С трудом я нашла в себе силы ответить ему – хоть и недостаточно смело, не вполне уверенно, но я старалась не уступать в этом жутковатом и в то же время притягательном противостоянии принца ифери и человеческой девушки.
Голова слегка закружилась, по спине пробежали мурашки, когда сильные пальцы Грейсона еще жестче почувствовались на моей талии. Парень плотнее прижал меня к себе, не позволяя даже помыслить о возможности спасения бегством. Мне пришлось уступить ему, сдаться на его милость и целовать с большей уверенностью и смелостью. Я прильнула к нему, обхватывая руками мощную гибкую шею, чувствуя, как скользят гладкие ровные волосы между моей и его кожей.
Упругие горячие губы парня доводили меня до умопомрачения, пробуждая фантазии, которые оставались для меня запретными, несмотря на пройденный рубеж совершеннолетия.
Я не находила в себе ни малейших признаков взрослого рационального мышления. Напротив, чувствовала себя сумасбродной девчонкой-подростком, по жизни готовой к самым рискованным экспериментам.
Мне не хотелось, чтобы Грейсон остановился, прервал эту сладкую пытку и отпустил меня на свободу, о которой, по идее, мне следовало мечтать. Но в его сильных и таких надежных объятиях я узнала о себе нечто новое – то, что я совершенно не стремилась вырваться на волю и сбежать от ужасного монстра. Я сама нисколько не желала отпускать принца ифери прочь от себя. Видела в нем того, кто был способен укрыть меня от всех тревог и опасностей погибающего мира, облегчить невыносимую боль, подарить долгожданный покой и утешение.
Пальцы Грейсона скользнули под мою рубашку, легким движением изнутри расстегнув пару пуговиц. Я почувствовала кожу его ладоней, которая была не настолько гладкой, как на лице. Его исполненный голодного хищного азарта поцелуй не прекращался, он становился то грубее и жестче, то нежнее и мягче. У меня не получалось успевать с ответом, действовать хотя бы соразмерно и не сбивать ритм. Неизбежно чувствовалось превосходство существа из другого мира над слабой и, оказывается, возмутительно нерасторопной человеческой девушкой. Я не сомневалась, что из него выйдет достойный лидер. Хотела верить в то, что парню удастся отомстить за отца и остановить кровопролитие.
Остро почувствовалась нехватка воздуха в легких. Начал сбиваться ритм неистово колотящегося сердца. Мое состояние становилось похожим на какую-то необъяснимо приятную панику, когда страх смешивался с полностью противоположным ему чувством уверенной защищенности. Я вздрогнула от доходящих до легкой боли прикосновений, которые дарил мне Грейсон, лаская грудь и шею. Его пальцы то сдавливали мою нежную кожу, то снова отпускали. Я будто высоко взлетала на качелях и снова падала вниз. Сама себе не верила, что так легко была готова довериться пришельцу, просто растворяясь без остатка в его объятиях.
Мне совсем не было страшно, когда отпустив мои припухшие истерзанные губы, ифери позволил мне запрокинуть голову и принялся, слегка прикусывая, целовать изогнутую шею. Я сначала держалась за его плечи, а потом неожиданно для себя рискнула приподнять руку и нащупать под гривой жестких волос ребристое нечеловеческое ухо. Вспышка безумного смеха сорвалась с моих горящих огнем губ, когда ухо ифери дернулось под моими пальцами и свернулось трубочкой. В тот же миг я ощутила, как кончики пальцев обмакнулись в теплую вязкую жидкость. Другой рукой погладила щеку прервавшего цепочку поцелуев парня и размазала по его коже что-то более липкое и густое, чем слеза.
Я открыла глаза. Отстранившись в недоумении, граничащем с легким испугом, мы стали рассматривать лица друг друга. Но если на моем лице не появилось ничего нового, кроме красноречивого румянца и капелек крови, проступивших на искусанных до синяков губах, то по гладкой светлой коже ифери медленно текла странная жидкость, почти прозрачная и переливающаяся подобно ртути в солнечных лучах. Она струилась у него из глаз и ушей. Грейсон поспешно снял куртку и майку, и я увидела, как “ртутные слезы” вытекают из дыхательных отверстий между ребрами.
Нервно проморгавшись, словно в глаза попали колючие реснички, я впала в странную заторможенность от неожиданного явления и, наверное, медленнее скорости улитки, попятилась от разглядывающего себя парня. Приподняв руку, подставила пальцы под солнечный луч и увидела, как на них застывает блестящее нечто, ощутимо стягивая кожу.
– Эмбер, не пугайся. Это не опасно для человека, – Грейсон резко вскинул голову и безотрывно уставился на меня широко
