Глава 43
Аргус Келеспи встретил незваных гостей в небольшом зале на первом этаже своего замка. Охотничьем, если судить по многочисленным трофеям в виде чучел и шкур диких животных, расставленных по углам и развешанных по стенам.
В его глубине, рядом с жарко растопленным камином спали не меньше шести биглей – маленькие вислоухие собаки с интересом подняли морды и принюхались, когда в зал вошли незнакомцы, но не издали ни звука. Только посмотрели на хозяина, который ласково шикнул на них и с улыбкой погрозил им пальцем.
Келеспи оказался невысоким, но очень коренастым стариком. Глубокие морщины, истерзавшие лицо, седые волосы до плеч, лежащие в беспорядке, словно мужчина только что проснулся и живые, ярко-голубые глаза, в которых горело пламя жизни, свидетельствовавшее о том, что в отличие от тела, над его умом время было не властно. Придирчиво оглядев гостей, Аргус как-то неопределённо крякнул и проворчал, уперев руки в мясистые бока:
– Хм… а сказали рвань. Марк!
Из-за спины Арвольда, низко склонив голову, выглянул воин, прижимающий к груди оружие, которое мужчине пришлось отдать, прежде чем войти в замок.
– Верни господину меч. Сдаётся мне, хотел бы и без него уж всех нас тут порешил…
– Но млорд…
Лицо Марка вытянулось, а в водянистых серых глазах вспыхнуло непонимание. Он-то явно рассчитывал на то, что хозяин за все его обиды воздаст ретивому незнакомцу.
Старик недовольно прищурился. Он был явно не из тех, кто легко спускал, когда ему перечили.
– Принюхайся. Чем пахнет?
Марк нахмурился, явно ожидая подвоха. Но всё же быстро ответил.
– Э… мясным пирогом и вином со специями… камином… м-мокрой псиной?
Келеспи устало прикрыл рукой глаза и тяжело вздохнул.
– Эх… дерьмом в твоих штанах, дурья твоя башка! Что толку держать при себе то, что даже поднять не сможешь? – В один широкий шаг оказавшись рядом со своим слугой, он рывком вырвал из его рук перевязь с мечом и кинжалом, после чего также резко пихнул их в руки Арвольду. – Держи, рыцарь. Аргус Келеспи моё имя. Лорд. Владетель этих земель от Бурстока до Рэйна и от Гвинстопа до Фэррэйнских приисков… милостью Его Величества Балестиана Невезучего.
Тамила, до того с осторожностью наблюдавшая за своим дедом, охнула от удивления.
Старик с интересом упёрся в девушку взглядом. Ей пришлось на него ответить.
– Но король… но король Фэррик Дэйн, милорд…
– Чей король? – Недовольно фыркнул старый лорд. – Я признаю только одного короля. И плевать мне, что он умер, когда меня у отца ещё даже в яйцах не было! А ты, – он резко обернулся к Арвольду, – что пялишься на меня так, словно призрака увидел?
Мужчина коротко посмотрел на Тамилу, прежде чем ответить.
– До меня доходили слухи о вашей смерти, лорд Аргус.
– Ха-ха-ха! Соболезную. Можем выпить за это! – Весело воскликнул он и отошёл к столу, с которого схватил кувшин вина и кубок. – Уверен, мои враги пьют за это каждый день, чем мы хуже. А? – Сунув один наполненный кубок в руку Арвольду, а другой Тамиле, он вернулся и, воздев тот на миг к потолку, отхлебнул прямо из кувшина. – Сознавайся, ты мне враг? А если нет, то какого чёрта до сих пор не представился?
– Виноват, милорд. – Кивнул ему Арвольд вместо поклона и, расправив плечи, сказал. – Моё имя Арвольд Фэррэйн.
Где-то позади них Маркус что-то с грохотом выронил из рук, стрый лорд же медленно поставил кувшин обратно на стол и задумчиво вытер рукавом промоченные вином седые усы.
– Хм… – протянул он, с новым интересом разглядывая незваных гостей. – Фэррэйн в моём доме… Кланяться не стану. Пока не заслужили, милорд. – Закончил он резко.
Арвольд кивнул.
– Понимаю.
– Однако, будьте моим гостем. И вы, красавица, будьте. Как ваше имя кстати?
– Та…
– Талула. – Вдруг оборвал её Арвольд. – Простолюдинка. Её отец помог мне, я дал ему слово проводить её к родственникам в рыбачью деревню под Фэррэйн-холлом.
Келеспи прищурился.
– Хм… недоговариваете. Но ваше дело. Чувствую, что не со злым умыслом. Сам дурак, нечего было спрашивать. Марк, вина!
Мужчина, не поднимая головы, принялся исполнять указание. Руки его тряслись, когда он наполнял кубок для своего лорда. Так и не дождавшись, пока тот справится с задачей, Аргус забрал кубок и, отсалютовав им высокому гостю, осушил до дна. Пригубили вино и Тамила с Арвольдом.
– Скажите, то что вы покинули замок во время чёртовой осады, это какой-то хитрый манёвр? – задумчиво протянул старик, взмахнув опустевшим кубком.
– Пока основные силы врага штурмуют неприступные стены, есть много дел, которые можно уладить у врага за спиной.
– Хм… например, сопроводить простолюдинку к родственникам в деревню?
В зале повисла неловкая пауза. Пожалуй, в проницательности старику Келеспи было отказать нельзя. Тамила напряжённо сжала в руках свой кубок и осторожно перевела взгляд на Арвольда, но тот казался беспристрастным.
Выждав ещё мгновение, Аргус вдруг заливисто рассмеялся.
– Ха-ха-ха! Да что вы, ладно… я не давлю! Очень мне надо лезть во всё это, будучи с последней стрелой в колчане.
– С последней, милорд? – опасливо переспросила Тамила.
– Ну, будучи лысым пнём. Последним карпом в озере, если угодно. После меня тут всё загнётся… некому наследство передать благодаря клятым Грэйнам. – Прорычал мужчина и со всей силы жахнул по столу кулаком, так что с него на пол полетела серебряная посуда. – Эх, да и чёрт бы с ним, заслужил. Надо было меньше пить и охотиться, да больше проводить времени с женой в постели. Людей только жалко. Что с ними станет без крепкой руки…
В охватившей зал гнетущей тишине вопрос Арвольда раздался словно молния, прорезавшая безоблачное небо.
– А как же ваша внучка?
Старик Келеспи обернулся к нему и долго смотрел на мужчину, прищурив один глаз.
– Это которая?
– Тамила Келеспи.
Аргус недовольно крякнул и ткнул узловатым пальцем в свою седую макушку.
– Смотри сюда, Фэррэйн. Что ты видишь?
– Вашу седину, милорд.
– Тьфу! Ладно, вон туда смотри.
Узловатый палец указал на парадные портреты, висевшие высоко под потолком.
– Мужчин… женщин, милорд. Ваших родственников?
– Да… а на головах у них что?
Арвольд открыл было рот, чтобы ответить, но тут же умолк. Тамила растерянно перевела взгляд с портретов на дракона и обратно. А после сдавленно охнула, прикрыв ладонью рот.
– Поняли, да? – С какой-то детской радостью спросил старый лорд. – Отродясь, от первого и до последнего отпрыска моего рода – все рыжие, что лисья подмышка! Всё… сильное семя. Рыжие, конопатые, всех мастей! Темно-рыжие, светло-рыжие, даже если лысые, снизу посмотри – всё равно рыжие! “Кель эспао” – с древнего северного наречия переводится как “Облитые янтарём”. Наш род чёртовой ржавой линией шёл с тех самых пор, как первые люди вышли на эти гостеприимные земли после столетий скитаний по заснеженной северной пустыне! Вышли, да вот и до конца дошли. Последний я из рода Келеспи. Знаете ли вы, милорд, как погиб мой сын?
– Я слышал, что на дуэли за честь жены.
Старик с горечью покачал головой.
– Нет. Он женился на бесчестной женщине. Я отговаривал его как мог, но мой единственный сын Блейн влюбился в неё, как последний… Уф… Вирея всем на свете казалась кроткой мышкой, но не мне. Тихая скромница… всё время то с книжкой, то с вышивкой. Тьфу… никогда даже в глаза мне не смотрела, а всё потому, что знала, что я-то разгляжу в них жадную до денег и власти кошку! Первый её муж погиб на свадьбе, перепив вина и схватившись со своим шурином из-за какого-то пустяка. Все утверждали, что брак не консумирован! Но я в этом сильно сомневался… Чего у негодяйки было не отнять, так это красоты. Такие красавицы в сторону моего конопатого увальня никогда бы даже из жалости не посмотрели. А она… подумала наверно, что сын у меня один, да и я совсем стар. Но просчиталась, негодяйка… Мы, Келеспи, долгожители! Мой отец дожил до ста двадцати лет и отдал богу душу только потому, что прыщавый конюх плохо закрепил под ним седло перед охотой!
