Лан заворочался в своем углу, с усилием сел.
— Воды принеси, — потребовал он.
Вэй повернулся, посмотрел на него мутными пустыми глазами. Потом встал. Буркнул что-то неразборчивое и вышел.
Я и не думала, что что-то получится.
Но все же, через какое-то время нам принесли ведро воды, поставили у двери, и дверь тут же закрыли.
Я осторожно положила голову Джары рядом, подошла, с трудом разминая затекшие ноги. Зачерпнула ладонью немного воды, отпила. Холодная, аж зубы сводит. Но хоть что-то. Может быть, надежда все-таки есть?
— Тебе принести? — спросила я Лана.
— Я сам.
Он кое-как смог подняться на ноги, подойти, упасть рядом. Руки были связаны. Все что он мог — окунуться в ведро лицом… Я запоздало сообразила, что у меня-то руки свободны, я могу попробовать развязать его. Надо было раньше.
Лан пытался огрызаться и даже дергаться, но был настолько слаб, что шансов у него не было. Да и меня уже все достало.
— Не дергайся, — чуть прикрикнула я. — Будет он тут еще своей мордой в чистую воду! Нам ее пить!
Лан очень странно и недобро посмотрел на меня, но сдался, больше не сопротивлялся. Сел, позволяя мне взяться за дело. Правда и веревки не поддавались, я переломала себе все ногти и все замерзшие пальцы, все зубы, пока смогла развязать.
— Готово! — сказала я, наконец.
Лан сдавленно охнул, потряс руками, разгоняя кровь, принялся разминать пальцы. Потом зачерпнул пригоршню воды в ведре, плеснул себе в лицо, с облегчением фыркнул.
— Что будем делать? — спросила я.
— Открывайте.
Суровый голос за дверью.
Голос я узнала, но вот человека, появившегося на пороге, — не сразу. И только потом до меня дошло — я видела его. Видела! В своих снах.
Только теперь он был совершенно лысый и совсем без бровей, но…
Армейский карабин за спиной.
Он бросил короткий злой взгляд через плечо, подошел, присел рядом с Джарой. Его лицо ничего не выражало, только в зеленых глазах я видела… что-то похожее на отчаянье.
Осторожно просунул руку Джаре под голову, придерживая, поднял ее. Очень бережно.
— Идем, — кивнул мне.
Наши парни выстроились по стенке в коридоре с вытянувшимися лицами, они даже не пытались возражать. Ил-Танке возражать бесполезно.
Лан долго размышлял, потом поплелся за нами следом. Останавливать его не стали.
В нашей комнате было холодно и пусто.
Ил-Танка положил Джару на кровать, выпрямился.
— Латаре, растопи печку. Соле, принеси, пожалуйста, с кухни теплой воды.
Он распоряжался, не задумываясь, что кто-то может не послушать его.
Я подумала даже — сколько хладнокровия, когда Ил-Танка вдруг ударил кулаком о стену, со всей силы, так, что затряслась мебель.
— Твою ж мать! — застонал сквозь зубы.
— Ты потише, — сказал Лан, чиркая спичкой.
Я поспешила за водой.
На кухне сидели девчонки со второго курса, что-то готовили. Я сделала вид, что все идет как обычно, это никак не касается меня, что я просто никого не вижу. Чайник был горячим, я налила в глубокую миску, разбавила холодной водой. Одна из девчонок попыталась было заикнуться, что это их чайник, они для себя ставили, но я не стала обращать внимания. Мне было неловко и ужасно не по себе, но после всего, что случилось, меньше всего хотелось вступать в споры. Я просто сделаю, что от меня требуется, а если кто-то против, пусть Ил-Танка разбирается, у него хорошо выходит.
Ил-Танка сидел рядом с Джарой, Лан рассказывал ему как все вышло.
— Латаре, ты ведь боевой маг, должен знать хотя бы основы медицины.
— Должен, — Лан вздохнул с какой-то обреченностью. — Я попробую… сейчас…
Он слегка размял пальцы, поднялся на ноги. Из носа снова потекла кровь, Лан попытался вытереть ее, но только размазал по лицу.
— Хреново выглядишь, — сказал Ил-Танка.
— Зато ты прям красавец. И даже с ружьем.
Ил-Танка болезненно сморщился. Он уже и сам был не рад.
— Я больше не маг, — сказал он, скрипнул зубами. — Совсем. Если б я знал… — он явно не хотел говорить на эту тему. — Слушай, у нас ведь тут никто не разбирается в медицинской магии? Да? Если кто-то и умеет, то очень слабо, в Бер-Сухте такому не учили, и я не слышал, чтоб у кого-то были способности. Даже если умеет, я им больше не доверяю. В город, боюсь, мы ее тоже в таком состоянии не донесем. Так что вся надежда на тебя.
— А мне, значит, ты доверяешь?
— Тебе я доверяю меньше всех. Но уж тут-то ты сделаешь все, что в твоих силах.
— Сделаю, — Лан кивнул. Нашел какую-то тряпку, приложил к лицу.
Я поставила воду на тумбочку. Вместе с Ил-Танкой мы попытались немного смыть кровь с волос Джары. На затылке огромная шишка, рана не такая большая, но… Травма головы — дело серьезное.
— А чего твоя защита не работает? — спросил Ил-Танка, наблюдая как Лан пытается заткнуть нос.
— Это она как раз и работает, — сказал Лан. — Я получил приказ доставить Соле в Литьяте, как только ты ушел. Вот и работает.
Ил-Танка нахмурился, зеленые глаза потемнели.
— Что будешь делать?
— А у меня есть выбор? — удивился Лан.
— А что если я поеду с ним? — спросила я, невыносимо было на это смотреть.
— В Литьяте.
Может быть ничего страшного и не случится? Что они мне сделают? Не убьют же.
Лан хотел что-то сказать, но не успел.
— Тебя положат в землю, — сказал Ил-Танка.
— Что? — это мы с Ланом одновременно.
— Ты не знал, что ли, Латаре? Ты же сам говорил про ее способности. С такими, как правило, два пути — либо в медики, либо в землю. Ты не знал? Но в медики, это надо было в Литьяте сразу идти учиться, но и тогда не факт, что повезло бы. У нее это слишком сильно выражено, причем на интуитивном уровне, ее сложно контролировать. В Литьяте, скорее всего, забраковали бы. А тут еще эти сны… Соле положили бы в землю, поддерживали бы искусственно. Ее жизненные силы питали бы все вокруг. Ты знаешь, сколько таких девочек лежит под Салотто? Это целая программа. Думаешь, мало надо, чтобы все вокруг так цвело?
— Ох, ты… — у Лана прямо подкосились ноги, он сел. — Соле, — и смотрел он только на меня, — я не знал. Я, правда, не знал.
Конечно, я ему верила.
Верила, что сдавать меня он не собирался.
Но ведь и так же нельзя!
Ил-Танке я верила тоже.
У меня все тряслось внутри, хотелось убежать и разрыдаться прямо сейчас. Значит, вопрос стоит так? Либо моя жизнь, либо Лана? Не может быть так… Не правда. Должен быть выход.
— Лан, а может все-таки я…
— Ты останешься здесь, — резко прервал он.
