— Мы знаем, — повторила я, выделив слово «мы». — И я улечу, как и было условлено с самого начала. Ничего нового ты мне не сказал.
— Если ты не улетишь, царь тебя убьет и выставит дело так, будто виновен Регнан. Всех собак спустят на него. Эйл обсуждал это с моим отцом.
— Они бы не осмелились убить гражданку Союза…
— Ты должна уйти сама, или тебя уберут, — повторил Риэл, еще на шаг приблизившись ко мне. — Я не позволю стариканам обречь Аэл на уничтожение из-за тебя.
— Какая досада, — проговорила я ядовито, — столько проблем из-за какой-то там женщины из Союза… Подумай на досуге, Дилайс, почему так получилось. Может, потому что каждый вне зависимости от пола, родовитости и способностей важен?
— Вот-вот, — мрачно произнес морской царевич. — И они о том же: ты распространяешь на Аэле союзное мышление и пагубно влияешь на Регнана.
— А может, пагубно влияют ваши цари? Вы с Регнаном рабы своих отцов. Они управляют вашей жизнью, травят вас для покладистости… Это хорошо? Это для тебя свобода? Или ты видишь таким же царем и себя в будущем? Точно так же будешь управлять жизнью своих детей и приказывать им, на ком жениться? Приказывать им, как жить? Тогда будь готов к тому, что и собственные сыновья потом тебя свергнут, и все начнется сначала. Бесконечный цикл тирании.
— Нашлась умница! — закатил он глаза.
— Нашелся друг, — парировала я. — Радуешься тому, что Регнан останется один.
— Нет, я радуюсь тому, что он останется без тебя.
— Откуда тебе знать, что без меня ему будет лучше?
— А тебе откуда знать? Ты просто эпизод в его жизни.
— Я его люблю! — вырвалось у меня. — И если хочешь знать, то Регнан был отравлен задолго до того, как я сюда попала! Он отравлен самой жизнью во дворце, отношением отца, отношением народа. Вы используете его силу, чтобы удерживать власть. Поэтому-то вас так и беспокоит, что он со мной… Но не переживайте. Скоро я улечу, и все станет, как было. Вы получите обратно своего одинокого Экзекутора!
Я развернулась и пошла подальше от гада морского, но он последовал за мной и стал свидетелем моих злых слез. Смахнув их с щек, я выпалила:
— Ну что еще?
— В любом случае, — сказал Риэл, — ты представляешь для Регнана опасность.
— А ты представляешь для него опасность?
— Я его друг.
— Тогда не везет ему ни в любви, ни в дружбе, — горько протянула я.
Глава 21
Обратно во дворец нас доставили на корабле Дилайса; Регнан так и не спросил, как мы с ним поговорили, и в итоге я сама подняла эту тему:
— Если ты надеялся, что за эти пару часов на островке мы с хвостатым подружимся, то сильно ошибся. Он мне все так же противен.
— Как и ты ему, — ответил царевич. — Но я также вижу сильный обоюдный интерес.
— Связанный с желанием убить? — съязвила я.
— Желания – это твоя территория. Я читаю лишь мысли.
— На чем вообще строится ваша дружба? Совершенно не могу представить вас вместе…
— Как и он не может представить нас с тобой вместе.
— Ладно, — проворчала я, вспомнив, как распекала меня тетя за некоторых моих друзей юности, — я не буду в это лезть. Скажи, почему наша с тобой пропажа никого не озаботила, и встретили нас так, словно мы отлучились на часик искупаться? Ты все-таки царевич, а я союзная гражданка. Охрана должна была сильно понервничать.
— Я бессмертный, — напомнил Регнан.
— Условно бессмертный, — напомнила и я, а потом опустила руки на свой живот. Моя репродуктивная система запустилась на Аэле вместе со всеми нужными процессами, и беременность возможна. Шансы очень малы, конечно, учитывая уровень эо Регнана, но у него в семье все довольно плодовиты, а я наполовину младшей расы, так что…
— Болит? — поинтересовался царевич и тоже опустил на мой живот ладонь. — Помочь?
— Это просто несварение. Не пошла та пользу твоя рыбка…
— Мне понравилось на том островке, — произнес Регнан тихо, разглядывая меня, и мне показалось, что он меня запоминает. — Как будто время остановилось.
Время… Не так уж и давно, а точнее, и вовсе недавно я считала время до вылета с Аэла, а теперь мне хочется, чтобы вылета не было вовсе. Это, конечно, просто гормональная буря влюбленности меня мучит, биология диктует остаться рядом с понравившимся самцом подольше, чтобы гарантированно обзавестись потомством. Но даже нас, врачей, учили, что люди – это не просто биороботы, подчиняющиеся физиологии.
— Если посчитать, — вымолвила я, — то с того момента, как ты забрал меня с Отбора, мы провели вместе много ночей. Это ведь была не просто игра в господина и наложницу, верно? Ты все-таки хотел меня соблазнить?
— Хотел. Но еще больше хотел просто побыть рядом с тобой. Просто смотреть на тебя, слушать.
— Звучит по-извращенски.
— Ты права. Ложь, интриги, манипуляции – это плохая основа. Но что, если бы все началось иначе? Если бы Аэл был приемлемой для тебя планетой, а у меня была нормальная семья, и мы бы встретились не на Отборе, а при иных обстоятельствах?
— Ничего бы не вышло.
— Почему?
— Потому что ты привилегированный, богатый, привлекательный, и я бы никогда не осмелилась с тобой флиртовать.
— Почему?
— Потому что я обычная, Регнан. Такие разные люди, как мы, можем сблизиться только при особых обстоятельствах. Не будь всех этих сложностей, ты бы и не взглянул на меня.
— Почему? — прозвучало в третий раз.
Вместо того чтобы ответить словами, я сняла мысленный щит и позволила Арису прочитать мои мысли. Я – одна из множества симпатичных, но безликих девушек. Хоть здесь, на Аэле, я и вписываюсь в нормы красоты, но эффектной меня не назвать. Вот Рия эффектная за счет харизмы, Мэрит – за счет своей правильной и яркой красоты.
— Ошибаешься, — возразил Регнан. — Я заметил бы тебя в любом случае, да и не я один. Ты не можешь оценить, насколько теплая и располагающая у тебя энергетика. Ты добрая, Даша. Ты как сам свет – притягиваешь и согреваешь. Юницы на острове Красоты тянулись тебе, девушки из гарема тоже собрались вокруг тебя. Эвен и тот уже к тебе привязался. Ты врач, Даша, но не такой, каким себя воображаешь. Ты истинный эмпат, и каждое мгновение рядом с тобой я счастлив.
Я выдохнула и только тогда осознала, что слушала Регнана, затаив дыхание. Слова, сказанные им, прежняя Даша сочла бы ванильной чушью – чего только мужчина не скажет, чтобы получить от женщины желаемое, но я уже не прежняя. Я влюбленная, а потому поглупевшая.
И вот, казалось бы, подходящий момент, чтобы сделать ответное признание, но я зачем-то брякнула:
— Ух ты, это правда обо мне?
— Правда, — заверил Регнан и склонился ко мне, а дальше пошли поцелуи, заиграла на коже сила, и вопрос признаний показался мне несущественным…
Нис и Мэрит улетели на одну из вилл царевича, чтобы побыть наедине, и я эгоистично радовалась этому, потому что до конца Отбора осталось совсем ничего, и мне хотелось создать как можно больше счастливых воспоминаний, связанных с Регнаном. У нашего романа конкретные сроки, и я хочу получить от него лучшее, хочу остаться в памяти зловещего Экзекутора, который на самом деле вовсе не зловещий, теплом, светом и счастьем. Мы постоянно были вместе, с жадностью использовали каждый миг близости – болтали, занимались любовью, осваивали вместе эо (точнее, Регнан учил меня приемам), гуляли, купались и нагло нарушали заведенные в Малом дворце правила, но никто, кроме вечно недовольной Нарины, не смел нас упрекнуть, да и сама эллиди держала язык за зубами и ядом не плевалась, потому что побаивается Регнана.
Но я думала и о том, что будет во дворце после моего отлета, и позаботилась о том, чтобы Эвен хотя бы немного сблизился с Регнаном и перестал его дичиться. На сближение они пошли тяжело, но пошли, да и Нелла выдохнула, увидев, что Экзекутор не бездушная машина убийств, а живой человек, к которому можно подойти с просьбой. Собственно, я позаботилась и о Нелле – рассказала Регнану, чего боится молодая эллиди и как переживает за судьбу своего маленького сына, младшего Ариса. Регнан заверил меня, что Нелле не о чем беспокоиться, а потом огорошил предложением слетать на Рул в одну из больниц, где выхаживают детей с такими же проблемами, какие были у моей племяшки Ксю. Вместе со Знающей и наложницами мы подготовились: собрали множество подарков, написали пожелания, напекли пирожных, а Эвен торжественно пообещал, что проследит за тем, чтобы дети получили все подарки.
