Вместе с Крузом Лира шагнула в сияющую ночь.
В Старом квартале Фриквенси никогда по-настоящему не темнело по ночам: тусклое изумрудное свечение от крепких зеленых кварцевых стен, окружающих развалины Мертвого города, озаряло улицы и крыши домов.
Четыре крупных города-государства — Фриквенси, Резонанс, Каденс и Кристал — были основаны в тени самых больших огражденных поселений, покинутых давно пропавшими инопланетянами. Но не только из-за бесплатного уличного освещения колонисты первого поколения построили свои жилища по соседству с надземными руинами. В те первые годы никто не знал, какая опасность подстерегает в обширной дикой местности нового мира. Четыре мертвых города, чьи высокие кварцевые башни-баррикады нельзя пробить даже самыми искусными машинами и земным оружием, давали хоть какую-то видимость защиты.
Оказалось, что колонистам и их потомкам не нужно было прятаться в самих руинах: на Хармони проживала разнообразная дикая фауна, но вскоре стало ясно, что местные обитатели не возражают против пришельцев с Земли.
Двести лет спустя после закрытия Занавеса, оставившего колонистов в бедственном положении, Фриквенси, как и другие крупные города, разросся далеко за пределы своего небольшого первоначального размера. Блестящие офисные башни скопились в деловой части города, а не в Старом квартале. Районы и пригороды увеличивались в длину и ширину. Самые дорогие жилища стояли на склонах холмов и вдоль реки, далеко от колониального центра Фриквенси.
Лиру в Квартал привлекла не только дешевая арендная плата, хотя цена и стала одним из решающих факторов, но и легкая паранормальная энергия, исходящая от руин и странных подземных катакомб. По ночам прогулка вдоль сияющих улиц всегда приносила острые ощущения, а вместе с Крузом стало еще лучше.
— Моя машина вон там, — произнес рядом Суитуотер.
Лира посмотрела на гладкий черный «Слайдер» припаркованный у обочины: Круз водил тот же автомобиль, что и три месяца назад.
— Вижу, ты не сменил машину вместе с именем, — съязвила она.
Он открыл дверь со стороны пассажира.
— Я не врал: Марлоу — мое второе имя, перешедшее ко мне по материнской линии. Собираешься подкалывать меня весь вечер или можем поговорить как разумные люди?
— Это, скорее, зависит от твоего понимания разумного.
— Лира, я здесь по важному делу.
Лира застыла в нерешительности, вспомнив давние слова дедушки, который предупреждал ее с самого детства: «Никогда не доверяй Суитуотеру».
Но сейчас бал правила надежда.
— Ладно, — согласилась Лира, села на кожаное сиденье и взглянула на Круза. — Обещаю хорошо себя вести, пока не узнаю, в чем дело.
— Благодарю за любезность. Разговор и так предстоит не из легких.
И тут Лира вдруг его пожалела: извинение за такой серьезный проступок не просто произнести любому, а тем более Крузу. Он всегда был так самоуверен, убежден, будто поступает правильно, решительно исполняя свои обязательства. Три месяца назад он считал, что делает свою работу. Нельзя забывать: случившееся поставило его, человека чести, в неудобное положение.
«Отлично. Ты не только жалеешь Круза, а еще придумываешь ему оправдания. Держи себя в руках».
Круз закрыл дверь прежде, чем Лира успела вымолвить еще хоть слово. А несколько секунд спустя сел рядом с ней и зарезонировал мотор. Сигнальный камень расплавился, «Слайдер» отъехал от обочины и повернул за угол в Квартал. Найти дорогу в лабиринте извилистых улиц колониальных районов непросто, даже на карту нельзя полагаться. Но Круз управлял машиной с безошибочной точностью. Лире вовсе не пришлось указывать ему путь, что ее не удивило: он всегда знал, куда направляется.
Круз молчал, пока не припарковался перед зданием, в котором находилась квартира Лиры. Минуту тихо сидел, держа руки на рулевом колесе. Черный камень в его массивном золотом кольце поблескивал в зеленоватых тенях.
— Ты купила новый диван?
Этот вопрос застал Лиру врасплох.
— Что?
— Три месяца назад ты собиралась купить новый диван. Я все думал, купила ли ты его.
— Точно, диван. Нет, не купила.
— Почему же?
— Оказывается, предъявление иска корпорации «Эмбер» — дорогое удовольствие. В последнее время мне приходится экономить.
— У тебя был никудышный адвокат, — мрачно ответил Круз.
— Ты уже это говорил. — Она расстегнула ремень безопасности. — Однако очень хорошие адвокаты стоят еще дороже диванов. Я думала, мы не станем ссориться.
— Извини, просто хотелось уточнить насчет дивана.
Лире показалось, что его вопрос о диване — еще одно позитивное свидетельство. Похоже, Круз много думал о ней, если не забыл о ее планах приобрести новую мебель.
Суитуотер вышел из машины, но Лира открыла свою дверцу прежде, чем он успел обойти «Слайдер» и поухаживать за ней. В вестибюле многоквартирного дома она вытащила ключ из небольшой зеленой сумочки и зарезонировала замок.
В расшатанном лифте они стояли на некотором расстоянии друг от друга, пока двери не открылись на четвертом этаже, затем молча прошли по коридору до нужной квартиры. Лира отперла дверь и включила свет.
Большой шар сухого пуха с блестящими голубыми глазами подобрался к ней, радостно пофыркивая и перебирая шестью лапками по паркету. На спутанной шерсти примерно на макушке красовался ярко-красный беретик.
Лира подхватила своего питомца и устроила на плече.
— Винсент, я дома.
Закончив с приветствиями, пушок весело затараторил и перепрыгнул на более широкое плечо Круза.
— Ну хоть пушок рад меня видеть. Эй, приятель, как резонируешь?
Винсент снова фыркнул.
Лира подумала, что пушкам нет никакого дела до таких мелочей, как права на владение чудесными янтарными артефактами в джунглях — зверьки ведь не опасались влюбиться не в того мужчину, — но сдержалась и не высказала этого вслух. Надо не терять головы. Подоконник находился в дальней части комнаты, в тени, но с порога явно виднелись очертания чашек лифчика.
— Пока вы двое предаетесь воспоминаниям, я сниму туфли.
Лира поспешила к подоконнику.
План был прост: спрятать лифчик от Круза.
Она дошла до цели, схватила конец полотенца и быстро завернула в него белье. Затем, торопливо зайдя за скользящую ширму, скрывавшую спальню, бросила вещи в комод.
В прихожей Круз зарезонировал еще один выключатель, и через прозрачную ширму в спальню полилось сияние.
— Вижу, Винсент все еще рисует, — заметил Круз с другой стороны.
