О да, его Величество сделает все по закону и справедливости.
А Теодора на время тоже можно будет запереть… Да хоть в подвале родового замка. Превратится в вэрбера, перебесится, переживет как-нибудь. А там и забудет о страсти к своей нехорошей женушке. В конце концов, его единственной любовью была благородная леди Чантэль. Цицинателла только марала своим подлым именем светлую память о ней.
Вот и королевский маг, весьма сведущий в таких делах чародей, подсказал, что вариант с подвалом может сработать. Ведь первая фаза приворота уже прошла, а значит, шанс есть.
О да, его безумного младшего брата нужно было срочно спасать! И у него, Тристана, не дрогнет рука это сделать.
Вот только как быть с доказательной базой? Вряд ли подколодная змея хранит какие-то улики в Трентоне… Всю дорогу Тристан раздумывал о том, что ему нужно будет сделать в первую очередь.
И решил!
Он заедет в особняк Мередитов и проведет там обыск! Если уж Цицинателла и спрятала что-то — например, заклинание приворота, или склянку от зелья, погубившего его брата, то, скорее всего, сделала это в своем родовом гнезде. Очень хорошо сделать это до того, как Цици узнает о его приезде и станет поспешно заметать следа.
Была уже поздняя ночь, когда Тристан спешился около небольшого крыльца и забарабанил в дверь.
Ему открыл испуганный сторож с ночным колпаком на голове. Больше слуг в доме не было. Едва завидя королевскую форму ночного визитера, старик не стал чинить препятствий и безропотно пропустил офицера в дом.
Несколько раз хлопнув в ладоши, Тристан заставил все свечи в доме зажечься, разом. И пошел по особняку, распахивая все комнаты и старясь отыскать хотя бы след некой подозрительной магии.
Брат Теодора немного задержался в спальне хозяйки. Но куда больше его привлек будуар, в котором висел роскошный портрет Цицинателлы в полный рост. Даже странно, что тщеславная особа не взяла его с собой в Трентон.
Тристан стянул белую перчатку и прошелся рукой по развешанным в ряд платьям невестки. Это тоже подозрительно, почему она не взяла их? Обычно такие женщины предпочитают как можно больше одежды. Впрочем, старший брат Теодора не так уж и был сведущ в отношениях с особами противоположного пола.
Он еще раз посмотрел на портрет Цицинателлы. Да, она была красива, это бесспорно. И нужно было быть дураком, чтобы это не признать. Но ее яркая броская красота была совершенно не в духе Тристана.
Ему нравились более спокойные, скромные девушки с простой внешностью и тихим светом, как будто бы идущим изнутри. Правда, такую он, увы, еще не встретил.
Внезапно что-то привлекло внимание сурового офицера. Это был маленький клочок шелковистой бумаги цвета золота, что валялся прямо под массивной рамой портрета. Тристан поднял его и принялся внимательно разглядывать, как вдруг…
Клочок заискрил золотистой пыльцой. Брат Теодора Рутланда нахмурился — противная пыльца попала ему в нос и он оглушительно чихнул.
А открыл глаза уже в аду.
Вот и черти тут рядом, приспешники Люцифера — голые, блестящие, все мышцами увитые, как канатами. Из одежды на них один клочок красной материи, а в руках трезубцы. Танцуют на помосте под дьявольскую музыку, извиваются.
Тристан настолько оторопел от произошедшей вокруг перемены, что не сразу обратил внимание на себя. А, как обратил, то пропал — на нем был точно такой же лоскут ткани. И ничего больше.
Это на нем-то, командующем офицерским корпусом почетного эскорта Его Величества! Он за не застегнутую по уставу верхнюю пуговку мундира офицеров гонял!
Страшный сон! Кошмар какой-то!
Что там Теодор писал про мару, терроризирующую город? Никогда бы не подумал, что окажется под властью такого жуткого кошмара!
Нет, тело-то у него, по своей сути, не хуже, чем у этих скачущих чертей-качков будет, и все же!
В общем, он, голый, с чертями на помосте, вокруг темно, только вспышки разноцветные и толпа бесов ревет и дергается в такт той музыке. В основном бесовки, женского пола. Его появление они встретили дикими визгами и руки к нему потянули. Одеты тоже по-бесовски — в исподнее.
Тристан решил, что командующий особым королевским корпусом всегда останется им и чести своей не уронит, даже если из одежды на нем одна тряпочка позорная, ничего не прикрывающая почти. Он поудобнее перехватил трезубец, намереваясь дать отпор всем обитателям ада, да так и замер.
Потому что в свете резких вспышек увидел в толпе бесовок ее.
Это была девушка, о которой он так долго мечтал. Худенькая, стройная… С длинными русыми локонами, что волной спускались до самых бедер, ясным чистым лицом и глубокими теплыми глазами. И белье в отличие от остальных на ней было более-менее приличное — до колена.
Девушка тоже смотрела на него во все глаза. И что-то в них было такое… Знакомое. Словно она его узнала.
Ясно же — они были предназначены друг другу богами. Вот и встретились в самом аду.
Под оглушительные вопли других бесовок она подошла ближе и увлекла растерянного Тристана с помоста. Порождения тьмы кинулись на него, словно хотели разорвать на мелкие кусочки, но спасительница цыкнула на них и бесовки, взвыв, отступили прочь.
А прекрасное виденье отвело его в уголок, усадило на диван, дало какую-то простыню прикрыть наготу, которой королевский командующий смущался страшно, и сказало с ласковой улыбкой:
— Ты попал в другой мир. Ничего не бойся. Я помогу тебе… Расскажу, как тут все устроено. Я — Яна. Яна Ершова.
