секретарь напоминала о поездке. Пожилой ювелир поднялся и забегал по просторной комнате.
— Мне пора, — встала тоже я и направилась к выходу.
— Ксюшенька, подождите! Что вы собираетесь делать с камнем?
Нервное потрясение прошло, Николай Иванович снова обращался ко мне на «вы». В тоне сквозила деловая хватка. Выпустят ли меня отсюда живой и с коробкой драгоценностей под мышкой? С одного бока — давняя любовь, с другого — несколько миллионов долларов… Кто знает, какой сделает выбор мужчина?
Стоп, эта жизнь хорошая… На меня никто не нападет.
— Я пока не знаю, — ответила я правду. — Мне нужно кое-что прикинуть.
— Хорошо. Позвоните мне, когда я вернусь в страну.
— Да, конечно, — кивнула я, зная наперед, что не позвоню, и покинула помещение.
Обратно я тоже ехала на такси. Всю дорогу размышляла о найденных драгоценностях. Как же так получилось, что народ, толпой совершавший рейды в дом пропавшей бабки, не нашел ее побрякушек, а я нашла? Причем с первой попытки. Может, камней там раньше и не было? Может, они появились в тот момент, когда я подумала о том, что неплохо бы им там быть? Как же сложно с этим фантастическим раздвоением жизни. Я совершенно запуталась, я никак не могу понять, как это работает.
Дома на втором этаже в спальне я легла на кровать и разглядывала голубой алмаз, пытаясь отыскать в нем что-то примечательное. Отчего он такой дорогой? Оттого что редкий? Но ведь простой человек никогда этого не узнает, увидев у кого-то подобное украшение. Хотя люди, относящиеся к высшему свету, не для простых людей украшают себя.
За этими мыслями меня застал звонок.
— Ксенья, день теплый, — неуклюже поприветствовал меня заграничный даритель.
— Добрый, — поправила я.
— Ой, я опять ошибусь… Ошибся.
— Ничего страшного. Что вы хотели, Йохан? — довольно строго спросила я, не желая вступать с обманщиком в долгие дебаты. Времени жалко.
— Как тобой мой дом?
Я, однако, поняла.
— Мне ваш дом очень пришелся по душе. Спасибо. Всего хорошего.
Но принц и не спешил прощаться.
— Постоять немного, Ксенья…
— Стою. Чего еще вы хотели?
— Я хотел извиниться пред тебе и обрадовать. Я говорить мама про мы, и она добро, ведь я средний сын, я все равно не править, престол займет старший брат, поэтому все равно, кто будет мои жена.
Я подавилась собственной слюной.
— Не поняла, вы что, хотите жениться на мне?
— Да! — со всей радостью и гордостью было заявлено нидерландским аристократом. — У тебя будет все, что желать сможешь, мы богатые семья! И я хотеть, чтоб ты стала наша семья!
Однако как часто Голландия меняет свое мнение. Ну, получай!
— А я не хочу! До свидания.
— Ксенья, постоять еще, постоять…
Но я не стала «стоять» и бросила трубку.
Пятница, 5 октября, жизнь № 2
Утром я проснулась поздно. Всю ночь маялась кошмарами. Мне снились полчища бриллиантов и сапфиров, которые гнались за мной по полям и горам с намерением заковать мое тело в кольцо и носить словно украшение.
Я пару раз тряхнула головой, поняла, что все это сон, и поднялась на ноги. День предстоял тяжелый — нужно было выходить на Василия Львовича и предлагать ему отступные, чтобы он навсегда нас с Игорем оставил в покое.
Спустившись на первый этаж, сделала себе кофе.
Когда я села за стол с чашкой в руках, мое внимание привлек шум за окном. Сначала лень было подниматься и ползти к окну — психофизиологическое состояние оставляло желать лучшего, приближаясь к коматозному, — но потом я все же это сделала.
У ворот моего новенького загородного дома толпились люди, показывая пальцами на дверь. Была там и вчерашняя моя знакомая. Увидев меня в окне, они всей гурьбой направились к двери. Очевидно, вчера на ночь я забыла запереть калитку.
Открыв на стук дверь, я увидела невысокого усатого дяденьку за пятьдесят, судя по красным прожилкам на носу не упускающего случая лишний раз залить за воротник. Остальные дожидались чуть в сторонке.
— Здравствуйте, меня зовут Федор Иванович. Я отвечаю за порядок в этой деревне. Вы кто будете?
«Это тот мужик, что драгоценности в доме искал!» — смекнула я.
— Борисова Ксения Михайловна. Я здесь дом купила. Очень рада с вами познакомиться.
— У кого вы его купили?
— Ну… не совсем я купила. Мне принц подарил!
— Какой?!
— Голландский.
— Во заливает, — прошелся шепот по толпе.
— Кхе-кхе, — прочистил горло незваный гость, — а документики ваши можно посмотреть?
— Да какие у нее могут быть…
— Тихо! — поднял голос, а одновременно с ним и ладонь Федор Иванович, заставив шумных баб замереть на середине фразы. — Будьте так добры, — вернулся он ко мне.
— Да ради бога, — кивнула я и, распахнув пошире дверь, как бы приглашая дядю войти, отправилась к серванту, на котором оставила документы. Однако ни на самом серванте, ни в его ящиках никаких документов не было. «Они за мной не перенеслись в новую жизнь!» — запоздало догадалась я. Только вещи с продуктами, которые я собрала вчера в квартире в чемодан. И дамская сумка. Ведь шмотки у меня были и до раздвоения жизненного пути, а дом с документами на него перепал лишь в параллельной реальности. Так что все логично. Только вот как выкручиваться?..
Мозг наконец проснулся и вместе со всем организмом начал рьяно работать.
— А, вспомнила! Они на втором этаже, — принялась я нагло врать, — сейчас пойду искать, а вам пока чаю сделать?
— Сделайте, — неожиданно согласился местный вожак и уселся на стул, а стая, решив, что все в порядке, прикрыла входную дверь и не спеша двинулась прочь с участка.
Я налила мужчине горячего чаю, поставила вазочку с печеньем и галопом припустила наверх. Влетев в комнату, быстро полезла в чемодан. Так, что нужно забрать? Весь его я, конечно, утащить не смогу, ведь придется бежать. Блин, куртка осталась на вешалке возле двери… Ну ничего… Я схватила первый попавшийся свитер и натянула сверху. Хорошо, что утром успела обуть свои ботильоны. В дамскую сумку попихала еще несколько вещей и вытряхнула всю шкатулку, которая по чьей-то мистической задумке так и осталась на тумбе у изголовья кровати. Надев сумочку через шею, я ринулась к окну. Оно выходило на ту же сторону, что и калитка. К счастью, людей вокруг нее уже не было, все успели разойтись. Тогда я открыла щеколду, распахнула раму и полезла в проем.
— Второй этаж, однако! — прошипела я сама себе, поворачиваясь лицом к дому и пытаясь туфлей нащупать какую-либо выпуклость. Та наконец-то обнаружилась, тогда, сделав
