поиском нашего нового дома заглянем на заброшенный аэродром в Эсторде. Рядом с ним были склады. Может, хоть что-то еще там осталось. Надеюсь, детские пюре с витаминами тоже найдутся.
– Заметано, – одобрил Арс. – Действуем быстро. Одна нога там, другая тут. Все поняли? Не теряем время, бегом собираться. Гроза может сюда прийти раньше восьми часов.
– А больше мой телефон ничего не показывал? – я поспешила обратно ко входу в дом, чтобы проверить сообщения. – Приходило что-нибудь от Наблюдателей? Они могли прислать для нас новые задания.
– Ничего, – меня нагнал Арс. – Но мы сами найдем по их карте ближайшую базу ифери к нашему новому дому и зададим этим гадам жару. А потом пройдемся и по другим базам. Что скажешь? Ну, не вешай нос. Я понимаю, любовь и бабочки в животе.
– Да пошел ты, – я чуть не стукнула его дверью, резко ее распахнув. – Какая, на твой любимый овощ, любовь? И бабочки в животе бывают у жабы или ящерицы, которые их едят, а не у девушки.
– Она не девушка, а самка. Так ее называл любимый монстр. Ха-ха-ха, – противно заржал Билли.
Мелкий пакостник не рискнул идти за мной в дом, чтобы не попасться под горячую руку.
– Не обращай внимания на дебилоида, – Динь просочилась за мной в мансардную комнату и заперла дверь на защелку, чтобы никто из парней не ломился к нам. – Я понимаю, тебе сейчас очень нелегко. Все же случилось то, о чем я пыталась тебя предупредить. Если ты однажды растаешь от любви, то заново слепить из себя кусочек льда будет очень трудно. По себе знаю.
– Да, я почувствовала к нему что-то, – я шепотом призналась ей. Устала отрицать доказанный факт. – Это было нечто особенное. То, чего не должно быть между человеком и ифери.
– Эмбер, я не стану тебя осуждать, – Динь положила руку мне на колено и заглянула в глаза. – Да, все кажется очень странным. Но раз ты поверила Грейсону, наверное, и нам стоит верить тебе. Может, ты права и он единственный, кому под силу прекратить весь этот кошмар. Моя мама говорила: сделанного не вернуть, и может быть, оно случилось не напрасно. Мы не знаем, что как обернется в итоге.
– Большое спасибо тебе за поддержку, – я обняла подругу, и на душе полегчало.
Мы вместе проверили, не пришли ли сообщения на телефон, который меня угораздило забыть на кровати. Нет, ничего нового. Только единственное оповещение о надвигающейся грозе. Ну хотя бы Наблюдатели не послали меня туда, куда я отпустила золотого принца. Дали небольшую подсказку.
Динь спустилась вниз, чтобы помочь Бетани приготовить ужин на всю нашу ораву. Я решила использовать возможность побыть одной. Пусть хозяйка дома считает меня лентяйкой и думает, что я поругалась с замечательным женихом.
Иногда это важно – остаться наедине с собственными мыслями, какими бы грустными и депрессивными они ни были. Невозможно сбежать от них, как от трудностей жизни. Нужно их пережить, перебороть страхи и увидеть то самое чистое небо, освобожденное от мрачных туч, в котором ярко сияет путеводная звезда.
Выглянув в окно, я увидела летящую к лесу большую стаю птиц. Подумала, что где-то там вдали бродит Грейсон – принц иферийский. На последнем словосочетании должен был звучать закадровый смех, как в старом комедийном сериале. Но мне даже не удалось его внятно вообразить. Было совсем не до шуток.
Я думала о том, как часто люди совершают ошибки. От них никто не застрахован. В лучшие времена человечества опытные бизнесмены могли прогореть из-за сущей ерунды. В восемнадцать лет еще труднее принимать важные решения, чем в сорок. Вот и я накопила целую кучу ошибок, худшая из которых может погубить целый мир.
Но что если Динь права? Кто знает, к чему приведет наше то или иное решение? Самое правильное, на наш взгляд, рискует обернуться полным крахом. А самое дурацкое может помочь сорвать большой куш. О чем-то подобном я читала в брошюре про акул бизнеса, которую Чарли брал из домашней библиотеки отца.
Терять любимых слишком тяжело. Никому не пожелаю раз за разом проходить через это ужасное испытание. Честно признаюсь, не ожидала от себя, что буду так легко влюбляться. В сельской школе развязные сынки фермеров дразнили меня неприступной крепостью. И ладно бы еще мне понравились братья-близнецы, а не человеческий оригинал и его инопланетная копия. Это же просто комедия. Только почему-то ни капельки не смешная.
Я понимала, что нет никакой пользы в мысленном самобичевании. Убедила себя в том, что надо встать, при этом не забыть телефон и кинжал, и спускаться вниз к ужину. А потом готовиться к перемещению через портал в поисках нового дома.
Глупо сидеть в тоске, просчитывая варианты развития событий. Для точных и приблизительных расчетов у нас есть Ганс, неравнодушный к математике и физике.
В то же время, несмотря на все мысленные рассуждения и попытки настроить себя на прежний боевой лад, я чувствовала, что без него мой мир опустел. Словно из привычного красивого пазла вынули центральный кусочек, и теперь там зиял пустой пробел, неизбежно привлекающий внимание.
Я переживала за Грейсона. А что, если он попадает в ловушку? Вдруг он действительно попытается нам помочь, но все пойдет не так, как мне хотелось бы? И ни одно пророчество уже не поможет убитому принцу, неспособному восстать из мертвых и взойти на престол.
Если Грейсон попадет в беду, его не спасут Наблюдатели. Ему никто не поможет, ведь кроме меня у него в целой вселенной нет настоящих верных друзей.
И даже я… То верю, то не доверяю, то надеюсь на него, то сомневаюсь в нем. Очень непостоянная величина, говоря одними из любимых слов Ганса. Как можно на меня рассчитывать?
Но принц ифери меня и не просил о большем, кроме как надеяться и ждать. Не терять веру в его любовь. А это значит, что я не должна ставить под сомнение саму его способность любить хрупкую и уязвимую человеческую девушку.
Говорят, мысли материальны и могут сбыться. Значит, я должна продолжать верить в лучшее будущее: и для человечества, и теперь еще для одного необычного существа, пытающегося найти свое место в огромном мире.
Грейсон еще очень молод. Как и все мы, он учится выживать и сражаться за свое счастье. Плохими мыслями я точно не помогу ни ему, не себе, ни друзьям.
Нам с ребятами нужно жить дальше. Не поддаваться ночным кошмарам, стремящимся утянуть за собой в бездну отчаяния. Возродить из пепла едва не угасший боевой дух и
