Водитель кивнул, и Бреннан вдруг осознал, что тот не проронил ни слова с тех пор, как они влезли в этот нелепый автомобиль. Бреннан уже было дотронулся до дверной ручки, когда водитель застал его врасплох, неожиданно заговорив:
— Они были моими друзьями. Те, которых забрали и лишили рассудка эти ученые. Они были моими друзьями. Найдите этих ублюдков и позовите нас, когда понадобится помощь, — сказал он, и его голос слишком явно выдавал в нем его волчью сущность.
— Мы найдем их. Даю слово, — пообещал Бреннан.
Водитель встретился взглядом с Бреннаном в зеркале заднего вида и снова кивнул.
— Ты друг Лукаса — твоего слова мне достаточно.
Тиернан положила руку на плечо водителя на мгновенье, а затем открылась дверь, и к ним наклонился посыльный отеля.
— Хотите зарегистрироваться, господа?
Бреннан вышел из автомобиля и протянул руку Тиернан, помогая ей выбраться. А потом так и не выпустил ее руку.
— Нет, мы только что вернулись из небольшой ночной вылазки, — улыбаясь, ответила она. — Отдохнули и теперь готовы заняться делом. Как проходит конференция?
— Все идет очень хорошо, мэм. — Посыльный принял чаевые от Бреннана и поспешил обогнать их, чтоб открыть дверь.
Первым человеком, которого они увидели, войдя в вестибюль, оказался спешащий им навстречу доктор Литтон.
— Похоже, нас разыскивали, — прошептала Тиернан.
— Без сомнения.
— Мистер Бреннан, — крикнул Литтон, проходя по вестибюлю, направляясь к ним. — Мы вас искали. Где вы были? — Спутницу Бреннана он подчеркнуто игнорировал.
Но Тиернан, конечно же, не собиралась оставаться в стороне. Она ослепила ученого своей обворожительной улыбкой.
— О, здравствуйте, доктор Литтон. Мы решили немного прокатиться при лунном свете, но поездка растянулась на всю ночь. Это было так романтично, правда, милый?
Бреннану потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что вопрос был адресован ему, и еще парочка, чтобы стереть с лица дурацкую улыбку, вызванную обращением «милый».
— Поездка была замечательной, — согласился он. — Мы настолько были захвачены… пейзажем… что и не заметили, как объездили все окрестности.
Сузив глаза, Литтон изучал их поочередно немигающим взглядом, будто пытаясь определить, правду ли они говорят или ложь.
Убеждая себя, что так необходимо для прикрытия, Бреннан небрежно привлек к себе Тиернан и так основательно принялся ее целовать, что почти забыл, что они находились в весьма публичном месте. Когда он наконец ее отпустил, что-то мелькнуло в глубинах его сознания — проблеск почти стертого воспоминания, неуловимого, словно лунный свет на морской ряби. Мимолетное видение ее изгибов, сияющих влагой в душе позапрошлой ночью.
Он запомнил ее. И будет помнить ее всегда.
А «почему» так произошло, он подумает позже.
Литтон довольно громко откашлялся.
— Что ж. Да. Очень мило. Но наука никого не ждет, а ведь нам предстоит еще много работы. У нас уже готов необходимый транспорт, так что если вы последуете за мной, мы продемонстрируем вам нечто, что, я уверен, покажется вам очень стоящим вашего времени.
Бреннан поднял одну бровь.
— Нечто, стоящее десяти миллионов долларов?
Бледное, одутловатое лицо Литтона лишилось последних красок, но он все же кивнул.
— Несомненно. Вы будете очень-очень довольны. Пройдем?
Доктор жестом пропустил их вперед, и, когда они повернулись к Литтону спиной, Бреннан взглянул вниз на Тиернан. Она едва заметно качнула головой, но ему стало ясно, что она уловила истину.
Литтон врал. Он вовсе не ожидал, что Бреннан останется довольным.
Когда они вышли через дверь, в которую только что вошли, к ним подъехала пара черных блестящих автомобилей, мерцающих при дневном свете. Они были огромными: не длинными, как лимузин, а высокими и квадратными, словно военные танки. Еще одни нелепые пожиратели топлива. Неужели эти люди не понимают, что нужно беречь планету?
— Хаммеры, — прошептала Тиернан. — Компенсация за маленькие пенисы.
Бреннан не смог сдержать смеха.
— Ты не перестаешь меня удивлять, — сказал он ей.
Он одарила его таинственной женской улыбкой.
— Это хорошо.
Литтон приблизился к ним и указал на первый из двух автомобилей.
— Мы можем поехать в этой машине, мистер Бреннан, а мисс Баум может присоединиться ко второй группе.
Тиернан судорожно сжала руку Бреннана, и он опустил взгляд на Литтона.
— Она поедет со мной.
Литтон что-то бессвязно пробурчал, протестуя, но Бреннан его полностью проигнорировал. Вместо этого он обошел автомобиль, чтобы помочь Тиернан взобраться на сиденье.
— Благодарю, — прошептала она ему на ухо.
Он сел рядом и закрыл дверь, предоставив Литтону место на переднем сидении рядом с водителем — еще одним головорезом. Этот был сильно накаченный, лысый, с татуировкой на шее, но явно не вампир, учитывая время суток. Может быть, оборотень?
Не успел он задать ему этот вопрос, как Тиернан опередила его.
— Да, — посмотрев на Литтона, ответил парень. — Я член местной стаи этого парка.
Тиернан коснулась тыльной стороны кисти Бреннана и провела по ней пальцем взад-вперед, подавая знак, что оборотень лжет насчет своей принадлежности к стае Лукаса. Интересно. С какой целью он это делал? Они ведь понятия не имели о том, что Бреннан знаком с Лукасом, разве не так?
Но тут ей пришло в голову еще более мрачное предположение. А что если это один из порабощенных оборотней Литтона — его подопытный? Что если он потерял рассудок от того же, чем были заражены и остальные? Бреннан пожалел, что первой посадил Тиернан — теперь она сидела прямо сзади водителя, в пределах его досягаемости, если тот обернется назад. Оборотни очень проворны, даже в стесненных условиях — в этом он не раз убеждался на протяжении веков.
Бреннану просто придется быть еще проворнее. Он коснулся кармана своих джинсов, дабы убедиться, что небольшой пузырек, который дал ему Аларик, еще на месте. Это его секретное оружие, в случае если их… задержат.
Когда оборотень завел машину, и они отъехали от отеля, Литтон обрушил на них поток общих комментариев по поводу местных достопримечательностей, того, что произошло на конференции, и тому подобному. Нервный болтун. Бреннан таких терпеть не мог.
Тиернан нагнулась через Бреннана, чтобы посмотреть в его окно, и, почувствовав на себе теплую тяжесть ее тела, он чуть было не застонал. Воспоминания об их любовных ласках тем же утром не способствовали поддержанию боевой готовности в присутствии известных и потенциальных врагов.
