— Мой мальчик довольно одинок. Увы, среди наших друзей не было детей его возраста, а дети других людей… Так или иначе, через него пытаются добраться до нас. Позови, пригласи, а что думает твоя мама? А что говорит твой папа? И все дети стараются ему угодить. А тут твоя Деми — гордая, неприступная, холодная.
— Об этом я не думала.
— Эйлин, — позвал меня Гел и активировал портал.
Вот только не успели мы и глазом моргнуть, как моя дочь, попрощавшись только с Лиарет и Данриэлем, шагнула в портал.
Такого стыда мне давно не приходилось испытывать. Ну все, кто-то будет строго наказан!
— Эйлин, — Лиарет вдруг схватила меня за руку, — я все знаю. Они выживут?!
И в глазах жены Хранителя Теней было столько боли, что я не смогла притвориться ничего не понимающей глупышкой.
— Прогноз положительный.
Она отпустила меня и сделала шаг назад.
— До свидания, — вымученно произнесла квэнни Лиарет.
И, когда мы были уже в замке, Гел спросил меня, что так расстроило квэнни Алсой.
— Она боится, что ее супруг не переживет ритуал, — спокойно сказала я.
— Ты догадалась, — выдохнул Гел.
А я, обидевшись, укоризненно на него посмотрела.
— Высч… Прости, но тонкая наука алхимических преобразований не мой конек. — Он покачал головой. — Мне и Хранителю Мудрости предстоит выступить в роли магического донора. Все остальное будет делать Дан. А сейчас прошу простить, но долг велит мне браться за скучные, но важные бумаги.
— Мне тоже есть чем заняться, — сказала я и нашла взглядом Деми.
Гел коротко кивнул и растворился в одном из многочисленных коридоров.
— Демельза, подойди, пожалуйста, — позвала я ребенка.
И моя малышка, изрядно поникнув, медленно и неохотно подошла ко мне.
— Что-то случилось, мамочка?
— Да, случилось, — хмуро и сердито ответила я, — моя воспитанная дочь вела себя в гостях так, будто желала оскорбить всех присутствующих.
— Мы же уже не в Империи! Могу вести себя как хочу!
— Вести себя "как хочу" ты можешь строго в пределах своей комнаты, — четко произнесла я. — Никто не собирается связывать тебя узами помолвки, или что ты себе успела вообразить. Мы просто навестили друзей Моргелина, у которых, вот неожиданность, есть сын.
— А его уже учат магии, а меня — нет, — выплеснула свою обиду Деми. — Буду я еще с ним разговаривать!
— Хорошо, — я кивнула, — значит, на время наших визитов в замок Хранителя Теней ты будешь оставаться под присмотром Карин.
— А я сбегу, — запальчиво отозвалась Деми. — И тебе будет стыдно, что ты так обращалась с единственным ребенком!
Топнув ногой, она круто развернулась и бросилась с террасы в замок. А я, прикрыв глаза, попросила у Матери-Магии терпения. Ведь нас, во-первых, ожидает выброс детской магии, а во-вторых, мне стоило чаще находить для дочери время. Все те месяцы, что я пыталась заработать нам на пропитание, малышка оставалась одна. И что уж там варилось в ее детской головушке, никому не известно. Зато сейчас варево приготовилось, и Деми им щедро делится.
Предупредив Карин, что Деми в ближайшее время подарит миру всплеск магии, я ушла к себе. Составила список того, что необходимо докупить. А после направилась в библиотеку.
Прогулявшись между полок, я с улыбкой прислушалась к стрекоту цветов, а после присела за стол и придвинула к себе стопку писчей бумаги. Хочу набросать план, по которому буду писать свой "Упрощенный учебник алхимических расчетов".
Увлекшись, я пропустила ужин и пошла спать только после того, как меня нашла Карин.
Утром за завтраком мне пришлось извиниться, на что Гел только улыбнулся.
— Я и сам опоздал.
— И мне пришлось есть одной, — поджала губы Деми. — А ведь это та-ак неприлично — пропускать прием пищи.
— Ты делаешь мне замечание? — Я посмотрела на дочь. — Смею заметить, что дети до четырнадцати лет питаются отдельно, за детским столом.
Демельза только глазами сверкнула и принялась шкрябать ложкой по тарелке.
— Деми! — прикрикнула я. — Прекрати немедленно!
— Останься дома и займись моим воспитанием, — тут же отозвалась дочь. — Я тебя вижу всего ничего.
Видя, что тарелка Карин пуста, я обратилась к подруге:
— Забери ее. Сегодня никаких плэнеров. Пусть сидит в своей комнате и думает о своем поведении.
— Ма…
Один взмах, и над губами Деми появляется рунный узор. Да, у меня слабый дар, и столь сильное заклятье продержится всего пару часов, но я не позволю своему ребенку вести себя подобным образом!
— Всем приятного дня, — я встала из-за стола, — сегодня я окончательно завершаю работу и с завтрашнего дня вплотную займусь воспитанием своей дочери.
— Я могу посоветовать наставницу для Деми, — негромко сказала Карин. — Она знает, как поставить северный этикет на имперскую базу.
Гел только вздохнул и очень укоризненно посмотрел на сникшую Деми. Но с другой стороны, в прошлом у дочери действительно было много наставников. Да и магии ее, наверное, стоит начать учить.
Весь день у меня из головы не выходила размолвка с дочерью. И в итоге, когда все расчеты были перепроверены по третьему разу, я приняла простое решение — купить пирожных и еще раз поговорить с Деми. Все-таки она хоть и виновата, но не слишком сильно: мне хорошо известно, как штормит из-за переизбытка магии в организме.
Сдав Арлетт бумаги, я пригласила за пирожными и ее, но подруга отказалась:
— Сразу начну основу ставить. Дело-то предстоит историческое!
— Ты права, — кивнула я.
Грей проводил меня до лавки, где продавали самые вкусные пирожные, и я, накупив всего и всякого, вышла наружу. Предвкушая семейный вечер, медленно спустилась по лестнице, подняла глаза и обомлела: моя дочь, вместе с Tшeppом, куда-то весьма деловито направлялась!
— Грей! — вскрикнула я. — Хватайте!
И мой охранник, казавшийся таким профессиональным, таким собранным, замешкался! Посмотрел на мою дочь, а после — на меня. Он что-то хотел, спросить, но до его ли глупостей мне было?!
Я прыгнула вперед, прыгнула, вливая в ускорение остаток своих магических сил. В ушах зазвенело, перед глазами заплясали черные мушки, но Деми я все же смогла схватить. Схватить, прижать к себе и…
Сознание окутала тьма.
В себя я пришла не скоро — запас колдовской силы успел изрядно пополниться. Вот только… Я ожидала очнуться в целительском покое, в своей спальне, на мостовой, в конце концов! Но жизнь и Судьба плевать хотели на мои предположения, и потому очнулась я со связанными за спиной руками!
Перед глазами была тьма, но это ощущение я уже знала — та сама лента, которой мне прикрывал глаза Грей.
Быстро-быстро моргая, я оценила окружающую обстановку: бедно обставленная комната, мало света и куча глины. Глины, из которой торчит обрывок какой-то тряпки. Обрывок тряпки, несколько волосков и… И руки мои тоже испачканы этой глиной!
«Не было моей дочери на улице, — осознала я. — Голем, который принял облик моей дочери. Ее волосы, чтобы не сползала иллюзия, и мое кружево — чтобы усилить воздействие адресно, именно на меня. Вот почему Грей замешкался: он просто не понял, отчего я паникую».
Мне стало страшно. За себя — что теперь будет? За Грея — вряд ли его смутил мой ускоренный прыжок. Девять из десяти, что его чем-то отвлекли. Либо подстрелили издалека, либо отвели глаза.
«Лучше бы глаза отвели». Я прикусила губу. «Ну как же им удалось подловить меня? Или они дежурили, или в Академии есть соглядатай».
Но через пару минут до меня дошло, что в академии может и не быть соглядатаев. Достаточно поставить человека наблюдать за воротами.
«А может, и вовсе через кружево отслеживали», — отрешенно подумала я.
В голове назойливо билось запоздалое сожаление. Все было бы куда проще, если б я сожгла ту проклятую сорочку. Самую страшную, самую уродливую из всех оставшихся у меня вещей.
Все-таки, кто бы ни отпорол кружево, он хорошо меня знал. Я оставила ту тряпку просто на всякий случай, но при этом носила последний раз так давно, что уже толком и не помнила, как она выглядела в точности.
