уже столетия назад. Бесшабашный, отвечающий лишь за себя, легко меняющий подружек. С ворохом проблем, сиюминутных решений, рискованных шагов и… живой. Бесспорно живой.
— Бррр, — Роберт встряхнулся.
Почему нынешняя… мгм… рутина напоминала ему затхлое болотце? Отчего Роберт представлял себя замурованным в склепе из заботы все чаще и чаще?
Видимо, Колетт все устраивало. Погруженная в домашние дела, в воспитание сына и общение с сестрой, Колетт не хотела ничего менять. Вся такая… правильная, родная, изученная — Колетт не стала хуже. Она просто… просто перестала его вдохновлять.
И Роберт задумывался, вдохновляла ли Колетт его раньше, или он сам шел к собственным вершинам, не сворачивая. И приписывая свою личную силу воли воздействию чар Котены.
Как-то однажды, затаившись в коридоре, Роберт подслушал прелюбопытнейшую беседу. Впрочем, зная анамаорэ, можно было предположить, будто Эрин говорила специально для него. Эта зеленоглазая эльфийская дива втолковывала сестре:
— Если ты когда-либо захочешь переродиться, мы с Дамиром с радостью тебя примем!
Колетт фыркнула:
— Вот еще. А что Антон? Я никуда не пойду без сына!
— Переродим и сына, это будет… непривычно, но вы останетесь вместе.
— А Роберт? Куда мы без него?
Эрин замолчала. Роберт догадывался, что взгляд, которым она одарила Колетт, был чрезвычайно красноречив. Но Колетт, видимо, не поняла, и Эрин призналась вслух:
— Роберта, к сожалению, мы взять не сможем… У него связь с богиней, Кэйли его не отпустит.
Голос Колетт прозвучал раздраженно, разговор ей не нравился:
— Какая еще связь?!
— Общее прошлое. Сын.
— Значит, — Колетт поспешила сменить тему, — ни в кого мы перерождаться не станем!
Колетт не понимала, действительно ли Кэйли намеревалась всегда держать Роберта при себе, угрожая целостности их брака, или же Эрин выдумала благовидный предлог для отказа по каким-то своим причинам, которые как анамаорэ она не имела права выдать.
Мысли Роберта рассеялись, он вновь «оказался» в настоящем, в своей квартире в Городе, где было пережито столько хорошего с Колетт.
В случае их разрыва Колетт и Антон будут пристроены… В чудесности условий у эльфов Роберт не сомневался.
Дом на юге у моря придется продать. Их дом, наполненный их счастьем, их мечтами и планами, их воспоминаниями…
Роберт не выдержит там один.
Антон… сможет приходить навещать его. Наверное.
Приходит же Оливер.
Роберт с горечью подумал, что у анамаорэ его годовалый сынишка наверняка вмиг станет взрослым. Чужим и незнакомым, как Родрик.
Роберт и Родрик иногда виделись в покоях Кэйли, достаточно редко и по какой-то полутелепатической связи. Родрик находился в иных измерениях, передавал Роберту приветы, что-то рассказывал. Однако, к своему стыду, Роберт плохо понимал нюансы передаваемых ему новостей и спешил распрощаться с сыном, заверяя его в сердечной приязни и собственном благополучии.
Он точно существовал и не существовал одновременно этот Родрик, как и его непостижимая мать.
Антона Роберт видел ежедневно, а временами и ежечасно, и часто таскал его на руках. Роберт не мог, никак не мог разрушить все этими самыми руками!
У Колетт не было иных мужчин, Роберту самому не к кому было уходить. Не существовало и формальной причины, достаточно весомой для расставания.
Любовь жила…
Напрочь обессиленный терзаниями, Роберт погружался в работу. Спать он не мог, пусть дни шли, и наступление каждого нового дня означало скорейшую необходимость принятия решения.
Глава 617. Здесь и сейчас
Однажды решение пришло.
Роберт надумал вернуться к семье и наслаждаться привычной жизнью максимально полно, ожидая знак… Знак о том, что новое готово вот-вот начаться.
Одной ногой тут, другой там, «на чемоданах», неуравновешенно… Компромисс между разумом и чувствами.
Роберт не мог бросить и не мог не бросать…
* * *
— О боги! — Флавиан несказанно удивился, получив предложение увидеться от Самиры.
Самира больше не носила взрослящие маски, теперь она, полностью оформившаяся, цвела той величавой и чарующей красотой, которой обладают эльфийские царевны на заре новой жизни.
Место встречи Самира предложила выбрать Флаву, и он, недолго думая, позвал Самиру к себе домой.
Давний вечер, их танец, тихий разговор, ее пунцовые щеки… Неужели Самира все еще продолжала холить невзаимные чувства?
Решив, что да, Флавиан поспешил добавить своим владениям романтичности, украсив их мерцающими свечениями, зеленью, приятными мелодиями, достойными гостьи. Заготовил подарки, по своему обыкновению одаривая всех прелестниц, с которыми общался тет-а-тет.
Флавиану хотелось сразу понять, о чем пойдет речь, потому едва Самира появилась на пороге, Флавиан взял ее, смущенную, за руки и взглянул, словно на самое дорогое существо в мирах. Конечно, это был отрепетированный взгляд, и Самира могла видеть его во многих постановках Флава, но все же она зарделась, ее ресницы затрепетали…
— Здравствуй, прекраснейшая!
— Здравствуй, Флавиан, — Самира так и стояла, не отпуская его рук, потупившись…
Что ж…
Не имея желания обидеть Самиру, однако не собираясь давать ей ложные надежды, Флавиан потянул ее вглубь покоев, к удобному ложу. Предложил вино, в избытке доставшееся от Магнуса, и прочие напитки, стремясь расслабить ее и раскрепостить.
Громких слов не потребовалось, Флавиан по всему поведению Самиры уже понимал, зачем она пришла, но вел себя мягко и плавно, избегая давления. Вел светские беседы, шутил и выжидал.
Наконец, Самира сказала:
— Ты один… Ни с кем не встречаешься… Не мог бы…
Ответить на предложение Самиры согласием и начать встречаться с ней? Увы, подобный расчет принес бы обоим только слезы. Флавиан давно нашел иные способы удовлетворения своих честолюбивых амбиций:
— Здесь и сейчас мог бы. А вот потом…
Голос Самиры прозвенел обидой:
— Не хочешь попытаться меня полюбить…
— Прости…
— Здесь и сейчас — нет, — Самира отвела глаза. — Я приду позже. Подготовлюсь и приду строго за…
Вместо ответа Флавиан обхватил лицо Самиры и жадно поцеловал ее в губы:
— Воля твоя, царевна. Ты мне очень нравишься, я уважаю твои чувства и не хочу тебя ранить, понимаешь?
Самира кивнула. С ней было проще, чем с Ланой, в прошлом дочерью совсем иной культуры. Самира правила игры знала.
От Ланы, к счастью, вестей не было. Флавиан искренне надеялся, что Лана идет на поправку, но спрашивать у Ричарда опасался.
Пожалуй, Флаву было опасно отпускать потенциальных любовниц «готовиться», защищая свою независимость.
Подобно Лилит, получившей от Магнуса Дар идеальной эротической совместимости, Самира также могла обратиться к кому угодно, и то, чем покровители ее наделили бы, оказалось бы совершенно непредсказуемым для Флава.
Самира проявила себя очень щедрой, им было упоительно хорошо вместе.
* * *
Анеля вновь вошла в пространство без запретов, окунувшись во власть
