— Призови Дэйгису Принца, иначе я отправлюсь обратно в книжный магазин и оставлю тебя наедине с Невидимыми Принцессами. Бэрронс в Фейри, так что защищаю я только тебя.
Дэйгису я говорю:
— Готовь свой клан к бою.
— О МакКайла, это не то, к чему Келтаров нужно готовить. Мы рождены для боя.
Эй, красотка, мне нравятся эти движения[42].
Лор
— Кажется, ты пропустила местечко, — говорю я роскошной блондинке, которая моет мой óрган.
Я же при-йа, я не могу помыться сам. Поэтому они протирают меня влажными губками — их «ликером» я покрыт реально с головы до пальцев ног. Блондинки меня кормят, спят со мной, моют меня. Напоминает старые добрые времена, когда мужчина защищал женщин своей дубиной, а они в ответ о нем заботились.
Прошлая неделя была одной из лучших в моей жизни — ну, за последний век так точно, — настоящая секс-вечеринка 24/7, в комнате постоянно от пяти до десяти женщин, единственная цель которых — утолить мои многочисленные потребности. И все блондинки, и все с шикарными сиськами, и все страстные, как дьяволицы. Жизнь хороша! Это даже лучше, чем Вудсток.
Вначале я притворялся совершенно безмозглым, неспособным разговаривать, но это быстро надоедает. Не разговаривая, ты не сможешь сказать женщине, чего хочешь, не сможешь спросить, чего хочет она, хоть с выяснением этого у меня никогда не было проблем. Наблюдаешь за их лицами, слушаешь звуки, которые они издают. Всхлипывают они или делают резкий вздох, который переходит в офигительное хриплое мурлыканье? Рычат и превращают классный секс в еще более классную драку? В последнее время у женщин до фига фрустрации, которую они выпускают в постели, когда знают, что рядом с ними достаточно большой и сильный мужчина, чтобы с этим справиться. А если они из тех, кто старается вообще не издать ни звука, кто делает вид, будто он крепкий орешек? Значит, они машут здоровенной красной тряпкой перед носом у моего быка. Когда я с такими заканчиваю, они вопят так, как никому другому и не снилось. А особенно мне нравятся те, что шипят, как кошки, когда я жестко имею их сзади, и трутся об меня, возбужденные, страстные, дикие.
Черт, я обожаю женщин.
Только одна особенность, похоже, универсальна для всех: после хорошего жесткого секса большинство из них любят лежать и наслаждаться тем, как мужчина уделяет им внимание, гладит их с головы до ног, лижет, ласкает, рассказывает им, какие они красивые, заставляет испытывать оргазм снова и снова, особенно когда у них связаны руки, хотя не то чтобы мне нравилось это скучное садо-мазо. Мне нравится осознавать, что женщина в моей постели хочет назвать меня господином. С другой стороны, мне действительно нравятся цепи. Есть что-то особое в тяжелых звеньях на мягкой шелковой коже, и оно говорит мне, что я могу не спеша наслаждаться всем, чем захочу. Испытывать сексуальные границы.
— А там еще одно липкое местечко.
Я указываю на свой пах, туда, где осталась растертая капелька меда. Блондинка слизывает ее с кошачьим изяществом. И начинает… Господи.
Как только я понял, что босс поверил в мою игру и не собирается меня проверять, я перестал так тщательно притворяться при-йа. Согласно обещанию, которое я дал Мак, у меня есть еще неделя этого счастья, а потом я вернусь к норме.
Так что я собираюсь взять от отпуска по максимуму. А потом найду и убью Невидимую сучку, обладающую какой-то странной магией, которая на мне почти что сработала.
Превратить меня в при-йа? Мой секс-движок уже некуда разгонять. Он и так пашет на полную.
А, чтоб меня, у этой блондинки такой язычок, что им можно до блеска начистить медные трубы! Я хватаю ее голову и притягиваю к себе, чтобы сцеловывать мед с ее рта. А когда перекатываюсь поверх нее, сжатый со всех сторон обнаженными распаленными женщинами, и собираюсь войти в нее, слышу высокомерное женское:
— Убирайтесь отсюда. Вы все.
Какого черта? Я даже не слышал, чтобы открылась дверь. Босс меня вычислил? Мак сдала меня ему?
Я игнорирую происходящее. Из этой постели им придется вытаскивать меня силой.
— Вы знаете, что я девушка Риодана. Знаете, что он ко мне прислушивается. Хотите сохранить свою работу?
Я застываю на полпути в даму. Это Джо. Какого черта она тут делает?
Женщина в моих объятиях неохотно, с сердитым звуком пытается вывернуться. Я со стоном не позволяю ей этого сделать.
— Те, кто через пять секунд останется в постели с Лором, будут уволены.
Пусто становится уже через две секунды. Ни одна из этих женщин не желает терять столь ценные ресурсы, как место работы, еда и убежище. Не в нынешние времена. Даже ради моего славного óргана.
Я вздыхаю и издаю очередной стремный стон. Ну не умею я стонать. Я, мать его, реву. Трудное это дело — быть при-йа.
Перекатываюсь на бок, демонстрирую Джо свой зад, надеясь, что она просто скажет то, что собиралась сказать, и уйдет, прислав моих крошек обратно.
Я пытаюсь издать жалобный всхлип, но выходит звук, слишком характерный для меня: злое, сексуально неудовлетворенное хрюканье. Мой óрган был готов, он уже почти нашел свой милый дом, и тут его сослали в картонную коробку под мостом, где ему холодно и одиноко. Он набух и болезненно зажался между кроватью и моим бедром.
Предполагается, что я секс-раб, поэтому я не могу перекатиться и спросить Джо, какого черта она тут делает.
Я слышу шуршащий звук и чувствую, как она опускается на кровать рядом со мной.
А потом до меня доносится звук капающей воды — Джо отжимает мочалку над тазиком, — и я думаю: какого черта, Джо что, собралась закончить умывание, которое устраивали мне блондинки?
Когда она кладет руку мне на спину, я вздрагиваю. Это же Джо. Она принадлежит Риодану. Я не трогаю собственность босса. Никто ее не трогает. Это было бы почти так же глупо, как злить Бэрронса.
— Мак сказала мне, что ты при-йа, — произносит Джо. — Она говорит, что не помнит ничего о том времени. Все слилось в размытую пелену секса.
Я тут же ощетиниваюсь: Джо решила изменить боссу? Женщины не изменяют Риодану. Ерунда какая, они никому из нас не изменяют. От лучших не отказываются.
Джо проводит рукой по моей спине, по ягодицам. Я напрягаюсь, но не шевелюсь. Думаю.
— Господи, ты прекрасен, — тихо говорит она.
Так, стоп, я же должен застонать. Я пытаюсь это сделать, но получается очередное злобное хрюканье. Вот дерьмо!
— А мне нужна размытая пелена секса, — продолжает Джо.
