— Вокруг вас было слишком много странностей. Даже мне, пробывшему здесь всего ничего, удалось это очень скоро заметить. А ещё я заметил, что Эревина эти странности совсем не смущали. На вашу причастность к дару он преспокойно закрывал глаза, хотя носит браслет. Ну, причина-то его «слепоты» очевидна. И я понял, что он скорее даст себя похоронить, чем позволит хоть чему-то случиться с вами. Такой уж он, наследник северного дома Данутар, верный и благородный до того, что даже зубы сводит.
Завидуешь, сволочь? Так и хотелось вцепиться в это бледное холёное лицо и расцарапать его в кровь, с этим я и без дара справлюсь.
— Ну а потом столько событий сразу… и мне пришлось дожидаться, когда подвернётся удобный случай. Меж тем я собирал всю возможную информацию, все эти ваши премилые интересности, обычаи, традиции. Ну и, конечно, все эти страсти, вся эта нервозность вокруг происходившего в лесу не могли не принести свои плоды. Нападение на берегу, Тахтар в ужасе и… их нужно было только подтолкнуть в необходимом направлении. Шепнуть пару слов в нужное ухо и позволить решению сформироваться как бы самому собой.
Не может этого быть… от осознания голова начинала кружиться. Каждый новый толчок повозки поднимал к горлу волну тошноты.
— И я знал, я твёрдо знал, что Эревин не позволит городу вас погубить. Отважится на что-нибудь эдакое. И мне неважно было, на что именно. Важно, что результатом должен стать явленный дар. А какой ещё выход у вас был? И вот, вы его явили, выпали из-под опеки города и теперь, как вы соизволили выразиться, вы трофей. Мой трофей. Добытый, может быть, и не в бою, но силой. Силой ума.
Удовлетворённый тем, какое впечатление произвели на меня его слова, он выглянул в окошко.
— Прекрасно. До темноты мы будем на месте. По моим прикидкам, Мехлер уже давно выехал из своего логова. Понадеемся, его охрану не сильно потрепала встреча с «Медведями». Но я думаю, всё сложится наилучшим образом. Его ребята — мастера по засадам.
Он мне подмигнул, и я сжала кулаки, скомкав и натянув подол платья так, что на коленях едва не затрещала ткань.
В груди, в самом центре, что-то на мгновение вспыхнуло горячей искоркой, но тут же потухло. Нет, не стоило и надеяться, что дар вернулся.
Тут могло помочь только чудо.
— Бросьте хмуриться, — с напускным добродушием отозвался Ирнар. — Скоро сделаем короткий привал и пообедаем. Вы же не думаете…
Его прервал какой-то треск. Повозка резко накренилась, и я едва не слетела с сиденья. Ирнар упёрся в бок кареты и умудрился удержать равновесие.
Всё замерло. Стихло. Полнейшая, ненатуральная тишина. Слева и справа на землю что-то свалилось, и я подумала о солдатах Ирнара, правивших повозкой.
— Что ещё за…
Генерал подался вперёд, прильнул к окошку повозки и выругался.
Глава 57
— Что эти чёртовы звери тут делают? — проворчал Ирнар, не спеша открывать дверцу повозки. — Кажется, у Мехлера развилась паранойя, и он отправил за нами свой клыкастый конвой.
Оборотни?.. Внутренности так и обожгло холодом. Арес был прав — эти жуткие уродцы преспокойно оборачиваются при свете дня, и Луна им больше не поводырь.
И если они здесь, это значит, им нет нужды охранять своего создателя, это значит, они расправились…
Я рванулась со своего места, метя генералу в горло. Но Ирнар стряхнул меня с себя, как котёнка. Я завалилась на сиденье, и он на мгновение позволил себе отвлечься от вида за окном, склонился надо мной, и на моей шее сомкнулись цепкие ледяные пальцы.
— Не тратьте моё время, — процедил Ирнар, сжал пальцы, и я захрипела. — Не провоцируйте меня на импульсивный поступок выбросить вас из кареты им на съедение.
Пальцы сжимались — в глазах начинало темнеть. И когда, мне показалось, я вот-вот задохнусь, он отдёрнул руку, оттолкнул меня с такой брезгливостью, будто дотронулся до чего-то откровенно мерзкого.
Воздух свободным потоком хлынул внутрь, и я закашлялась. Генерал потерял ко мне всякий интерес, снова прильнув к окну. Выждал какое-то время и отворил-таки дверцу.
Я переползла по сиденью в самый угол повозки. За её пределами ждала смертельно опасная неизвестность. Сколько их там? Насколько они голодны?
Ирнар выглядывал из-за дверцы, не спеша выходить. Потом выгнул шею в том направлении, куда двигалась карета, и снова засквернословил.
— Тупые животные! Кого он за нами прислал? Они задрали моих гвардейцев!
Он обернулся, схватил меня за руку и потащил наружу.
— Будем разбираться. Печать частично действует и на них, а вы послужите мне щитом. Хоть на что-то сгодитесь.
Я попыталась выдернуть руку из его хватки, но Ирнар влепил мне пощёчину. Щёку обожгло невидимым пламенем, в ушах зазвенело.
— Наружу! Живо! — он толкнул меня к выходу с такой силой, что я буквально вывалилась из повозки на усыпанную порыжевшей хвоей и листьями дорогу.
Ирнар выбрался следом, рывком поднял меня и прижал к себе, загораживаясь от возможного нападения.
— Этим полуразумным тварям нельзя доверять, — пробубнел он, наверняка вертя головой в поисках бродивших рядом оборотней.
День понемногу угасал, и в лесу это чувствовалось особенно — в чаще темнело и холодало куда быстрее и ощутимее, чем на просторе. Моё простое серое платье из тонкой шерсти мало спасало от пронизывающего ветра.
Внутри по-прежнему зияла кошмарная пустота. Щека ныла от боли, а во рту появился металлический привкус — удар рассёк щеку изнутри.
— Эй! — гаркнул он прямо над моим ухом, и я вздрогнула всем телом. Прямо на нас из-за ближайших деревьев выступил громадный бурый зверюга с алыми глазами.
О все боги Свободных земель… Я хотела зажмуриться, но не могла, не смела отвести взгляда от хищной морды. Зверь оскалился, с белых клыков на землю потянулась вязкая слюна.
Ну, вот и всё. Вот и всё.
Перехватившая меня под грудью рука генерала сжалась.
— Вы что натворили? — дрогнувший голос его выдавал, но оставить попытку покомандовать он не собирался. — Зачем перебили моих людей? У нас с Мехлером был уговор — моих людей не трогать! Он уверял, что вы всё понимаете!
Зверь с тошнотворной медлительностью наступал на нас, не сводя с меня алых глаз. Очевидно, его влёк запах — невероятно чуткому нюху оборотня никакого труда не стоило уловить кровь из моей разбитой щеки.
— Так вы понимаете? Отвечайте! Или как вы общаетесь? Подайте знак!
Зверь на него не реагировал. Всё его внимание сосредоточилось на мне. Очевидно, в своих звериных фантазиях он уже лакомился свежатиной.
Вот теперь меня по-настоящему колотило. Крупная дрожь сотрясала всё тело, и я не могла её унять. Она будто выколачивала из меня все мои мысли, все мои чувства…
И когда я уже полуобезумела от страха, зверь остановился, всего в нескольких шагах от меня и прижимавшегося спиной к повозке Ирнара. Остановился и плюхнулся на задние лапы, будто вдруг потерял ко мне весь интерес.
— Хвала Творцу! — выдохнул Ирнар. — Вот теперь можем поговорить.
— В кои-то веки я с вами согласен.
При звуке этого голоса я и Анхель Ирнар вздрогнули в унисон. У меня подкосились ноги, и я повисла на сжимавшей меня руке генерала.
Горячая искорка в моей груди снова дала о себе знать, будто беззвучно отозвалась на этот голос.
Из-за деревьев сквозь чащу, меж вросших тут и там в седой мох валунов в сопровождении своего отряда шагал Арес. Арес Эревин. Мой Арес Эревин.
А вместе с ним, меж рядами северян шагали ещё три зверя — тёмно-серые и бурый, с проседью в шерсти.
Я всхлипнула и заворочалась в своих оковах. Это же… это… и тот, кто впереди…
— Не так быстро, — прошипел Ирнар, засуетился, и моего горла коснулась ледяная сталь. — Видимо, придётся действовать старыми проверенными методами. Не подходи, Эревин, иначе я перережу твоей девке горло!
Арес замер. Вучко, приподнялся с задних лап и зарычал. Я попыталась отодвинуться от жёгшего льдом лезвия, но у Ирнара будто открылось второе дыхание. Видимо, отчаяние придавало ему сил.
