В замке началась масштабная зачистка. После казней народ подумает трижды, а стоит ли оно того.
В моем замке, у меня перед самым носом жил предатель. Хотя он и служил штатным магом, этого оказалось достаточно, чтобы привести свою якобы племянницу в замок. Прямо под меня.
— Повелитель, — поймал меня у самой двери Николас.
— Пошли, — распахивая дверь, перебил его, — в кабинете поговорим.
Я не знаю, кто еще может оказаться предателем. Предстоит много работы. И сейчас нужно быть как никогда осторожными: лишь единицам я доверяю на сто процентов.
Не спеша, прошел и сел в свое кресло. Голова трещала, а чувство тревоги, которое ранее было мне незнакомо, сейчас одолевало меня и днем, и ночью. Ужасное чувство, и еще ужаснее осознавать, что я прекрасно знаю, из-за кого оно поселилось там, где должен быть штиль.
— Распорядись, чтобы накрыли на двоих здесь, составишь мне компанию за обедом. Как раз нужно обсудить кое-что.
— Уже ужин, Повелитель, — Ник растерянно усмехнулся, прежде чем развернуться к выходу. — Будет сделано.
— Быстро время летит в подземелье, — неудачно пошутил. Смешно не было ни мне, ни ему.
— Да, мне уже поведали стражники. Побежали к лекарям, просить зелье для сна. После такого, сказали, уснуть будет нелегко.
— Иди уже, — отмахнулся беззлобно, злость я выместил сполна.
Когда дверь закрылась, выдохнул и развалился в кресле. Есть пара минут отдыха.
Зачем я устроил такую кровавую расправу? Наверно, больше из-за злости на ту, которой обещал этого не делать. Нужное имя я уже знал, и убивать пленника не было нужды.
Валей Маеллин. Он единственный из высших магов оказался живее, чем земляной червь. Но чтобы до него добраться, нужна не только сила. Он умен и хитер, раз до сих пор не был схвачен и отслежен. Настолько аккуратен, что оставляет за собой только почти невидимый шлейф своей силы.
Закрыв глаза, открыть их я уже не смог. Физические силы на нуле. Нужно выспаться.
Но как только закрываются глаза, мне снится сон, в котором она падает и падает на на заснеженную замерзшую землю. Кровь яркими алыми пятнами выделяется на белоснежном ковре. Я запрещаю себе думать о ней днем, но ночи мне неподвластны.
Темница заполнена предателями, и до всех, до единого, дойдет возмездие.
Я заснул, сидя в неудобном кресле в кабинете.
Вынырнуть из дремоты меня заставил звук расставляемых на столе тарелок и приборов.
— Прошу прощения, Повелитель, ваш ужин, — извинилась молоденькая девчушка и продолжила накрывать на стол.
— Как тебя зовут? — зевнул, еще не до конца проснувшись, — не видел тебя раньше.
— Мое имя Гвен, я дочь кухарки, — она продолжала свою работу, не поднимая на меня глаз. — Я уже вторую неделю накрываю вам, Повелитель.
Мне кажется, разум вернулся к началу моего правления, когда мне казалось, что многие, если не каждый, то через одного, хотят меня предать, убить или замучить до смерти. И не то, чтобы это была паранойя. В те времена тоже были зачистки.
В то время я еще не оброс броней, и все эти пытки, казни, были испытанием для меня. Но со временем мне стало понятно к чему это было. Я знал, что такое пытки с обратной лишь стороны, отец же расширил мой кругозор.
Иногда пытки нужны для того, чтобы узнать информацию, иногда для опытов, а иногда это рычаг давления. Близкие сделают что угодно, если, к примеру, вашего ребенка начнут присылать по кускам.
— Повелитель, — ворвался в мой разум голос начальника стражи.
— Заходи, — велел, не открывая глаз.
Но их все же пришлось открыть.
— Есть новости? — потирая заспанные глаза, потихоньку возвращался из мира грез.
— Да, я бы сказал много, — ответил Ник, опускаясь в кресло по другую сторону стола.
— Это очень хорошо.
— Элеонора действовала исключительно из-за ревности. Ей помогали два стражника, которых она купила, я бы сказал, очень дорого, и еще одна служанка. Элеонора сделала так, чтобы ее стражник охранял Лилию в этот день. Стефан давно работал у нас, и конечно же ни у кого бы и мысли не возникло, что он мог пойти на такое. Все прекрасно понимали, что безнаказанным такое дело не останется. Элеонора, видимо, тронулась умом, когда вы перестали ее принимать. И вынашивала этот план не один день или неделю, все спланировано до момента смерти Лилии. Что бы она делала дальше, непонятно.
— Вот значит как, — потер подбородок, который знатно зарос, делая меня похожим на викинга. Не то, чтобы это меня сильно беспокоило. — Но все равно твоя вина есть.
— Не спорю, Повелитель, — поднялся со своего места, приклонил голову и вконец удивил меня, — и готов понести наказание.
— Сядь уже, — мы оба понимали, что его вина была лишь в том, что он не умеет читать мысли. — Рассказывай дальше.
— Служанку Лилия отпустила в тот день, и Элеонора, узнав об этом…
— От кого? — перебил его.
— От Сары, купленной служанки, а та в свою очередь дружила с горничной Лилии. Лучшего момента для воплощения плана Элеонора найти бы не смогла. Всех верных Лилии людей в этот вечер не оказалось с ней рядом. Я и не думал подозревать Стефана в подобном! — Ник в бессильной ярости сжал кулаки и выдохнул, продолжая. — Сара была поблизости и следила за Лилией, и в подходящий момент, когда стемнело, и слуг в коридорах почти не осталось, они пошли на преступление. Все трое в темницах, как вам известно.
После отчета Николас схватил кубок с вином и, осушив его в один глоток, откинулся на спинку кресла.
— Как и ненастоящий дядюшка Артур, — добавил он тише.
Я скрипнул зубами. Сорелл — серьезное упущение. Проклятый светлый, оказавшийся иллюзионистом и водивший нас за нос несколько чертовых лет! Заставив его снять иллюзию и увидев настоящую ауру ублюдка я с трудом сдержался, чтобы не прикончить его. Бушующая от ярости и боли предательства Тьма требовала крови, много крови. Затуманивая и подчиняя мой разум. Но хотя бы один ценный пленник нам нужен. Тем более Сорелл не так прост и, уверен, знает куда больше того мальчишки.
— Что же мне с ней делать? — задал вопрос самому себе вслух, вновь возвращаясь к мыслям о Лилии.
— Вы так и не были у нее? — я не назвал имя, но Ник понял, о ком речь.
Нет, я так и не смог к ней зайти.
Сердце сжималось при мысли о ней. И я чертовски боялся, что вся ненависть, которую я заставил себя к ней чувствовать, улетучится, как только я увижу ее. Еще и в таком состоянии. Огромными усилиями я удерживал себя от того, чтобы не рвануться в ее комнату. Бездна! Я же прощу ей все, лишь взглянув в янтарные глаза.
— Она не пришла в себя, — продолжил он, не дождавшись моего ответа. — Будто спит, но никак не хочет просыпаться. Мэри говорит, что она бредит и зовет вас. Мне кажется, ей станет лучше, если вы придете к ней.
— Это исключено, — отрезал я.
— Так точно. Но… Я подумал… Быть может, моя дочь может ее навестить? Посидеть с ней? Они подружились.
— Как хочешь, — отмахнулся от него и открыл блюдо. — Что нам приготовили сегодня? — заглядывая под крышки, старался не думать ни о чем.
После ужина я заставил себя пойти в спальню.
Сон, как ни странно, сморил меня быстро.
Во сне ко мне пришло решение всех задач.
***
— Эйтон, — подскочила все еще красивая, но уже потрепанная временем, проведенным в темнице, Элеонора. — Я все думаю, когда ты ко мне придешь? И объяснишь, за что меня вообще здесь закрыли?
— Может быть за то, что ты убила человека? — холодно бросил я, морщась от явной наигранности в ее голосе.
— Но она жива, насколько я знаю…
— Откуда ты знаешь?! — подлетел к ней и, схватив за горло, прижал к стене и поднял, отрывая от пола. — Как ты узнаешь все новости из темницы?!
Еще пара минут, и она сдохнет.
Элеонора цеплялась своими пальцами за мои, пытаясь ослабить хватку. Но мне нравилось смотреть, как краснели ее глаза, наливаясь кровью от лопающихся капилляров. Как она задыхалась и ловила ртом воздух.
Жизнь покидала эту суку.
