— А черный дракон? — спохватилась я. — Вы знаете, кто он? Я вижу второй раз, это он…
Я было осеклась, но потом призналась:
— Спас меня, когда вы отправили лекаря.
— Я не знаю, кто он, Вил, — Георг покачал головой, — правда. Я видел пару раз, как он возле тебя увивается, когда следил за тобой. Но ни разу не видел, как он обращается. Так что я не могу тебе с этим помочь. Но он точно желает тебе добра, в этом я уверен. Попробуй подловить его как-нибудь и выпытать всю правду.
— Ладно, пускай. — Я понуро махнула лапой. — С семьей Домашних у меня не сложилось, с семьей Сероглазых тоже. Попытаю счастья еще с кем-нибудь.
— А с Сероглазыми-то что?
Георг, похоже, решил втереться ко мне в доверие, проявляя бурный интерес к моей жизни. Даже не знаю, хорошо это или плохо.
— Да ничего, — скорбно вздохнула я.
— Знаешь, если кулон среагировал на Клэя, лучше тебе направить все обаяние на его завоевание. Поверь, я знаю, о чем говорю. Когда любишь и не можешь быть рядом, — Георг тяжело сглотнул, — это постепенно убивает все лучшее, что в тебе есть.
Мы вздохнули уже вместе. Я, думая о Клэе и обо всем, что нас связывает, Георг, наверное, о своей Ханне. И если засыпая в академии, с больной ногой, я еще сомневалась, какое решение принять, то здесь решила со всей определенностью.
Медленно наклонила голову, подставляя шею, на которой болтался кулон. Цепочка постоянно увеличивалась и уменьшалась в зависимости от моих обращений. Ни снять, ни порвать, ее нельзя было. Теперь, когда я сама приняла решение отдать кулон, он с легкостью соскользнул с шеи прямо в руки Георгу.
Тот смотрел на голубой камень восхищенным взглядом. Только в этот момент я окончательно поверила в то, что он мне рассказал. И такая тоска навалилась, что хоть вой! Расскажи мне Георг это раньше, не было бы больницы, не было бы побега с Плато.
«Не было бы Элис, Дэна, Клэя, академии», — услужливо подсказал мне внутренний голос.
— Вил…
— Ой, давай без всяких «спасибо», «извини», «можно вашу ручку». Бери чемоданы и ищи свою Ханну! Делай что хочешь. Можете жить в мамином замке, мнить себя герцогами Снежными и так далее. Только не трогай больше меня, я устала воевать.
Георг поспешно кивнул.
— Спасибо, — все-таки ввернул словечко.
— Иди уже, — поморщилась отчасти уставшая, отчасти смущенная я.
— Погоди! — Он вдруг остановился. — Можно вопрос?
Я махнула хвостом, мол, разрешаю, излагай.
— Почему ты приехала в Лесной? То есть я знаю, что ты хотела учиться, но ведь ты не могла не понимать, что в Верхнем или Подземном будет безопаснее. Так почему?
Я молчала. Надо было что-то придумать, как-то объяснить этот действительно безрассудный поступок, но, как это часто бывает, в голове царила пустота.
— Твой отец здесь, да? — Георг, оказалось, и сам знал причину. — Имя скажешь?
— Карл Медный.
Больше Георг ничего не спрашивал. Дверь за ним закрылась, а я опустила морду на лапы и прикрыла глаза. Устала, да еще и разболелась нога. Может, драконьи средства и сильнее, но и боль у дракона совершенно другая, нечеловеческая. Драконы вообще переносят боль намного хуже людей. Может, поэтому нас живет так мало.
Я медленно уплывала в страну собственных фантазий и снов. Огромное влияние оказывало то, что закончилось противостояние с Георгом. И значит… я в безопасности. Больше нет нужды оглядываться, бояться, что к тебе в дом залезут. Можно учиться и забыть обо всем, что было до моего приезда в Лесной!
Было бы у меня больше сил, я бы обязательно бурно радовалась и прыгала по палате. Ну, в меру роста и длины, конечно. Но ледяной дракон хотел спать, а потому лежал тихо и счастливо улыбался.
Увы и ах — поспать еще мне не удалось, потому что меньше чем час спустя после ухода Георга дверь в палату приоткрылась и заглянул Дэн. Сложно сказать, чего на его лице было больше: смущения или беспокойства.
— Что такое? — Я подняла голову. — Что случилось?
У Дэна очень выразительная мимика. По нему всегда видно, когда что-то стряслось.
— Вил, я знаю, что ты болеешь, но ты нам нужна. Там Элис совсем плохо. Мы с Клэем точно не справимся. Поговори с ней, а? Если можешь, конечно.
— Могу! — решила я. — Только отвлеки всех, чтобы меня не заметили. Обратиться я не могу.
Дэн резво побежал отвлекать народ, а я дождалась удобного момента и выскользнула из палаты. Дальнейшее — дело техники. Запасной выход, свежий воздух, толчок — полет. Потом я опомнилась и снизилась, иначе точно получила бы штраф за обращение в черте города. Но Высший в этот раз меня хранил, и до пансиона, где все еще жила Элис, я добралась без приключений.
Чтобы не заметили Домашние, приземлилась на крышу, а Дэн изнутри уже открыл для меня окно.
— Уходи, Вил! — потребовала Элис. — И ты, Дэн!
Выглядела она, конечно, не лучшим образом. Очень устала, словно несколько ночей не спала. И ревела, ревела сутками без перерыва. Убью Дамиана! Вот прямо сейчас полечу и убью! Элис нельзя так обижать, она слишком хрупкая для этого. Она впервые в жизни оказалась среди тех, с кем мечтала дружить, а тут такое.
Я шикнула на Дэна, и тот мгновенно исчез из комнаты, оставив нас наедине.
Элис сидела на кровати и делала вид, что читает. Но, будучи драконом, я чувствовала, что на душе у нее совсем неспокойно.
— А у меня лапа болит, — доверчиво сообщила я.
И нагло положила морду поверх книги. Элис отмахнулась, но куда там! У меня черепушка чугунная, сколько раз били, а я все еще умненькая. Так просто с места не сдвинешь.
— Очень болит, — вздохнула я. — Прямо очень. На нее кусок лестницы упал. Тебе меня не жалко?
— Жалко, — буркнула Элис. — Если болит, надо было оставаться в лекарском доме.
Тоже справедливо.
— Я в порядке.
— Вижу, — хмыкнула я. — А еще Дэн рассказал, что видел тебя на крыше.
— Слушай, я не собиралась оттуда прыгать! — взорвалась подруга. — Я просто стояла и смотрела на город. Думала, если хочешь.
— Да я и не говорила, что ты собираешься прыгать. Это у Дэна комплекс героя развился. Я-то прилетела, чтобы тебя уму-разуму научить.
— Хорошо учить, когда у тебя с Клэем все хорошо, — скривилась Элис.
Впрочем, мою голову она больше не спихивала, что было просто замечательно.
— Ну, начнем с того, что у меня с Клэем ничего нет. Мы разыгрывали спектакль, чтобы от меня отстал Георг.
Вот тут-то в глазах Элис и промелькнул интерес. И я поняла, что можно вещать.
— Я понимаю, почему ты расстраиваешься. Мой первый опыт тоже был далек от идеала. Когда я осталась совсем одна, у меня случился шок, и меня пришлось положить в лечебницу.
