Разговоры сводились преимущественно к историям из жизни. Довольно часто Мастрида вспоминала шалости Ингвара, его восторги после знакомства с землями за пределами Драконьих гор. Однажды она призналась, что принимает сторону Ингвара и не видит ничего плохого в нахождении рядом со мной его бывших фавориток.
— Но как женщина я тебя прекрасно понимаю, — тут же добавила Мастрида. — Именно поэтому не буду приставать с нравоучениями и просто буду рядом, пока это необходимо.
Её честность вкупе с желанием поддержать обезоруживали. Женщина выглядела лет на пятьдесят. Для драконов верный знак того, что она близка к смерти, но для меня… Однажды я подумала, что примерно также сейчас могла выглядеть моя мама, и после этого не могла избавиться от образа в голове. Мастрида действительно очень заботилась обо мне. Так поддерживают самых близких людей: и пусть она не знала меня слишком близко, но я стала парой Ингвара. Этого было достаточно.
Ингвар, кстати, тоже радовал. Он сразу понял, что держать меня в информационном пузыре не получится, и уже на следующий вечер заговорил со мной о последних событиях.
— Отец написал из Каринтии, — сообщил он, сделав глоток вина. — Пару дней назад в сопровождении доверенных драконов туда отправились Алира и Якоб. Присцилла Ги осмотрела Алиру.
Судя по лицу Ингвара, новости были нерадостные. Неужели невозможно помочь Алире? Она ведь стала так хорошо себя чувствовать после знакомства с Якобом. Бедняжка…
Но все оказалось куда сложнее, чем я предположила.
— Присцилла пообещала вылечить Алиру. — Ингвар помолчал, буравя взглядом столешницу, а потом решился: — Она сказала, что это не слабоумие.
— То есть Алира не пострадала из-за вырождения драконов? Тогда что с ней? — встревожилась я.
Ингвар тяжело посмотрел на меня. Глаза его влажно блестели, заставив меня содрогнуться.
— Это последствия яда, который давали моей матери, пока она носила Алиру.
— О, боги! — ахнула я, прикрывая рот ладонью. — Твою маму отравили?
Он сложил руки на столе и кивнул головой.
— Поэтому она не пережила родов, — хрипло проговорил он. — Алира выжила чудом, но яд сказался на её разуме.
Всхлип вырвался сам собой. Слезы потекли по щекам, но я сдержала истерику. Поднялась, подошла к Ингвару и крепко обняла его, позволив уткнуться лбом в живот.
— Мне так жаль, Ингвар… — сочувственно проговорила я, ласково перебирая курчавые темные пряди. — Главное, что Алира избавится от своего недуга.
— Ты не понимаешь, Агата, что это значит? — вымученно простонал он, цепляясь руками в мое платье. Горячее тяжелое дыхание ощущалось на животе даже через плотную ткань. — Кто-то методично поил мою мать ядом, и никто его не заподозрил. Это было триста лет назад, тогда еще не было связи с людьми.
Это значит… Убийца жены Авенира все еще здесь, в Драконьих горах. Но почему он не закончил начатое и пожалел малышку? Почему после этого затаился на несколько сотен лет?
Я нежно, но настойчиво приподняла голову Ингвара и, встретившись взглядом с ним, уверенно произнесла:
— Ты выяснишь, кто это сделал, и отомстишь за свою маму.
Признавшись мне, он ковырнул давнюю, но совсем не зажившую рану, и сейчас испытывал такую боль, что даже через каяр я её ощущала как свою. И сейчас ему нужен толчок, чтобы взять себя в руки.
— Ты сделаешь это, потому что иначе преступник может навредить мне и нашему малышу, — проговорила я.
Этот аргумент подействовал. Ингвар тяжело вздохнул, смаргивая слезы, и уже знакомым мне повелительным тоном проговорил:
— Отныне твою еду будут проверять на наличие ядов. Я напишу Рейвен Маринер, попрошу её прислать сюда доверенного и умелого мага для этой цели. Каждый посетитель, кроме меня и Мастриды, сначала должен будет получить у меня разрешение.
Он говорил твердо, не желая слушать возражения. Но сейчас и я понимала, насколько опасным стало положение. Если чем-то не угодила мать Ингвара, вынашивающая второго ребенка, то я с первым наследником на престол под своим сердцем находилась в серьезной опасности.
— Вот видишь, Ингвар? — нежно улыбнулась я, запустив пальцы в его волосы. — Ты не стал скрывать от меня ничего, и я приняла твою позицию. Наверное, я бы сама заперлась здесь от греха подальше.
Ингвар слабо улыбнулся в ответ и внезапно серьезно произнес:
— Я люблю тебя.
Сердце сделало кульбит и застучало сильнее, как будто стремясь оказаться как можно ближе к нему. В глубине души я ждала этих слов, но все равно произнести их в ответ очень страшно. Но пора перестать бояться.
— Я тоже тебя люблю.
Взаперти я делала все, что могла. Помогала Ингвару советом: к счастью, он перестал скрывать от меня проблемы… или хотя бы часть из них. С Мастридой мы вышивали, разговаривали целыми днями. Когда стало совсем скучно, я устроила выходной день повару и его помощникам и сама похозяйничала на кухне. Читала книги, изучала дом… В общем, делала все, чтобы хоть немножко быть полезной.
И все равно перед сном, засыпая в объятьях Ингвара, я слышала едва различимый голос Ирен. Её слова о том, что меня запрут в особняке, сбылись, хоть и не совсем так, как она предполагала. Но иногда в глубине души возникал вопрос: а действительно ли есть опасность? Или это лишь повод, чтобы запереть меня?
Такие мысли я откидывала прочь. Каяр передавал мне волнение Ингвара, он действительно боялся за мою жизнь, и никак иначе.
В один из дней ко мне пришел неожиданный посетитель. Мастрида сообщила о его появлении в тот момент, когда я неспешно прогуливалась по галерее, с одной стороны которой вместо стены стояли колонны. Красивое место, мне нравилось проводить время в одиночестве именно здесь. Галерея с четырех сторон окружала внутренний двор, так что проникнуть постороннему не представлялось возможности.
— Агата, — мягко позвала Мастрида, останавливаясь в пяти шагах. В теплых карих глазах плескалось беспокойство. — С тобой хочет поговорить Миракс.
Миракс… В голове не сразу всплыло лицо кузена Ингвара. Истер, мать Миракса, являлась сестрой Авенира, но они не были близки. Ингвар тоже относился к кузену с равнодушием.
— Он получил разрешение? — удивилась я. Много кто из придворных делали встретиться со мной, чтобы выразить искренние или лживые слова поддержки, но всех Ингвар забраковывал. Миракс оказался первым гостем.
Мастрида пожала плечами.
— Он показал записку с согласием Ингвара, — заметила она. — Ты будешь с ним разговаривать?
За все время, что я жила в драконьем поселении, мы с Мираксом едва ли перебросились парой слов. Приятной мне его компанию не назовешь, но скука и любопытство — опасное сочетание.
— Зови, — кивнула я. — Все равно делать нечего.
Миракс показался в противоположной галерее. Пока он уверенным шагом пересекал сад, расположенный во внутреннем дворе, я успела рассмотреть его.
Красив, ничего не скажешь. Смуглый, Ингвар гораздо бледнее. С коротко стриженными черными волосами и обжигающе черными глазами. Легкая щетина делала его образ гораздо более бунтарским, а одежда из дорогой ткани, расшитой золотыми узорами, говорила о богатстве.
Именно такие мужчины нравятся романтичным барышням — дерзкие, с пронзительными глазами и небрежной ухмылкой. На пару дней в него даже влюбилась Черити, но интерес её быстро прошел.
— Миледи, — вежливо проговорил Миракс, сделав поклон. Он взял мою руку и поцеловал тыльную сторону ладони, отдавая дань моему каринтийскому происхождению.
Такие жесты уже стали непривычны. Мне нравилась простота в общении драконов. Конечно, к ней быстро привыкаешь. Так что я слабо улыбнулась в ответ и попросила:
— Прошу вас, отбросьте этикет Каринтии. Я уже полюбила драконью манеру общаться.
Миракс криво усмехнулся и уточнил:
— Тогда я могу называть вас по имени?
— Разумеется, Миракс, — заверила я и тепло добавила: — В конце концов, мы родственники.