«По-моему, эта картина нарисована другим художником», — высказал авторитетное мнение Дилан.
«Хм… Очень даже может быть, — согласилась я. — Надо узнать, кто автор. Здесь нет подписи. Может, кто из наших подпольно увлекался живописью?»
«Возможно».
— Тебе это нравится? — спросил Алекс, заметив мой интерес к полотну.
— А ты ничего не замечаешь? Это работа не Бернса.
— А, по-моему, цветовая гамма та же самая, стиль тоже.
— Поспорим? — уверенная в своей правоте, предложила я.
— Эм-м…
Я заговорщицки улыбнулась и направилась к стойке администратора. Алекс последовал за мной.
В итоге выяснилось, что я была права: картина написана товарищем Бернса, который трагически погиб несколько лет назад. Автора звали Кичиро Хига, он был японец. Довольно странное совпадение.
«Дилан, проверь, кто это может быть?»
«Зачем это тебе?»
«Мне кажется, мы могли быть знакомы с ним…»
«Ладно, сделаю».
— Как ты поняла, что это другой человек? — удивился моей проницательности Алекс.
— Да проще простого: у Бернса не получаются монстры.
— Но стиль тот же самый!
— Это не удивительно. Они же были товарищами, скорей всего вместе учились и жили в студенческие годы. Бернс брал пример со своего товарища. Думаю, картина, которая так привлекла наше внимание, написана несколько раньше, чем те, что выставлены в этом зале.
— Я больше не хочу спорить с тобой. Не удивлюсь, если окажется, что ты рисуешь лучше меня.
— О нет, живопись — это не моё! — я выставила ладони перед собой.
— А кем ты видишь себя через пять лет? — задал он вопрос, словно я пришла к нему на собеседование.
— М-м-м… Может быть, лаборантом или санитаркой… Или переквалифицируюсь на врача. Это мне больше по душе.
— Правда?
— Ты удивлён?
— Ты для меня один сплошной сюрприз, — снова сладко заговорил Алекс.
— Обещаю, что тебе никогда не будет скучно со мной.
— Пойдём смотреть второй этаж или сразу в кафе?
— Давай заглянем на пять минут.
На втором этаже разместилась сборная солянка: пейзажи и натюрморты разных авторов, а в последнем зале — фотовыставка.
Да, Алекс не скучал со мной: я была одновременно мила и остра с ним. Зато от его присутствия мне казалось, что я скоро покроюсь плесенью. Он был до того занудлив, что мне нестерпимо хотелось его задушить.
Вечером дома я продемонстрировала Алексу платье. Оно показалось ему чересчур праздничным и дорогим. Пришлось соврать, что я купила его в стоке с хорошей скидкой.
— Красивое, но, наверное, очень дорогое… — пожалел он не свои потраченные деньги.
— Не очень. Я бы не стала разорять брата, хотя он не запрещает мне наряжаться.
— А ты сама не хотела бы устроиться куда-нибудь работать? Например, официанткой в кафе? — намекнул он на моё безделье.
— Я понимаю, что совместная жизнь — это большая ответственность, и вечно сидеть на шее брата я не собираюсь… Да, ты прав, я займусь поиском вакансий.
— Я рад, что ты так думаешь. Если хочешь, я помогу тебе.
— Я справлюсь, спасибо.
«О, он ещё и скупой! Ха-ха!» — посмеялся Дилан.
«Ты всё ещё ревнуешь меня к нему?»
«Не к нему. Просто ты у нас не самая надёжная в этом плане».
«Ах так!» — от удивления у меня поднялись брови, Алекс это заметил:
— Что? — спросил он.
— Нет, ничего, это я сама с собой.
— Такое чувство, что тебя там две, и вы общаетесь друг с другом.
— Ты очень близок к истине.
— Это, случаем, не шизофрения? — спросил он, посчитав, видимо, что это остроумно.
— Ты боишься, что первая я будет тебя любить, а вторая — нет?
— Боюсь, что вы подерётесь из-за меня, — пошутил Алекс.
— Тогда я убью своё второе я! — подыграла я.
— Да ты коварна!
Я махнула рукой:
— Я просто дурачусь, несу всякую околесицу.
«Собираешься меня убить?» — снова вмешался Дилан.
«Не слушай этот бред».
Чем ближе становилась ночь, тем больше возбуждался Алекс и тем настойчивей становились его приставания. И в этот раз штука с обидой уже не прошла бы. Его руки потянулись, чтобы снять с меня кофту.
— Алекс, я сегодня не могу, у меня эти дни…
— М-м-м… — ни капли не расстроился он. — Ты ведь не откажешься сделать мне приятно?
— Что ты имеешь в виду?
— Минет.
— Я ещё не готова к этому, — резко отстранилась я.
— Да брось, ты была такая горячая в прошлый раз!
— Горячая? Алекс, я не узнаю тебя…. Я просила дать мне время, чтобы привыкнуть к тебе! Ты сейчас говоришь со мной, словно я девочка лёгкого поведения!
— Ок! Я тебя понял! — сказал он, вскакивая с дивана.
— Куда ты?
— Домой.
На пару секунд я застыла в замешательстве, потом окликнула его:
— Алекс? — меня даже не затруднило подойти к нему. — Забери кольцо.
— Но… — теперь он оказался явно не готов к такому повороту. Но фамильную драгоценность забрал.
— А на что ты рассчитывал? Даёшь громкие обещания и тут же забываешь их!
— Я ничего не забываю! Это ты ведёшь себя то как целка, то как проститутка! И не надо шантажировать меня тем, что уедешь, я уже наслушался твоих сказок!
— Не буду. Ты свободен, — ответила я так спокойно, как только умела.
Он ушёл и хлопнул за собой дверью.
«Ты уверен, что отец ничего ему не сказал?» — спросила Дилана я.
«Уверен. Это типичный спермотоксикоз. Но ты отступаешь от плана», — заметил Дилан.
«Знаю. Ты бы предпочёл, чтобы я отсосала ему?»
«Не нужно говорить то, что выводит меня из себя, Диана!» — вспылил он.
«Тогда перестань нарываться», — предупредила я.
Я решила не ехать домой, а остаться в квартире. Написала Максиму письмо в социальной сети, а потом читала книгу, впервые за долгое время. Мне просто хотелось побыть наедине с собой, в тишине и спокойствии.
Дилан играл в покер на своём планшете, пока я не легла спать, а во сне мы снова были неразлучны.
Я с нетерпением ждала, когда уже не нужно будет притворяться перед этим несносным мальчишкой. В голове зародилась мысль, что проще было бы убить старика Линнемана и исчезнуть без следа. Однако нашей задачей было не просто убийство, но и ликвидация информации о разработке революционного препарата бессмертия, чтобы ни у кого из коллег профессора не было шанса завершить начатое.
День ото дня меня всё больше бесила лживая влюблённость Алекса. Он стал первым парнем за последние десять лет, который был очарован вовсе не мной, а тем, что такая как я обратила на него своё внимание.
Утром меня никто не ждал ни под дверью, ни возле подъезда. В университет в этот день Алекс тоже не явился, что было удивительно. Я хотела позвонить ему, но Дилан посоветовал подождать до вечера, дать Алексу возможность самому понять собственную неправоту.
Сам Дилан работал дома: следил, чтобы рабочие подготовили к празднику всё, что нужно.
После учёбы я вернулась в своё съёмное жилище и снова села за книгу, чтобы погрузиться в другую, вымышленную, реальность.
Около восьми вечера в дверь позвонили, и так как это не мог быть Дилан, я уже догадалась, кто пришёл. Алекс стоял жалкий, серый, как будто голодный замерзающий голубь за окном.
— Привет, — сказал он так, будто это я пришла к нему, а он не ждал.
— Привет, — ответила я, не раскрывая дверь шире и не приглашая его войти. — Я тебя слушаю.
— Я просто хотел узнать, не уехала ли ты.
— Ты это узнал, что дальше?
— Не пригласишь войти?
— Проходи, — я, наконец, впустила его, и мы расположились в комнате.
— Что читаешь?
— Алекс, к чему всё это? Я знаю, что тебе всё равно, что я читаю, и всё равно, как себя чувствую. Тебя просто бесит, что я не бегаю за тобой, как все остальные.
— Нет, это я тебе не нужен, и ты ищешь повода, чтобы растоптать мои чувства! — выпалил он.
— А у тебя они есть? — я остановила на нём испытующий взгляд. — Ты знаешь, я много думала сегодня ночью о нас. Я с самой смерти родителей не ревела столько, сколько теперь. Так что ты лучше уходи, у нас не получается быть вместе.
