— Итак, скажи-ка мне… — Она подождала.
— Кейт. Кейт Мерсьер.
— Расскажи мне Кейт Мерсьер что ты хочешь спросить меня? Она произнесла эти слова, как будто это была формула, которой ей было сказано следовать.
— Я… я влюблена. В ревенента.
Лицо женщины вздрогнуло: — О, моя дорогая.
Её жалостливый взгляд только укрепил мою решимость.
— Он все еще молод. Он всего восемьдесят пять лет как ревенент. Так что принуждение к частой смерти все еще очень сильно. Я люблю его. Но я не достаточно сильна, чтобы остаться с тем, кто умирает ужасной смертью…снова и снова.
— Очень немногие смогли бы, моя дорогая. До тех пор, пока ты не научишься все принимать так близко к сердцу, это будет ужасно драматичная жизнь для тебя. А если бы ты достигла успеха в очерствении своих эмоций, то не была такой чувствительной девушкой к нынешнему моменту — влюбленной девушкой.
Я молча поблагодарила её за понимание.
— Я ищу способ облегчить его страдания, которое он испытывает из-за сопротивление смерти. Так, чтобы он смог дольше продержаться. Возможно, на время моей жизни, — сказала я, по у меня в мозгу свербили другие слова, Пока я не умру. — Я не хочу, чтобы он страдал из-за меня.
— Я понимаю, — сказала она, вздохнув. — Но я должна сказать тебе, что у меня нет никаких мистических способов лечения. Нет бутылей с целебной мазью или зельем, спрятанных в шкафу. Как ты помнишь, парень в той истории так и не заставил сотворить подобное моего предка. Но после того, как история была передана нам, одаренные в моей семье, на протяжении веков, записывали свои мысли по этому и другим вопросам.
— Мне придется найти мои записи, Кейт, чтобы посмотреть, что я могу придумать. Есть вещи, которые я знаю о ревенантах. Секреты, которые мне доверили. Но ни один из них не содержит решения твоей конкретной проблемы. Ты выбрала трудный путь, и я не завидую тебе в этом. Но я сделаю все возможное, чтобы найти хоть что-то, чтобы облегчить страдания — для вас обоих.
Она встала и направилась к двери.
— Давай спустимся вниз, — сказала она.
Я последовала за ней вниз, в магазин, где мы резко остановились, увидев развернувшуюся перед нами картину.
Жуль стоял в центре комнаты, кончик его обнаженного меча упирался в грудь человека с очками-бутылочными донышками, который выглядел так, будто сжался на фут под яростным взглядом ревенанта.
— Я-я не знаю о чем вы говорите, — мужчину трясло, — здесь никого нет кроме меня.
— Я знаю девушка здесь, так что веди меня к ней сейчас же, — ревел Жюль, крепче прижимая мечом мужчину удерживая его напротив приемной.
— Жюль, прекрати! — заорала я.
Оба мужчины обернулись, Жюль опустил свой меч, и скользнул им в ножны, и быстро направился в нашу сторону.
— Кейт, ты в порядке? — спросил он, потянувшись ко мне.
— Аура словно лесной пожар, — сказала старуха, уставившись на Жюля. — Ты один из них.
А затем, медленно, она сделала реверанс, как будто ей нанес визит королевская особа.
— Что… — изумленно сказал Жюль.
Леди подошла и протянула свою руку Жюлю для рукопожатия.
— Я Гвенгаэлль, а это мой сын, Бран. — Она махнула в сторону мужчины с вытаращенными глазами, чья рука сжимала грудь, как будто Жюль и в самом деле ранил его.
Жуль бросил мне взгляд "Что-черт-возьми-происходит?" и прочистил горло неловко.
— Это тот самый парень? — спросила женщина.
— Нет, — ответила я.
— Хорошо, — ответила она, изучая лицо Жюля, как будто пытаясь запомнить все, что она увидела, словно для будущих размышлений.
Жюль приподнял брови и многозначительно посмотрел на меня.
— Ваш визит большая честь для нас, сэр, — сказала она наконец, а затем повернулась ко мне. — Так же как и твой, дорогая Кейт. Дай мне неделю, а затем возвращайся. У меня будет достаточно времени, что просмотреть все тексты моих предков. Может быть я найду какую-нибудь информацию, которая сможет помочь тебе.
— Merci, Madame.
— Просто Гвенгаэлль, — ответила она и похлопала меня по руке. — Увидимся через неделю.
Держась на безопасном расстоянии от Жюля, Бран протянул мне визитку, на которой был напечатан только один-единственный телефонный номер.
— Вы можете позвонить, прежде чем прийти. Доброго пути. До свидания, — сказал он, отвешивая быстрый поклон, а затем провожая нас своими огромными глазами, пока мы выходили из магазинчика на улицу.
Мы не успели сделать и трех шагов, как Жюль повернулся ко мне.
— Планируешь ли ты рассказать мне, что это было?
— Нет, — упрямо ответила я.
— Тогда собираешься ли ты рассказать об этом Винсенту?
— Да. Когда будет подходящий момент.
Жуль покачал головой.
— Ты была там в течение двадцати пяти минут. Ты могла по крайней мере помахать из окна, чтобы я знал, что с тобой все хорошо.
Он был зол, но я могу сказать, что это было потому что он сильно беспокоился.
— Мне жаль, — сказала я, так и было.
Мы сели в машину и Жюль, выехав со стоянки, направился на юг. После пятнадцати минут тишины, он прервал молчание.
— Кейт, ты должна мне рассказать, чем это ты занималась там с той чокнутой пожилой дамочкой и Вороненком.
— Вороненком?
— Бран. Это бретонское имя, означающее "ворон".
— А.
— Кейт, откуда эта женщина прознала, кем я был?
— Она целитель, чья семья связана с ревенантами.
Он сделал паузу, обдумывая эту информацию.
— И ты там была потому что…
— Я пыталась найти способ, помочь Винсенту. Чтобы он мог закончить свой дурацкий эксперимент, которым сейчас занимается. Чем бы он там не занимался, больше похоже, что это причиняет ему вред, а не помогает.
Казалось мои слова разрядили обстановку, и его голос смягчился, в нем теперь слышалось понимание.
— Честно говоря, Кейт, я даже не знаю что сказать. Не думаю, что ты осознаешь, куда попадешь, продолжая исследовать наш мир…самой по себе. Эти люди могут быть опасными. Они всё еще могут быть опасными. Всё, что связано с ревенентами может быть опасным. Потому что все, что связано с нами также включает в себя нума. Эти люди могли быть связаны с нашими врагами.
— Нет, Жюль. Я уверена. Гвенгаэлль также упомянула, что у её семьи были проблемы с нума сотни лет назад.
— ЧТО? Вот видишь, Кейт? — выкрикнул Жюль, ударив рукой по рулю.
— Они ни связаны с нума, Жюль. Они на вашей стороне. На стороне ревенентов. На нашей стороне. И я не подвергалась опасности.
— И как же ты это выяснила из двадцатиминутного разговора? — резко спросил Жюль.
— Просто знаю.
— Если нума знали сотню лет назад, где обитала эта семья, то они могли бы без труда выяснить, где она находиться сейчас, — сказал он тихо, скорее обращаясь к себе.
