Но показывать это я отнюдь не собиралась. Я с задумчивым видом потеребила пуговицу на запястье, на миг окутавшуюся пламенем. Сладко улыбнулась Баррасу и почти наяву услышала, как заскрежетали его зубы.
Ладно, с Баррасом разберёмся после. Я повернулась к Тайбери.
– Повелитель?
Но Тайбери покачал головой.
– Нет, Дана. Что-то мне подсказывает, что в Академии будет не очень-то безопасно, – с иронией произнёс он, глядя на Барраса. – Особенно шейре с редким магическим даром, которую дом Кассадьеро уже пытался и похитить, и укокошить.
– Великие дома уже устали от твоего бесконечного вранья, – поморщился Баррас.
– Заткнись. – Тайбери повернулся к нему спиной. – Дана, ты отойдёшь со мной на пару слов. Лорды, уверен, вы подождёте.
По лицу леди Озри скользнуло недовольство, но она смолчала.
Тайбери подал мне руку и вновь подвёл меня к мозаике.
– Повелитель, я… – начала я, но Тайбери прижал палец к моим губам.
– Нет.
– Но…
– Ты выслушаешь меня, – он повысил голос. – Сегодня я ещё твой повелитель и собираюсь остаться им и послезавтра.
…Да, вот насчёт «послезавтра» у меня как раз и были сомнения.
Я верила, что Тайбери сделает всё, чтобы у него не отобрали кристалл, а с ним и шейру. Но что, если «всего» окажется недостаточно?
– Мой кристалл не отберут, я вернусь и продлю контракт, – произнёс Тайбери, глядя мне в глаза. – Хоть на триста лет, если захочешь. Но ты останешься дома.
– Я могу помочь, – прошептала я. – Повелитель, верь м…
Палец вновь лёг на мои губы, запечатывая их крепче.
– Там будет Адриан, не забудь. У нас всё готово, чтобы обвинить Барраса. Дом Тайбери восторжествует, уж будь уверена. Ты можешь представить, чтобы Баррас стал ректором Академии, пока мы с дедом скромно стояли бы в сторонке и аплодировали?
Я невольно покачала головой.
– Возьми меня с собой, – прошептала я.
– Нет. – Губы Тайбери вдруг изогнулись в насмешливой улыбке. – Более того, я запру тебя дома. Скажи спасибо, что не привяжу ремнями.
– Спа… что?! А если тебя там без меня убьют, повелитель?
– Адриан откроет двери и выпустит тебя, – невозмутимо отозвался Тайбери.
– Ты, вообще, в своём уме?!
Но Тайбери уже быстрым шагом направлялся к выходу, пока я оторопело смотрела ему вслед.
– Дана, – он обернулся, – я благодарен тебе за намерение меня защищать, но я справлюсь. Одних прегрешений Юлиуса хватит с лихвой, чтобы его отец никогда не стал ректором. Но раз для некоторых лордов этого мало, – Тайбери бросил выразительный взгляд на Зазини, – у нас найдутся и другие аргументы. Доказательств против Барраса у нас достаточно.
При слове «доказательства» Баррас сделал внезапное движение, словно проверял что-то, лежащее в складках мантии, и глаза его вдруг вспыхнули триумфом.
Я стиснула зубы, глядя на Тайбери. И что мне делать? Рухнуть на колени, захлёбываясь слезами? Не поверит. Упрямо броситься за ним? Не пустит. Оторвать от блузки все пуговицы и устроить артиллерийский обстрел?
Идея была неплоха. По губам Тайбери скользнула слабая улыбка, словно он читал мои мысли.
– Моя маленькая бесстрашная шейра, – произнёс он негромко. – Я рад, что ты готова прийти мне на помощь. Увы, ты не маг, и кристалл у нас один на двоих – мой. Я предложил бы тебе взять один из трофейных, – Тайбери поднял глаза к потолку, где когда-то висела люстра, – но я же сам сказал тебе, что ни одного целого кристалла в доме не осталось.
Я поймала острый взгляд Барраса, неожиданно оценивающий и неприятный. Мне показалось или в нём вновь мелькнуло что-то странное?
Меж тем Тайбери всё ещё смотрел на люстру. Выражение его лица вдруг сделалось жёстким.
– М-да, добрый старый Юлли устроил тут такой разгром, надышавшись дурмана… – проронил он. – Хорошо ещё, его отца тут не было, а то мы бы лишились не только люстры, но и второго этажа.
– Закрой пасть, щенок! – не выдержал Баррас.
– Действительно. – Тайбери пожал плечами. – Пора с этим заканчивать.
Он обвёл ладонью холл, и на моих глазах стены и окна на миг покрылись бело-голубой оболочкой из пламени. Я услышала, как наверху захлопываются окна. Короткая вспышка, и всё исчезло.
А искрящийся барьер вокруг входной двери растаял.
– Я готов, господа, – наклонил голову Тайбери. – Дана, прощай.
Он переступил порог. Моё сердце вдруг перестало стучать.
Тик…
Если я сейчас ничего не предприму, останусь здесь без магии, одна, беспомощная.
И я не могу этого допустить! Ведь тогда я не увижу и не узнаю ничего. Что, если доказательств Тайбери не хватит, чтобы осудить Барраса за дурманную магию? Если, наоборот, это Баррас привлечёт Тайбери за лжесвидетельство? А ведь привлечёт: никакая Деанара завтра на собрании не появится.
Не помня себя, я бросилась за Тайбери.
И споткнулась в дверях, напоровшись на невидимую стену.
– Все окна и все двери заперты похожим образом, – покачал головой Тайбери. Он смотрел на меня с нежностью и грустью. – Мы увидимся завтра, Дана. Хороших снов.
– Можно подумать, я вообще засну, – огрызнулась я. – Повелитель!
Один-единственный взгляд.
И ничего больше.
А потом Тайбери поднял руку, и тяжёлая входная дверь захлопнулась. Оставляя меня в доме – и отрезая от остального мира.
Я была пленницей. Всё как в ту ночь, когда я привязала Тайбери ремнями к скамье и отправилась в Академию. Теперь я начинала понимать, что Тайбери испытывал тогда. И эти эмоции не очень-то мне нравились.
Медленно, едва ощущая своё тело, я добрела до камина и бездумно уставилась в огонь. Печенье в миске всё ещё было тёплым. Крошки, разбросанные по сиденью, тающий отпечаток руки на подлокотнике…
Хватит.
Я взмахнула рукой. Пламя в камине погасло.
Пойду спать. Утро вечера мудренее. А завтра… завтра будет видно.
Тарелку печенья я прихватила с собой. Что-то мне подсказывало, что кактусы возражать не будут.
…Что-то у Тайбери будет на завтрак? И кого он увидит за ужином?
И что произойдёт завтра в полдень в Академии? Чем закончится собрание?
Не знаю. Сейчас – не знаю. Просто не могу думать ни о чём, кроме серых глаз и закрывающейся входной двери.
Может, он мне приснится?
Я грустно улыбнулась. И отправилась наверх.
Глава 22
Меня разбудили солнечные лучи и уютный приветственный шум иголок. Кактусы просыпались, расправляя стебли и раскрывая яркие бутоны цветов.
Открыв глаза, минуту я бездумно смотрела в потолок. Голова ещё не начала работать, день ещё не настал. Я сама не знала, кем я была в этот момент. Шейрой Даной? Деанарой Кассадьеро? Безымянной девушкой, глядящей на цветущие кактусы и постепенно начинающей ощущать здоровый утренний голод?
А потом я вспомнила всё. И подскочила на кровати.
Тайбери арестован. В полдень начнётся собрание домов в Академии.
Деанару Кассадьеро признают умершей. Раздоры в доме Кассадьеро официально закончатся. И если Баррас окажется достаточно силён и сможет отбиться от обвинений, то станет ректором.
Или не станет ректором, если доказательства Тайбери окажутся достаточно хороши.
Но меня там не будет! И вот это волновало меня куда сильнее. Стой я рядом с Тайбери, я могла бы оценить ситуацию. Могла бы понять, насколько выигрышно наше положение и каковы наши шансы на успех. И в самом крайнем случае кинулась бы в омут, потребовав у Тайбери, чтобы тот срочно расторг контракт.
Я не хотела лишаться Тайбери. Если наказание за лжесвидетельство было бы не таким суровым, а Барраса лишили бы возможности стать ректором, я не стала бы делать ничего. Но если Тайбери соберутся лишить кристалла…
Проклятье, я же заперта здесь! Я совсем ничего не могу сделать!
Я зажмурилась, изо всех сил пытаясь сдержать слёзы. Вчера вечером я пыталась открывать окна, стучала в двери, дёргала ручки и просила особняк меня выпустить – бесполезно. Я знала, что это не поможет, но попытаться следовало всё равно.
