Ну, если вспомнить мою первую смерть, то метафора не самая подходящая. Мы посмотрели друг на друга три секунды — и оба улыбнулись.
— Ты поразительна, — сказал Рауль.
Его слова меня согрели, поскольку искренних комплиментов я давно уже не слышала. И я позволила этим словам нести меня обратно домой, повторяла их снова и снова, готовясь к встрече с Магистратом, пристегивая меч за спину специальным ремнем, который дал мне Рауль, полностью скрытым под однотонной коричневой рубахой и черным хиджабом.
— Я поразительна, — сказала я своему отражению в зеркале ванной.
Кажется, оно не до конца поверило. Может, слишком напряженно пыталось вспомнить свое первое посещение ада. Не встречу с мамой — ее вспоминать тяжело и не нужно. До того, когда Ульдин Бейт представила свое дело Магистрату и его суду. Что-то в этой сцене такое, что заставило меня отдать мое умение тасовать карты — как бы я хотела его вернуть вот прямо сейчас! Этой жертвы потребовало что-то такое, чего я не могу вспомнить.
Сейчас я подумала, что, быть может, видела тайный ключ к падению Магистрата. Не то чтобы я так не была уверена в своих фехтовальных умениях, особенно после высокой оценки Рауля, но иметь преимущество никогда не помешает.
Поэтому я снова и снова прокручивала в голове эту сцену, пытаясь вспомнить детали, зарегистрированные без участия сознания. Почему-то воспоминания вертелись не около Магистрата, а перескакивали к Самосу, к тем странным пылающим глазам, что видела я за дверью его кабинета.
Отвлекись ты от Самоса! В чем слабость Магистрата? Что ты видела?
Я направилась в кухню, все еще копаясь в мозгах, которые ныли от непривычного напряжения.
— Они сидели в кружок, — бормотала я. — Двенадцать уродливейших демонов и супермодельный Магистрат. Они разговаривали. Потом была порка. Но весь смысл этого собрания был — меня отметить.
Все, я сдалась. Пусть подсознание без меня еще малость все это пожует — может, отрыгнет что-нибудь полезное, — а я тем временем решила запихнуть в себя тост и стакан сока. И удивилась, отчего больше никто не шевелится. Наконец я пришла к выводу, что игра в карты затянулась и прихватила часть утра. Зная, что следующую ночь, быть может, пережить не удастся, люди Дэвида решили потянуть проведенное вместе время, пока не начали падать лицом на стол.
Кассандра и Бергман воспользовались этим и незаметно ушли в мужскую спальню, где и работали над устройством, которое теперь окрестили «спасателем Дэйва». Я надеялась, что они достигли существенных успехов, потому что устройство это мне вскоре понадобится.
— Как все тихо, — сказала я шкафу. Он ответил непроницаемым взглядом. Я осмотрела кухню. Это зрелище должно было меня развеселить, но как-то не получилось. Когда идешь в битву в одиночку, когда никто тебя не провожает — хреново себя чувствуешь. И если я не вернусь, никто не узнает, что со мной случилось.
Мелькнула мысль оставить записку:
Ушла убивать Магистрата. Рауль меня научил, как найти нейтральную территорию в другой плоскости и вызвать его туда. Пустяковое дело. Всего лишь битва не на жизнь, а на смерть, которая слегка растреплет мне волосы и потребует после работы обновить маникюр. А, да, есть некоторый риск для души, но вы не тревожьтесь — у меня на пузе новый камешек, решающий эту проблему. В принципе. Правда, Рауль не говорил, что он защитит все души, связанные со мной. По все равно бояться нечего. Я мухой обернусь. Может, правда, прихлопнутой. Если выйдет так, скажите Вайлю…
И что ему сказать? Что лучше бы ему было не быть на работе таким идиотом? Потому что после поцелуя я думала, что мы созданы друг для друга, а вот теперь не так уже уверена. Мужчина, который бросает тебя ради своей одержимости, берет кровь у совершенно посторонней женщины, вряд ли будет с тобой всегда хорошо обращаться. Я погладила кольцо в левом кармане. Был у меня когда-то правильный мужчина, который знал мне цену. И на меньшее я не соглашусь никогда.
Я вышла из двери — разбитые окна Вайль временно заделал обрезками досок, найденными в гараже. На меня смотрели, когда я шла по улице, в основном из чистого любопытстства, но пара человек — с открытой враждебностью. Хотя я вычернила волосы и положила смуглый тон, за местную меня принять было бы трудно, и двое седобородых мужчин не одобрили моего пребывания на улице без сопровождения. Но мне недолго предстояло быть одной.
Портал переместился с тех пор, как я видела его первый раз и воспользовалась им для посещения Рауля. Люди через него проходили, будто его здесь и не было. Ну, для них его и вправду не было, потому что, не имея Духовного Ока, они его не видели. Слов, чтобы его открыть, не знали. А я знала.
Рауль мне сказал, что никто не заметит, как я пройду. Сам портал прикроет мой проход, выдаст изображение, как я вхожу в ближайший магазин. Хотя продавец в этом магазине и не увидит, как открывается дверь.
Произнеся слова, которым научил меня Рауль, я попыталась не вздрогнуть, когда вокруг портала вспыхнули огни, черная середина растаяла, разошлась в стороны, открыв мне…
— Футбольное поле? Вы че, ребята, серьезно? — спросила я, выходя с улицы на стадион. Что ж, Рауль не солгал. Все определенно не так, как казалось. Может, и Магистрат тоже увидит нечто совершенно иное, когда появится. Гладиаторский ринг, арену матадора. Или, вероятнее, зловонную яму с горящими черепами по краям.
Мой ум выбрал в качестве нейтральной территории старый купол Американской Корпорации Радио. Поклон в сторону моего зятя, горячего поклонника «бешеных кольтов»? Или просто желание снова оказаться в Индианаполисе, с людьми, которых я люблю? У которых, вдруг дошло до меня, я нашла нечто самое близкое к понятию «дом».
Я мотнула головой — сейчас не время размышлять. И это было своего рода облегчением — отбросить все мысли, сталкивающиеся у меня в голове, как детские машинки на автодроме.
Я сбросила верхний слой одежды, оставшись в белой футболке и свободных черных штанах. Вытащив меч, я сделала им серию движений, которой научил меня Рауль. Он сказал, что они называются атра и символизируют рассечение плоскостей между нами, чтобы призвать Магистрата. Их можно делать любым клинком, и сами по себе они никаких перемен не вызывают, но в сочетании со словами, произнесенными мной, они вызвали на это поле того самого нефралима.
В период работы в одиночку выпало мне как-то задание в Лос-Анджелесе, и случилось мне там видеть Киану Ривза — он обедал с… ладно, не будем любопытными. Можно про него говорить что хочешь, но он самый красивый мужик на нынешней сцене. Остальные не годятся в подметки.
