Аринка, как и семья Барста теперь жила с нами, но непосредственно в таверне. Она переехала даже чуть раньше них — вещей у девушки было не так много, и потому ей сделать это оказалось проще, чем остальным. Обдумав варианты, она решила поселиться в одной из небольших спален, примыкающих к кухне. Их я готовила на случай, если нанятые работники захотят жить здесь же. От основного помещения спальни для персонала отделались небольшим коридором с несколькими выходами, который будто бы поглощал звуки из кухни (магия тотемов не переставала меня удивлять), тем самым сохраняя в них тишину.
В соседних с Аринкиной спальнях за прошедшую неделю успели поселиться приведенная ей кухарка, одна будущая подавальщица и девушка, которая уверяла, что может помогать, как и на кухне, так и в зале. Конюха так же уже успели найти — его привёл Барст, заверил, что молодой парень души не чает в животных, а те отвечают ему тем же. К тому же Йосеф, так звали белобрысого, чуть полноватого парнишку, всю жизнь провёл в конюшнях одного из лордов центральной касты и потому имел много опыта. Этот малый и дальше бы там работал, если б… не додумался влюбиться в хозяйскую дочь, за что и был выгнан на улицу. О том, что ко мне прямо-таки тянет всех обиженных жизнью, я уже шутить перестала. Это становилось своего рода традицией, к которой все попросту привыкли.
Новые заботы, новые знакомства и бесконечная работа так поглотили меня, что я очень удивилась, когда бабушка всучила мне стопку свежей, явно только сшитой одежды, и недовольно проскрипела:
— Хоть немного отвлекись от работы! Первоцвет на дворе, иди, прогуляйся. Остальным я тоже дала выходной.
Беззвучно похлопав ртом на такое заявления, я была изгнана со второго, свежевыращенного этажа, куда должны через пару дней привезти недостающую мебель. Продолжая переваривать такой напор родственницы, отправилась в крыло с готовым домом, чтобы на свободном этаже принять душ. И стоило мне пройти мимо окна, как я поняла, что всё вокруг и правда цветёт, но меня так поглотили заботы, что было совершено не до этого. Теперь зима официально отступила и совсем скоро в Торшильд придёт прохладное лето. Надо же, как быстро летит время, вроде ведь совсем недавно я открыла глаза и поняла, что нахожусь не Земле. А оказывается уже почти полгода прошло.
Стоило заботам чуть ослабить контроль над моими мыслями, как в них тут же закралось: — Интересно и куда же запропастился самый натыкаемый оборотень нашего города? Что-то давно его не было видно.
39.
Так как тратиться на зеркала я пока не стала и купила только одно, то после водных процедур пришлось снова возвращаться в таверну, подниматься на этаж с номерами и уже там оценивать неожиданный подарок бабушки. Наряд, кстати, сел словно влитой. Чтобы в этом убедиться хватило одного взгляда в ростовую пластину зеркала, расположенную как раз напротив лестницы. Вместо рамы у него были ветви, что плотно держали довольно дорогую покупку на месте — мы просто поставили зеркало здесь и пока решали, как его прикрепить, тотемы сделали всю работу за нас.
Подойдя ближе, я откинула за спину уже спускающиеся ниже груди русые локоны, чтобы оценить новый наряд. Ну, бабушка, ну, затейница. Неужели так она решила “помочь” мне с поисками спутника жизни? И ведь без давления, без нотаций — просто сшила мне блузку, из той самой белой ткани в яркий цветочек, с таким декольте, что теперь только слепой не оценит мои богатства. Двойные такие богатства. Ещё и корсет на лямках подсунула — плотная ткань заканчивалась как раз под грудью, вздрагивая её вверх, отчего та стала в разы… аппетитнее. Но этого бабушке показалось мало.
Синяя юбка колокол в тон корсета имела сборку разрез на ноге, который кокетливо открывал вид на нижнюю юбку из той же ткани, что и блузка. А она, между прочим, была довольно лёгкой, тем самым тонко намекая на местную интерпретацию бельевого стиля. Спасибо хоть ткань не просвечивалась. Но ба всё равно позаботилась о подкладке из хлопка, как на блузке, так и на нижней юбке, таким нехитрым способом делая наряд приличным. Если же учесть рукава фонарики, рюши на декольте и по подолу обеих юбок, а также общую воздушность, то образ получился скрыто роковым. Он будто шёпотом намекал, что его хозяйка ищет не просто внимания, а готова к романтическим отношениям с серьёзным финалом.
— О-о-о, — пропела Аринка, появившись у меня за спиной. Видимо она заметила, как я поднималась сюда и пошла следом. — Бабушка постаралась на славу. Верити, тебе очень идёт! Давай с волосами помогу, я как раз цветов набрала.
Подходя ближе, Аринка показала лукошко полное синей, белой и лиловой медуницы.
— Тебя тоже, смотрю, бабуля не обошла стороной, — хмыкнула я, разглядывая в отражение девушку. Высокая, стройная и с улыбкой на губах, Аринка словно аквамарин сияла в новом платье. Широкие рукава открывали тонкие запястья, круглый вырез ключицы, а укороченный подол икры в высоких ботиночках. У нас с Аринкой оказались похожие корсеты, но её полностью закрывал грудь, отчего девушка казалась невиннее.
— Бабушка у тебя просто золото. Она всем сшила одежду для праздника, — поведала Аринка, без промедлений доставая гребень из корзинки с цветами. Оставив лукошко на полу, она подступила ко мне. Её руки тут же начали порхать над моей головой, пока я слушала: — Рамире ба тоже сшила блузку с юбкой из красивой зелёной ткани с белыми цветами. Помнишь такую? Твой знакомый Роланд оставил её среди ещё нескольких новых отрезов, что завозил недавно.
Нахмурившись, поняла, что была так занята, что как-то упустила момент нового визита торговца. На удивление Роланд оказался человеком большой совести — по его рассказам моя идея печати по ткани так понравилась многим изготовителям, что они спешили заключить с ним выгодные сделки. И пусть я продала идею только ему, Роланд теперь всегда заезжал, оставлял гостинцы и снова улетал по делам. Только пыль столбом стояла после его телеги.
Кстати, как раз благодаря его чувству долга у нас решился вопрос с бельём для номеров — в один из неожиданных визитов Роланд молча выгрузил нам небеленого льна, несколько рулонов хлопковой и ситцевой ткани, тем самым закрыв этот вопрос. Нарезали и подшивали мы это богатство все вместе, тем самым ускоряя процесс. На удивление даже Барст ловко работал иглой, не подумав отлынивать от “женского дела”.
— Так вот, — продолжала между тем Аринка, — девочкам твоя бабушка сшила по сарафану, под который она изготовила что-то вроде костюмчиков из просторных рубашек и штанишек. Барсту тоже достался костюм — рубашка на косой запах и штаны.
— Хоть кто-то остался обделенным вниманием ба? — уже откровенно смеясь, уточнила я. Всё же шитье было действительно бабушкиной страстью, которую, благодаря вылеченному зрению, она с трудом сдерживала.
— Никто не ушёл! — поддержала мой смех Аринка, продолжая рассказывать, как ба ходила следом за нелюдимым полуэльфом, пытаясь снять с него мерки. Халан оказался наименее сговорчивым. В итоге в таком нелёгком деле бабушке помогла Крушида, потребовав за “предательство” напарника самую просторную сорочку из возможных. Как оказалось, женщине её габаритов было трудно найти что-то подходящее среди готовой одежды.
Так за красочными рассказами Аринка закончила колдовать над моими волосами. Лишь после этого взглянув в зеркало на результат (пока девушка делилась деталями деятельности ба, я смотрела на её отражение), поражённо выдохнула:
— Ари, да у тебя талант!
— Твои волосы очень послушные. Вот и весь секрет, — отмахнулась девушка от похвалы, положила на своё плечо сложную тёмную косу и сказала, что подождёт меня внизу, чтобы вместе пойти в город.
Откровенно собой полюбоваться, я позволила себе только когда Аринка скрылась из виду. Глядя в такое непривычное отражение, мне впервые захотелось честно признать, что я могу быть действительно красивой в этом теле. Наряд подчёркивал достоинства, скрадывая недостатки, а причёска, сложенная из моих природных локонов, открывала лицо и шею с гладкой после специальных настоек кожей. Небольшой румянец перекликался с губами, отчего я выглядела немного моложе своих лет. И ведь если б не прическа, то это так бы не бросалось в глаза!
