– Представляю вам мою законную супругу, леди Александри Сонию, герцогиню Д’Аламос, урождённую графиню де Вилье, – размеренным голосом произнёс милорд.
Ну вот она и узнала, как её зовут! Теперь бы ещё супруг представился, а то она понятия не имеет, как к нему обращаться… Может получиться конфуз –жена не знает имени мужа!
Но герцог уже перешёл к следующему вопросу.
– Руже! – кивнул он куда-то в сторону.
Из-за спин слуг вышел невысокий мужчина и одним взмахом рук развернул перед присутствующими большой кусок светлой ткани.
Соня не сразу поняла, что это такое, но когда заметила посередине тряпки несколько красных пятен, то догадалась, что это ничто иное, как простыня с брачного ложа!
Надо же, как супруг бережёт честь жены! Или это он о своём имидже заботится? Не суть важно, главное, теперь её уже никто не обвинит в распутстве.
Кроме его светлости…
– Вы все знаете, что с леди произошёл несчастный случай, поэтому нам пришлось отложить представление молодой жены, – продолжил милорд. – Руже, передай простыню Готье. Её нужно прикрепить на главной башне. Пусть все видят – брак скреплён, невеста была чиста!
Слуга тут же подобрал полотно, поклонился и отправился на выход. Тем временем герцог обвёл Соню вокруг стола и посадил слева от себя, рядом с вызывающе красивой молодой женщиной.
Ну и кто это? Какая-то родственница?
– Сония, это леди Адель, графиня де Маре. Моя особая гостья, которая милостиво согласилась взять на себя обязанности экономки.
– Миледи, позвольте поздравить вас с бракосочетанием, – голос у красавицы оказался ей под стать – глубокий, чарующий.
А вот взгляд колол не хуже стилета.
В это мгновение красотка посмотрела на герцога.
Хм, так на родственника не смотрят! Это же…
– Милорд, как я за вас рада! Долгих вам лет в согласии и счастии! – мурлыкнула черноволосая, и герцог просто просиял в ответ.
– Спасибо, Адель! –надо же, оказывается, когда милорд не рычит и улыбается, он весьма привлекательный мужчина!
Ещё и смотрит на эту... гостью… как на пирожное.
Оу! Любовница, вот кто она ему!
Что и требовалось доказать – девочку за одну ошибку готов живьём съесть, а сам не только не скрывает наличие пассии, но ещё её и за один стол с женой сажает!
Лицемер!
– Приступайте, – разрешил милорд и первым подал пример, взяв в руки ложку.
– А хозяйкой он тебя не представил и ключи не передал, – тихо, так, что услышала только Соня, пробормотала черноволосая и ехидно улыбнулась.
Глава 3
Еле сдержавшись, чтобы не закатить глаза – господи, кажется, средневековая гурия всерьёз переживает, что эта помесь герцогского титула с тестостероном её интересует? – Софья сделала вид, что не расслышала.
Да забирай его вместе с замком и угодьями, лишь об одном мечтаю – оставьте меня в покое! Оба!
Только не похоже, чтобы герцог собирался на гурии жениться, иначе как бы здесь очутилась Сония?
Скорее всего, черноволосая уже замужем, а герцог так, для удовольствия. Или нет, судя по истерике его светлости, к целомудрию супруги тут относятся весьма серьёзно. Был бы у леди Адель муж, вряд ли он отпустил её одну в дом другого мужчины, если только она не… дальняя родственница герцога? Нет, не то. Или… вдовушка? Да, пожалуй, на этот раз в точку. Вдовам позволяется больше, чем замужним. И следить за её нравственностью некому!
С другой стороны, не всё ли равно, кем приходится леди герцогу? Главное, чтобы её не доставали, а там пусть делают, что хотят. И вообще, она голодна!
Мысленно потерев ладошки, девушка бросила предвкушающий взгляд на стол. И опешила: перед ней стояли всего две плошки. Одна с творогом, а другая – с ягодами.
Причём творог только-только прикрывал дно неглубокой посудины.
Софья подняла голову – эй, вы ничего не перепутали? Ей не пять, и чтобы насытиться, требуется съесть больше, чем пару столовых ложек! Тем более что для скорейшего восстановления организма ему нужно что-то посущественнее.
Понятно, почему у её нового тела все косточки наперечёт – девочку просто морили голодом!
Она перевела взгляд вправо – в тарелку супруга.
Муж явно не привык в чём-то себе отказывать – с энтузиазмом глодает птичку килограмма на полтора. Такую… аппетитно подрумяненную, истекающую соком…И параллельно общается с сотрапезниками. Причём обменивается репликами исключительно с мужчинами, на женщин ноль внимания.
Ну да, ну да – курица не птица, баба не человек – что-то такое она слышала.
Метёт, словно всю ночь вагоны разгружал. И не подавится же!
Сглотнув слюну, Софья покосилась влево: черноволосая тоже наворачивает, аж за ушами трещит.
Правда, точит не мясо, а кашу. Придвинула к себе хорошую такую миску, поверх содержимого которой расплылось озерцо сливочного масла. И машет ложкой, успевая и по сторонам зыркнуть, и милорду улыбнуться.
– Миледи, что же вы не едите? – слащавым голосом произнесла леди Адель, а глаза при этом смотрели холодно, с оттенком презрения. – Творог свежайший! Я ещё вчера распорядилась, чтобы для вас его готовили отдельно и только из снятого молока. Девушкам нужно беречь фигуру, тем более что вы только-только после болезни.
И оскалилась, изображая улыбку.
Какая же она с-с-собачка… женского пола!
Стоп, в каком смысле – вчера распорядилась? Адель не ночная кукушка, а экономка? Но почему тогда сидит за господским столом?
К сожалению, Соня ничего не знала о правилах, этикете и обычаях средних веков, но что-то ей подсказывало, что экономка не является членом семьи. И уж точно не может быть гостьей. Даже особой.
Экономка – это прислуга. Или нет?
Взгляд Сони невольно метнулся к герцогу.
Как оказалось, милорд суть речи уловил, и взгляд супруги понял правильно.
– Леди Адель – вдова моего младшего брата. Ей было очень грустно и одиноко в опустевшем доме покойного супруга, поэтому три года назад я пригласил её в свой замок. А она была так любезна, что взяла на себя обязанности хозяйки. Адель – замечательная женщина, и если бы не… Ешьте, Сония! Силы вам ещё понадобятся!
И вернулся к трапезе.
А Софья призадумалась – герцог не договорил, но и без этого было понятно – если бы не «какое-то препятствие», то он женился бы на гурии, а не на тощем, ещё и, как выяснилось, бракованном цыплёнке Сонии.
И делать жену полновластной хозяйкой его светлость явно не собирается.
Другой вопрос, что ей, Соне, не нужен ни сам герцог, ни его замок, ни дневные и ночные обязанности, которые исполняет при нём черноволосая. Но даже если она расскажет об этом леди Адель, та вряд ли ей поверит. И будет бороться за место в постели и жизни герцога, пытаясь устранить это самое «какое-то препятствие».
И ведь устранит, ибо на её стороне не только знание местных обычаев и лазеек в законах, но и симпатия милорда. Наверняка ещё и деньги – подкупить кого, заплатить за услугу.
Кажется, муж собирался Соню куда-то отослать? Поскорее бы! С такими вводными для неё любое место будет безопаснее, чем замок, на который имеет виды такая особа.
Софья отрешённо взяла ложку и не успела опомниться, как творог исчез за считанные секунды.
А есть хотелось по-прежнему.
Девушка с тоской покосилась на блюдо с недоеденной мужем птичкой – его светлость изволил скушать только одну ножку и переключился на другие кушанья.
Румяная корочка, сытный аромат… Лежит, такая понадкусанная… никому не нужная… Можно сказать, заброшенная…
Желудок жалобно заурчал, мысли Софьи перепрыгнули на тему еды: как специально под нос ей поставили.
Съесть или нет? Оторвать ножку, впиться зубами…
В конце концов, герцог и так о ней невысокого мнения, никакие демонстрации воспитания этого уже не исправят. А ещё его светлость говорил, что силы ей ещё понадобятся, поэтому извините, милорд…
И она пододвинула блюдо к себе.
Моя ты пре-е-елесть!
