Дверь быстро открылась, и я прошла внутрь, ведьма ткнула меня посохом в спину. Матушка Улла захлопнула дверь за нами так, что она чуть не слетела с петель.
— Дай мне пространство, — сказала она, бросив слова через плечо.
Я попятилась, смотрела в изумленной тишине. Старушка начала стучать странный ритм по полу концом посоха, царапать метки на двери и стенах другим концом. За этим не было видно цели. Метки на стене были странными, похожими на детские рисунки.
Работа ведьмы. Точно. Но хоть я напрягалась, я не ощущала магию. Несмотря на все слова отца, что кровь ведьмы текла в моих венах, я не чувствовала магию. Даже в волшебные ночи, как Глорандаль и Зимнее солнцестояние, не было ничего, даже кожу не покалывало.
— Вот. Готово, — матушка Улла отвернулась от двери, прошла по комнате, выдвинула стул у стола и села, ее толстая плоть обмякла. — Эти чары охватят весь дом. Я проверю входную дверь, нужно убедиться, что она закрыта правильно, но пока что мы вполне в безопасности.
— Вполне? — я попыталась сглотнуть, но в горле пересохло. — Матушка Улла, простите, но я не понимаю, что происходит. Вы сказали что-то о… о… — я едва могла выдавить слово. Это было слишком странно. — О браке.
Матушка Улла кивнула. Она задрала юбку, стало видно кривую ногу, жир и вены на голени. Она опустила пятку на другой стул, оставив меня стоять.
— Есть капля чего-то для гостей, девица? Твоя мать должна была обучить тебя.
— О, да, — я пошла за чашкой воды. В доме больше ничего не было. Отец выпил все запасы в погребах давно, и к концу месяца не было денег на чай. Так что вода. Она была хотя бы чистой и прохладной, я вчера набрала ее из колодца, дважды вскипятила и трижды процедила.
Матушка Улла скривила губы от предложения, но взяла чашку и осушила ее без слов. Я ждала, пока она допьет, и сказала:
— Я правильно вас расслышала? Вы сказали, что я… наполовину замужем?
— Если я правильно читаю знаки, да, — ведьма опустила чашку, сжала другую ногу, кряхтя, подняла ее, чтобы скрестить лодыжки на стуле. Ее пальцы ног сжались, как у кошки, устроившейся спать. — Я говорила утром, что магия окружила этот дом. Я не сразу поняла, но, думаю, теперь определила. Скажи, в твоей комнате был синий свет прошлой ночью?
Я кивнула, вспомнив синюю вспышку свечи.
— Так и думала, — старушка задумчиво посасывала зуб. — Я не переживала из-за твоей семьи. Вы же внучки бабули Доррел. Ведьма не лезет к потомкам другой ведьмы. Это не вежливо, часто ведет к беде. Но с того дня, как твоя покойная мама переехала в этот дом, я приглядывала за тем, что тут творилось. Неудача следовала за теми, кто злил бабулю, и я слышала, что многие из вас помечены на беды. Но тут было довольно тихо, должна сказать. Твой папуля проклят, и у вас, девиц, были тяжелые времена, но… — она пожала плечами. — У меня были свои дела. Я следила за своими чарами. Отгоняла фейри от людей. Проклятие или два — не мое дело.
— Мой отец проклят на самом деле? — тихо спросила я.
— Что? Ясное дело! Это видно и без волшебного глаза! Но дело не в этом, — матушка Улла постучала по столу длинным ногтем. — Теперь у тебя много проблем, девица, не ошибись. В твоей комнате прошлой ночью был синий свет. Лунный огонь. Лунулирианская магия. Это королевство Луны, если ты не знала. Из мира фейри. Они живут там странно. Я не лезу в дела с ними, если удается, и им нет дела до людей. Но когда лунулирианский фейри смотрит на юную смертную, все понятно.
Ведьма отклонилась, лениво крутила кривой посох, посасывая зуб.
— За тобой идет жених, девица. И ты уже дала ему свое имя, когда он просил. Ты хоть пыталась увильнуть?
— Нет, — дрожь пробежала по спине. Я опустила ладонь на стол, чтобы не упасть.
— Не пыталась дать ему ложное имя или фамилию? Или что-то еще?
Я покачала головой.
— Точно. Он спросил, и ты дала. Типично! — ведьма закатила глазки и фыркнула. — Вот. Свет лунного огня. Просьба и подарок в виде имени. А сегодня новолуние. Запомни мои слова, девица! Ты наполовину замужем, и ты почти ничего уже не можешь поделать. Но если мы будем умными, мы не позволим браку стать завершенным.
Мои колени ослабели. Матушка Улла заняла ногами второй стул, и я села на край стола, носки туфель покачивались в паре дюймов над полом.
— Как? — вяло спросила я. — Как мне спастись от… брака?
— Просто оставаться внутри этой ночью. От заката до рассвета тебе нельзя пересекать порог дома твоего отца. Если сможешь, связь будет разорвана, и ты будешь свободна.
Надежда согрела мою грудь. И все? Просто оставаться в доме ночью? Я никогда не выходила после заката. Я провела ладонями по лицу, потянула за кожу под уставшими глазами. Пряди длинных темных волос выбились из чепчика, и я убрала их на место дрожащими пальцами. Глупо, что я так дрожала. Опасность уже миновала. Теперь я была защищена чарами ведьмы.
Картинка мелькнула в голове — высокая темная тень в форме мужчины стояла за моей спиной в отражении в окне. Я поежилась, обвила себя руками, пытаясь унять желудок, который мутило.
— У госпожи Петрен, — я взглянула на ведьму, — девушки что-то увидели. Они говорили… о Тени Смерти.
Матушка Улла фыркнула.
— Драматизируют.
— Что они видели? — спросила я. — Вы знаете?
— Думаю, они заметили твоего жениха. Наверное, чары проекции позволили ему видеть тебя, не переносясь в мир смертных. Лунулирианская магия, я же говорила, — старушка подняла голову, заметила вопрос на моем лице и фыркнула. — Не переживай! Насколько я поняла, некий фейри по своим причинам присмотрел тебя — и эти причины точно понятны его запутанному разуму — и он послал проекцию наблюдать за тобой днем. Ты наполовину замужем за него по его законам, и он, наверное, хочет, чтобы с тобой ничего не произошло, пока он не отправит свой народ забрать тебя этой ночью.
Меня могло стошнить. Желудок делал сальто, я сильнее сжала себя руками, пытаясь сдержаться. Я была так голодна! Пустая внутри, как выжженное дерево. В доме не было еды, и я спрыгнула со стола и набрала себе чашку воды. Пока я была у чаши, я посмотрела на свое отражение в воде. Взгляд упал на пустоту за моим правым плечом. Темная фигура не стояла там.
Я поежилась и сделала быстро глоток
