с пронзительным взглядом черных глаз выбегал за Анелей на заснеженную улицу, когда бродил неприкаянный по Городу, раздираемый страстями, когда стоял на коленях в снегу, прижимая драгоценную Анелю к себе!
Анеле все это безумно льстило и отчасти забавляло. Она привыкла жить проще. С другой стороны, полыхающая страсть Леона служила для Анели гарантом его крепких чувств. Анеля стремилась к этакому собственническому отношению со всеми своими мужчинами, но вполне получила его только сейчас и обмирала от восторга, купаясь во внимании, для стороннего наблюдателя чересчур придирчивом и назойливом.
Отозвав Алехандро в сторону после приема, на котором обязаны были присутствовать все члены царской семьи, Лукас, хищно улыбнувшись, заметил:
— Богиня Кэйли такая сладкая, что лишает меня счастья видеться с младшим братом!
Алехандро поднял бровь:
— И?
Что-то в его микрореакциях насторожило Лукаса. Нечто неуловимое. Романы со сторонними богами не были запрещены правителям анамаорэ, благо любые отношения меж столь разными существами естественным образом сходили на нет со временем. Алехандро же нервничал сильнее, чем предписывала ситуация.
Он влюбился крепче, нежели рассчитывал, или же за его постоянными визитами в Город стояло что-то иное?
Лукас задумчиво промолвил:
— Знаешь, боги не вечны. Анамаорэ тоже. Иногда лучше быть просто счастливым, допустим, человеком, чем несчастным царевичем…
Алехандро неожиданно взвился:
— На что ты намекаешь?!
Лукас поднял ладонь, точно возводя преграду между собой и вставшим на дыбы родственником.
Общаясь с женщинами, которых он обожал ласкать, Лукас убирал всяческие украшения, перстни и браслеты, чтобы ненароком не оцарапать нежную кожу любимых, в остальное же время он не пренебрегал ювелирными изделиями, самостоятельно сочиняя их.
— Эйей, ты чего, Алехандро?! Я просто поинтересовался твоими делами. Мы, как-никак, братья. Извини, если я попал на больную тему.
Алехандро сник. Этой горячностью он явно выдал себя, зародив в проницательно-подозрительной душе Лукаса сомнения.
— Наши отношения с Кэйли — наше дело. Хорошо?
Лукас приподнял уголок рта:
— Ладно. Если вдруг понадобится мой совет, обращайся.
* * *
Разговор дал им обоим больше вопросов, нежели ответов.
В последнее время Кэйли столь тесно стала связана с судьбами анамаорэ, что Лукас жалел о прекращении личных отношений с ней. Так бы он побольше выяснил.
Марина давным-давно чувствовала себя прекрасно, цветя и сияя, месть Лукаса свершилась и не имела более смысла, к тому же взваливать весь груз ответственности в важных беседах с Кэйли на Тамико было некорректно.
Ревности Тамико к Кэйли Лукас не боялся — уже давным-давно Тамико спросила у него, глядя испытующе:
— Как же ты не поддался чарам Кэйли, Лу?
Он счастливо улыбнулся:
— Догадываешься, в чьем облике я всегда ее встречал?
* * *
Алехандро никак не мог оправиться от разлуки с Аурелией, слова Лукаса упали в благодатную почву.
Если бы каждый из пары ушел из анамаорэ добровольно, стерев память, то они не считались бы преступниками. Затем богиня обещала вернуть их любящим душам сознание и дать им приют в своих владениях.
Однако, все эти варианты превращений не гарантировали правящий статус. Стать обычным, да еще человеком Алехандро абсолютно не хотелось. Равно как и объяснять своей родной семье, почему он жаждет покончить с царскими полномочиями и обещаниями народу анамаорэ.
Это было малодушно по отношению к любви, но куда более глобально в плане всей жизни.
Насколько Алехандро понял из обсуждений с Аурелией, ее терзали схожие мысли, они и послужили причиной их расставания.
Они оба начали править относительно недавно, не успели еще вкусить сладости власти вполне и представляли потерю статуса более ужасной, чем потерю отношений.
Глава 521. Схема действий
Явившись к Лукасу в гости в рабочий кабинет, в его домашний дворец Маг не заходил, опасаясь потревожить Тамико, Магнус развлекал Лукаса беседой:
— А вот скажи, царевич, что бы ты сделал, если бы до смерти влюбился в царевну с Той Стороны? Так, чтобы жизнь без нее тебе стала не мила.
Лукас хмыкнул:
— Прямо сейчас, перед Церемонией с Тамико?
Магнус уточнил:
— Нет. В гипотетической ситуации. Ты сам по себе, никем не увлечен. Допустим, просто с разными девушками встречаешься. А тут она. Царевна. И она оттуда.
— Ааа, — Лукас тяжело вздохнул, — опять эти твои фантазии про объединение Сторон…
Магнус ослепительно улыбнулся:
— Как-то так. Представь, что отказываться от нее и забывать ее ты не хочешь никак. Желаешь ее добиться. Ну, как обычно. Так что предпримешь?
— Ммм, — Лукас сосредоточенно посмотрел на перстень, украшавший средний палец его правой руки, — а она отвечает мне взаимностью в твоей прикидке, или ей на меня наплевать?
— Допустим, отвечает.
Лукас сплел пальцы и опер на них изящно очерченный подбородок:
— Тогда я забрал бы ее себе. Насчет царевен оттуда нет никаких железных предписаний, никто правила не устанавливал. Конечно, и речи не стояло бы о побеге и наказании. Я сходил бы ко всем родителям с обоих сторон, объяснил бы им ситуацию. Дал бы клятвы оберегать и никак не использовать ее знания против своих. Взял бы с нее обет точно так же трепетно относиться к нам…
Магнус улыбался, удобно устроясь на ложе:
— Какой статус ей присвоил бы?
Лукас, не задумываясь, ответил:
— Статус дочери царевича. Она могла бы заниматься всем тем, что и дома. Само собой, под чьим-нибудь началом. По прошествии тысяч лет за ней стали бы меньше следить, но за это время мы бы уже наверняка прошли Церемонию, пригласили бы детей и все в таком духе. Ну а не прошли бы, я заботился бы о ней сам, назад бы ее не вернул… Так что никакого объединения не нужно, дружище.
Магнус выглядел чрезвычайно воодушевленным:
— А к родственникам ты подругу пускал бы пообщаться?
Лукас смерил его недоверчивым взглядом:
— Вполне возможно. Под нашим контролем, разумеется.
Маг резюмировал:
— Итого, сплошная гармония! А если бы ты любил ее без взаимности?
Лукас пожал плечами:
— Тогда я долго и упорно пытался бы ее очаровать в те моменты, когда я мог бы ее видеть. Ну а если бы я видел ее всего разок, то вряд ли бы настолько крепко влюбился, чтобы затевать подобное. Так что твоя задачка теряет смысл.
Магнус согласился:
— Да, ты предпочитаешь добротное. Уважил фантазера, милый. Спасибо тебе.
Однако, хватило бы у Алехандро моральных сил последовать этой блестящей схеме?
Боги покуда скрывали от Алехандро близкое знакомство Магнуса с его сердечными тайнами, а потому позволили себе вольность выдать план Лукаса за творчество Кэйли,
