— Да.
— Ну ладно, — смирилась, — тогда я предпочитаю принадлежать к своим.
— К каким еще своим, девушка?
Аодх, конечно, понял, что я хочу сказать и попытался меня остановить, но куда там!
— Ну как это к каким? — развела руками и вывела хвост вперед. — Демоны, если не считать моего папу, мне не слишком понравились. Как-то у нас с ними общение не сложилось. Ну… тогда считайте, как и в день нашего знакомства, что я принадлежу к клану Золотых.
— То есть… — взъерошился лэрд, а его косички подскочили от резкого выдоха. — Ты хочешь, чтобы я считал тебя нашим врагом?!
— А разве вы уже так не посчитали? — растерялась я, а потом мне надоело притворяться, и я серьезно посмотрела на лэрда. — Повторяю еще раз. Я не буду. Принадлежать. Вашему.
Клану.
— Вот как? — вперился синими глазами мужчина. — Давай расставим точки над «ї» один раз, чтобы больше к этой теме не возвращаться. Золотых и демонов исключаем сразу. Потому что. Одна группа не устраивает тебя. На вторую я не соглашусь. Драконов, не принадлежащих никому, не бывает. Итак, девушка, что у нас остается? Кому ты хочешь или не хочешь, но будешь принадлежать?
Он, наверное, думал, что загнал меня в ловушку, но у меня было что ответить, и я бы ответила, если бы не почувствовала, что скажет Аодх. Почувствовала, а потом услышала всего одно слово, которое окончательно расставило между нами все точки:
— Мне.
Он убрал, наконец, с моего лица непокорную челку, почесал мимоходом мой лоб, чем окончательно покорил, и взял на руки, оберегая меня и предостерегая остальных от лишних телодвижений.
— Ты будешь принадлежать только мне, — сказал строго, и вот мне даже спорить с ним не хотелось.
Я покорно и тихо сидела у него на руках, посматривая на посветлевшее небо и на друзей, с которыми увидимся теперь только на свадьбе, а вокруг началась суета. Кто-то, словно его попустило, бросился к лежащим драконам. Я, кстати, думаю, что некоторые из них притворялись, а на самом деле пережидали, пока дракон с косичками спустит пар. Кто-то потянулся к лэрду с прошениями и жалобами. А сам лэрд словно выпал из реальности и смотрел на нас с Аодхом откуда-то издалека. Я видела, как раскрывались его губы, но слов не слышала. Я видела, как он пытается сделать шаг, но не может двинуться с места. Очнулся он после того, как леди прикоснулась к его руке и, наконец, издал внятные звуки.
— Сын… — покачал головой, словно отгоняя наваждение, — не так я представлял себе нашу встречу…
Я снова не удержалась и фыркнула, сжигая мосты, которых и не было.
— Останься хотя бы еще на один день, — попросил лэрд.
— Еще один день — еще одно покушение, — заметила я.
Будь я одна, меня бы уже разорвали на части, не сомневаюсь, а так кому-то приходилось меня терпеть.
— Мы так и не обговорили вопрос с Анидат, — зашел с другой стороны лэрд. — Все-таки я посылал тебя на переговоры… которые не состоялись. Дважды, — взгляд на меня, будто он точно знал, что случилось с Керопом во время полета. — Нет, я, конечно, понимаю, что саинтэ для дракона важнее, чем политика, но… Я думал, что сегодня вечером мы соберемся на совете старейшин… Нужно что-то решать по этому поводу.
— Любопытно, совет старейшин… — я уставилась на непробиваемое лицо Аодха. — И сколько нам лет?
— Ты имеешь в виду нам с тобой? Ну, солнышко, если помнишь, я твой возраст определил приблизительно, так что откуда мне знать?
— Я имею в виду тебе.
— А, мне? Ну, мне… Ты была права, когда посчитала, что я моложе твоего отца.
— И насколько моложе?
— На прилично, — кивнул для убедительности. — У него вот, видишь, уже взрослая дочь, а мы с тобой пока даже не начинали работу над этим вопросом.
Я вспыхнула — умеет же вывести из себя! И ничего не сказал толком и сказал слишком много. В голове зашумело, перед глазам затуманилось и вообще, я с трудом заставила себя думать о травке, о бурном потоке воды, да о чем угодно — лишь бы не выдать настоящие мысли.
— Нет, отец, — услышала Аодха, и поняла, что он как я и хотела, отказывается задержаться, а по колючим глазам лэрда поняла, что он будет настаивать.
И тогда я подумала: зачем ставить авантюринового в невыгодное положение? Тем более что его выбор я уже осознала; остальное формальность, да и мне было интересно кое-что посмотреть в клане, кое-что выяснить для себя. Я послала Аодху мысль, что ладно, так и быть, мы здесь заночуем, если лэрд оставит меня в покое.
— То есть… — подхватил Аодх, — хорошо, отец, я буду на совете старейшин, но Доди…
— Да не трону я ее! — махнул рукой лэрд и обвел взглядом драконов. — И никто больше не тронет. Ладно, прощаю, но в последний раз я такое выслушиваю в свой адрес!
— Хорошо, — счастливо улыбнулась я, — обещаю, что так и будет, если мы с вами больше никогда не увидимся.
— Да ты… — лэрд буквально позеленел от злости и не знаю, чего бы успел наговорить он, и чем бы ответила я, но его перебили.
— Да ты — настоящая папина доча! — похвалил голос, который я даже в бессознательном состоянии непременно узнаю.
Я выкрутилась из объятий Аодха, спрыгнула на землю и с радостным криком помчалась к огромному серому монстру, помахивающему плетьми. По дороге я видела, как побледнел и пошатнулся Кероп, кажется, он даже пытался меня спасти от злого демона, но одна из плетей настоятельно посоветовала ему держать свои руки подальше, а несколько плетей обернулись нежными канатами вокруг меня.
— Папочка! — я не могла передать, как же соскучилась и как рада его видеть, и обнимала и обнимала без остановки, пока он притворно не захрипел, запросив пощады. Я отстранилась и заглянула в любимое серое лицо. — Давно ты здесь?
Отец попытался изобразить удивление, но я слишком хорошо знаю папу.
— Давно, да?
— Ну, скажем, мне понравилось, когда ты сказала, что не принадлежишь и не будешь принадлежать к клану, который тебе пытаются навязать.
— То есть, ты здесь с самого начала разборок?
— Да нет, немного раньше прилетел, успел даже из-за тучек кое-кого пару раз надгрызть, — он покосился на драконов, и двое из них где стояли, там и сели.
— Демон… — выдавил один, а второй вообще забыл, что обучен говорить.
— Ага, — подтвердила я, — и плети у него ядовитые.
Два дракона где сидели, там и легли, а я очень тихо, чтобы никто не услышал, поинтересовалась с затаенной надеждой, что справедливость восторжествует:
— Они скоро умрут, да?
— Да нет, — взгрустнул папа, — я не использовал плети. Вот если бы я прилетел раньше, тогда да, а так… твои уже сами справлялись, зачем присваивать их победу? Я и без того довольно известен в определенных кругах. Тем более, я видел, что они почему-то не хотели убивать своих.
