Она приняла оборонительную позу за восьмифутовой темно-синей кухонной стойкой. Ни один из них не сел на табурет.
Майкл сразу взял быка за рога. Он швырнул на столешницу пулю. С маминого лица сбежали все краски.
- Смотрю, ты наконец-то нашла на рынке достойное применение «Зеленому шершню», - заявил мужчина.
- Откуда она у тебя? - прошипела родительница.
- Вынули из моей грудной клетки, - проговорил Майкл. – Вижу, у тебя с папой старые трюки – продаете оружие тем, кто купит его, и плевать на последствия.
- Быть того не может, - возразила мать.
– Ручаюсь, что может, - сказал он. – Мои товарищи, замечательные люди, которые сражались за свою страну, из-за этих самых пуль сейчас борются за жизнь. Мне нужны имена. Кому продала, когда и в каких количествах.
Еще он жаждал узнать, какого лешего даже зодиусы не подозревали о существовании «Зеленого шершня», пока не связались с его матерью. И потом, свои базы снабжал-то ими Адам. Он стал похож на бандита – кто-нибудь да обслужит его потребности.
Мать засмеялась без тени веселья и сложила руки на груди.
- Список краток. Армии США. Периодически. Больше никаких клиентов не существует. Так что если уж вы палите ими друг в дружку, то это не моя проблема.
- Ты лжешь.
Мать не могла посмотреть ему в глаза, да и потом, это ведь было сто лет назад – печенье после школы, и прошлого не вернуть. Она больше не та женщина, замечательная хозяйка и мать, если вообще когда-нибудь ею была.
Она воззрилась на него.
- Не смей являться сюда, притворяться, будто весь такой честный, и осуждать меня, поскольку нам обоим известно: судить надо тебя и за многое. Придет и твой день, Майкл.
- Мне нужны имена, - потребовал он, тон его был суровым, непоколебимым. – Кому продала «Зеленый шершень»?
- Ничегошеньки я тебе не дам, - заявила женщина. – Ты же мне ни черта не дал.
- Если хоть одна из этих пуль попадает в моего солдата, - произнес мужчина, - клянусь, сделаю уничтожение тебя и «Тейлор Индастриз» целью своей жизни.
Бледное лицо, результат пластической хирургии, покраснело.
- Как же трогательно, - сказала она, - то, что я тебе верю. Верю, что мой собственный сынок попытается меня изничтожить.
- Твой сын умер много лет назад, - парировал Майкл. Он прибыл сюда за ответами и в надежде найти любящую мать, которая его вырастила, а не врага, коим она стала. Господи Иисусе, каким же он был придурком. Ждал, что Кассандра открестится от отца, когда сам до сих пор не нашел в себе сил поступить аналогичным образом с матерью.
- Теперь. Продолжим дискуссию. Давай-ка сюда свой компьютер.- Он не собирался верить матери на слово.
Ее глаза округлились.
- Зачем мне это делать?
- Затем, что мне нужно больше имен тех, кому ты сбыла те пули. Я жажду их все до одной, хранимых на твоих складах.
По ее лицу тенью проскользнула тревога, и она уже готова была отказаться, когда Майкл произнес:
- Мы можем выбрать легкий путь, мамочка, а можем и тернистый.
Она сердито зыркнула на него, останавливаясь взглядом на пистолете и двух ножах, прикрепленных на бедрах, после чего с усилием сглотнула.
Не удостоив больше его взглядом, мать развернулась на каблуках и понеслась по коридору, остановившись у двери справа, за которым некогда размещался кабинет отца.
Он встал рядом с матерью, остановившейся у массивного стола красного дерева, и навис над ее плечом. Она не стала мешать Майклу смотреть. Тогда мужчина протянул руку через ее плечо и нажал на кнопку НР ноутбука .
- Уже загрузился, - усмехнулся он. – Мам, мне стыдно за тебя. Должна быть более осторожной. – Майкл махнул в сторону кресла для посетителей напротив него. – Присаживайся. - Она поджала губы, но приказу его подчинилась.
Майкл вытащил пистолет и положил его на стол, напомнив ей, что он запросто может пустить его в ход, после чего начал печатать. Стоило ему набрать запрос о «Зеленом шершне», как появилась табличка с требованием ввести пароль.
- Пароль какой?
- «Майкл», - ответила она, одарив его «отправляйся к дьяволу» взглядом.
Майкл пришел к заключению, что пули мать выпустила, чтобы убить его и ему подобных. Она ненавидела его почти так же страстно, как он презирал ее. Майкл набрал пароль.
На экране в одночасье появился нужная информация, содержащая также места хранения и прошлые поставки, а в качестве покупателя значилась, как мама и говорила, одна лишь американская армия. Или это запротоколированная продажа.
Майкл подтолкнул к ней вдоль столешницы телефон.
- Позвони в службу безопасности. Передай, что груз заберет Калеб Рейн.
- Ты их не получишь, - вскинулась она.
- Просто позвони, - процедил он сквозь зубы.
Когда она отсоединилась, он забрал мобильник и связался с отрядом ренегатов. Нарочно положил его рядом с пушкой.
- Подождем, пока они не получат пули, - заметил он ей. – Следовательно, ты поможешь устранить любое недоразумение, с каким они, вероятно, столкнутся. – Майкл набрал в поисковике «Красная стрела», но ничего не обнаружил. Попробовал еще несколько раз в разных вариациях. Хотел уже было расспросить маму, но решил, что это вынудит ее только сильней запрятать Красную стрелу, что не даст Стерлингу ее найти. На компьютере у нее ничего нет, это Майкл уяснил. И ему нужна инструкция по производству тех пуль.
Его ноздри раздулись, втягивая аромат секса, и он сузил на мать глаза.
- Встань-ка, - велел он, хватаясь за пушку. Если Пауэлл здесь, то Майкл его точно обнаружит.
Майкл весь дом перевернул, минут тридцать рыща по нему в поисках Пауэлла – человека, отнявшего у него Кассандру, намеревавшегося запереть в клетку из-за того, что он был икс-вторым. Человека, способного преподнести на блюдечке власть Адаму, чтобы тот, заполучив вожделенный контроль над правительством, уничтожил американскую мечту о свободном обществе. «Этот человек кувыркался в постели с твоей матерью». А от знания, что Пауэлл спал с его матерью, разум застлала пелена ярости. Майкл ни на минуту не усомнился, что ему приуготовлено было узнать об этом.
- Ну и где он, мам? – поинтересовался Майкл, стоя посреди своей спальни, что провоняла шелками, атласами и сексом - с Пауэллом. Хотя, может, ею одной. От нее самой несло сексом. Черт, его обоняние. Вот это пытка. Знание, что она была с ним.
Мать присела на край кровати, самодовольно поглядела на него.
- Понятия не имею, о чем ты толкуешь.
- Я теряю терпение, - процедил он сквозь зубы.
Тонкие соболиные брови выгнулись.
- А мне-то казалось, что ты такой же фанатик самоконтроля, как и твой отец.
