Мира вздрогнула, видимо, от воспоминаний.
— Вот они оба… Что этот наследник, что твой отец, — я даже слов без мата подобрать не смогла. Ещё раз убедилась, что мои намерения о перевороте местных устоев принесут пользу населению или, как минимум, ни в чём не повинным молодым демоницам. — А чего он прицепился именно к тебе?
— О… — протянула Мира, — это ещё одна «весёлая» история моего семейства. Моя мать была несчастлива с отцом, настолько несчастлива, что покончила жизнь самоубийством, когда мне не было ещё и года. Их брак продлился всего три мучительных для неё года.
— Какой ужас! — вырвалось у меня. Разговор ненадолго смолк, перед нами поставили ещё по кружке эля и огромную мясную нарезку. Чего в ней только не было: и копчёное мясо, и буженина, и несколько видов колбас… М-м-м, пальчики оближешь. Почти сразу же после неё принесли ещё корзину фруктов и восемь небольших стопочек, наполненных разноцветной жидкостью.
— Да, но породниться этот… козёл, как ты говоришь, со мной хочет не из-за этого, — снова отхлебнула эля Мира, не обращая внимания на закуски. Я чувствовала, что девушке просто необходимо выговориться, поэтому внимательно слушала, да и было, если честно, интересно. — Моя мать была старшей дочерью императорской четы, так что я, можно сказать, их родственница.
— Внучка, — я ещё раз внимательно посмотрела на темноволосую Миру, пытаясь провести аналогию во внешности с императорским семейством, но ничего не нашла.
— Я в отца, — грустно ответила девушка, заметив мой взгляд. — В общем… поэтому я вроде как завидная невеста. Только, знаешь ли, император скоро сменится, и на что надеется этот третий наследник, я вообще не понимаю.
— Как его хоть зовут?
— Сард маор Линт, — выплюнула девушка.
Я помолчала, раздумывая над здешними правилами наследования.
— Это всё действительно очень странно, — прожевав кусочек буженины, высказала своё мнение и пожала плечами. — Вся это очередность сама по себе странная. Вот как они выбираются? Приходит время — и находят самого сильного? С неба он, что ли, императору на голову падает?
— Илиалиса, — задумчиво протянула Мира. — Иногда мне кажется, что ты с другого мира.
Девушка отхлебнула из кружки, не обращая внимания на мой растерянный взгляд. Вот сама же хочу признаться, а чего молчу? Момента лучше потом не найдешь. Но я упустила его, Мира начала мне объяснять тонкости традиций демонов:
— Вообще, об этом в книгах не пишут, но все это знают. Когда время императора на престоле подходит к отметке пятьсот лет, начинают искать наследника.
Да, это я уже слышала от Мисы. Эх, непозволительно мало я знаю о местных порядках, хотя выборы императора — это скорее тонкости. Но знать надо, поэтому я вся подалась вперёд, полностью абстрагировавшись от внешних шумов.
— Все молодые демоны в возрасте от пятидесяти до ста лет, у которых есть магический потенциал, проходят испытания. Что там происходит на этих испытаниях — никто, кроме них, не знает, да они и не торопятся всем рассказывать. Но по итогу есть победитель, второй и третий претендент, а остальные считаются проигравшими. Второй наследник вступит в права, если первый откажется или не сможет выполнять свои обязанности.
— Дэмир точно не откажется, — хмыкнула под нос.
— Зря ты так думаешь, вон наш нынешний император тоже был вторым наследником. Что там с первым и как он сейчас живёт — я не знаю, но второй наследник может занять трон. Случай был.
Я нахмурилась. Теперь я, кажется, кое-что понимаю. То, что упускает Мира, когда говорит, что не знает, на что надеется третий наследник. На Земле ведь такое сплошь и рядом случалось во времена повальной монархии. Не так уж и сложно при желании убрать двух соперников и занять престол… Но почему этот Сард зациклился именно на Мире? Почему именно её хочет в жёны? Ох, сколько вопросов…
— Да пошли они все со своими традициями… далеко и надолго! — я тряхнула головой, отгоняя невесёлые мысли, отпила большой глоток эля из кружки и с громким стуком поставила её обратно на стол. — Пошли лучше танцевать!
Подруга бодро кивнула и на чуть пошатывающихся ногах зашагала в сторону танцующих. Хм-м, я даже не заметила, как Мира успела захмелеть. Хотя… пусть оставит все неприятности позади хотя бы на вечер и отдохнёт.
Вначале я немного стеснялась танцевать, со мной всегда так, но почувствовав музыку, я отдалась ей. Смущение отошло далеко на задний план. Теперь здесь были только я и музыка. Мелодия была то лиричной и плавной, то взрывалась как фейерверк. Темп то ускорялся, то замедлялся. Я двигалась, повинуясь внутренним ощущениям. В моём танце смешалось всё: и то, что я видела на Земле, и то, что видела здесь, и мои собственные движения. В этом танце была сама я. Когда мелодия замирала, я замирала вместе с ней, когда она набирала обороты, мои движения превращались в вихрь, затягивая меня всё больше и больше.
Когда музыка стихла, я очнулась от танца на полу. Вокруг стояли люди и восторженно смотрели на меня. Справа кто-то начал тихо хлопать, я в удивлении обернулась, желая найти взглядом хлопающего человека, но того первого так и не нашла. Теперь хлопали все. Я вспотевшая, на чуть подрагивающих ногах, непривыкших к таким нагрузкам, поднялась и в растерянности осмотрела людей. Что надо делать? Кланяться? Я никогда не выступала на публике, не считая детских спектаклей в школе и детском доме, но там мне аплодировали знакомые люди. А как сейчас реагировать?
— Это было потрясающе! — ко мне подскочила Мира и обняла. — Ты была потрясающая! Что это за танец? Он просто завораживал, невозможно было отвести взгляд! Теперь я тоже хочу уметь так танцевать.
— О-о, мне надо выпить, — мой голос звучал хрипло из-за того, что в горле пересохло. Мы подошли к столу, и я сделала несколько жадных глотков.
Остаток вечера мы провели весело. Изрядно опьяневшая Мира танцевала и пела вместе с бардом, народ в «Пинте» хлопал и радовался. Я ещё несколько раз выходила потанцевать, но остальные мои танцы были довольно простыми относительно первого, поэтому ещё больше внимания я к себе не привлекла. Меня несколько раз приглашали на медляки разные молодые люди, но я вежливо отказывалась.
Возвращались мы из таверны сильно захмелевшими. На город опустилась ночь, «Пинта» закрывалась, поэтому нам пришлось оттуда уйти. Наши поиски «куда отправиться дальше» не увенчались успехом: весь город уснул, и нам пришлось возвращаться в замок.
Ехать на лошади в поддатом состоянии — то ещё удовольствие, я скажу. Зато немного протрезвела. Совсем немного.
Пробрались на территорию через ту же брешь. Пьяно хихикнув, я решила, что оставлять невест незащищёнными опасно, и заплетающимся языком попросила:
— Бездно-очка ты моя… ик, заделай дырочку… ик, пжа-а-алста.
Не знаю, прониклась ли магия моей пьяной просьбой, или я магичить лучше научилась, но на месте дырки в заборе появилась чернота, но не плотная, как в прошлый раз, а какая-то невесомая. Я шестым чувством ощущала, что внутри неё сейчас что-то происходит. Не прошло и минуты, как чернота растворилась, являя нам целый и невредимый забор.
— Ого-о-о, — уважительно протянула Мира рядом.
— Спасибочки, моя хор-р-рошая.
Пока мы пробирались к заднему входу в замок через сад, мне в голову пришла шальная идея. Я догадывалась уже в эти минуты, что мне за это будет очень стыдно днём. Что, возможно, виновницу быстро найдут, и я тут же огребу по полной. Но все эти доводы не остановили меня. А наоборот только подстегнули быть ещё более осторожной и не оставлять следов. В кровь выбросился адреналин, смешавшись с алкоголем, и получился гремучий коктейль.
— Мира, — думаю, в эти секунды мои глаза в темноте лукаво блеснули, потому что девушка невольно отпрянула от меня. — У меня есть идея! Только тс-с-с.
Я честно отговаривала Миру в этом участвовать, немного икая, расписывала все перспективы, если нас поймают, но девушка была непреклонна. Пришлось сдаться мне. Самым сложным было действовать тихо, не хихикать, не спотыкаться и вообще не воспроизводить никаких звуков. Один раз в коридоре мы врезались в постамент, но инстинкты Миры сработали на ура, и она поймала летящую на каменный пол вазу в нескольких сантиметрах от её смерти и до шума в мирно спящем замке.
