приглашения, не то ещё каких-то указаний. Поэтому нужно было быстренько вспомнить, как в подобных случаях ведут себя благовоспитанные барышни, а не дремучие сельские ведьмы. Наверное, следует предложить ему присесть? Не будет же он всё время торчать столбом, верно?
– Дин, может, чаю? Или ты уже завтракал? – брякнула я первое, что пришло в голову.
– С удовольствием, благодарю за приглашение, – каким-то деревянным голосом проговорил Дин и с явным облегчением уселся в кресло, на которое я ему указала. Надеюсь, мой жест получился хотя бы более или менее изящным. Ну не умею я всего этого! Не умею!
Я дёрнула шнурок, и на пороге мгновенно возникла Нинетта, тут же забывшая обо всём на свете и во все глаза уставившаяся на объект своего обожания. Потом она перевела взгляд на меня, всем своим видом демонстрируя желание выполнить любое распоряжение. Желательно в отношении лорда Фердинанда. И, как говорится, побольше-побольше.
– Нинетта, принеси, пожалуйста, завтрак для господина Первого советника и ещё чай для меня, – попросила я, так и не освоив науку не просить, а распоряжаться.
Глаза Нинетты при известии о том, что лорд Фердинанд будет завтракать у меня в комнате, округлились, а я мысленно поблагодарила того, кто так предусмотрительно стребовал со всех горничных магическую клятву о неразглашении. Иначе даже не знаю, как бы я объясняла всем, что делал Дин у меня в комнате в такое время, и почему он завтракает здесь, а не у себя. Нинетта кивнула, не отрывая откровенно восторженного взгляда от глубоко задумавшегося Дина, видимо, прикидывая, что после такого мероприятия ей достанется ещё одна чашка, а может быть, даже тарелочка или ложечка…
Когда Нинетта упорхнула за завтраком, я села в кресло напротив Дина и внимательно на него посмотрела. Меня настораживало то, что всегда жизнерадостный и улыбчивый Фердинанд сегодня был, как говорили у нас в деревне, «словно пыльным мешком пристукнутый». Понимаю, что это не те слова, которые уместно использовать, но суть они отражали максимально верно.
– Ты в порядке? – негромко спросила я, наплевав на все правила этикета, которые, наверное, предписывали сначала обсудить погоду, затем политическую ситуацию в стране и соседних регионах, и лишь потом переходить к сути визита. Зачем эти ритуальные пляски вокруг костра, когда и так видно, что человеку плохо и погода с политикой – последнее, что его в данный момент волнует.
– Нет, – помотал головой Дин, по-прежнему не поднимая на меня взгляд и с преувеличенным интересом рассматривая цветы на ковре.
– Что-то случилось? – я не знала, насколько следует в таких ситуациях лезть человеку в душу. Это у себя в деревне я налила бы парню стопочку и выспросила бы про все неприятности…так и разобрались бы потихоньку. Сколько раз такое бывало…Странник всемогущий! Какая я всё-таки непроходимая бестолочь, вот прав Крис, на сто процентов прав! Настойки, которые я кинула на дно сундучка…как я могла про них забыть!
– Случилось, – кивнул продолжающий изучать коврик Дин, – я не знаю, что мне делать, Линда. И не знаю, почему со своими проблемами пришёл к тебе, а не к Эду, например. Хотя ему и без меня забот хватает, я вообще не понимаю, как он со всем справляется. Впрочем, нет, почему к тебе – это я как раз знаю…
– Оставим Эда в покое. Я правильно понимаю, что к твоим проблемам он не имеет отношения? Вот и пусть занимается государственными делами, – ответила я по возможности бодро и вытащила на середину комнаты сундучок, – так, это у нас не то…это тоже…а, вот она!
Я извлекла со дна сундучка небольшую бутылочку и поставила её на стол, ногой задвинув сундучок обратно в гардеробную. Дин наконец-то оторвался от изучения ковра и теперь заинтересованно смотрел, как внутри бутылька переливаются и сверкают фиолетовые искорки.
Тут дверь открылась и в комнату вплыла Нинетта, за которой шествовал здоровенный парень в поварском колпаке. В руках сотрудника кухни был поднос, заставленный тарелками, горшочками, мисками и соусниками. Сама Нинетта гордо несла поднос с чайничком, чашками и блюдом с пирожными. Под нашими изумлёнными взглядами всё это изобилие было перегружено на стол, а Нинетта, кинув на Дина томно-восторженный взгляд, вышла вместе с работником ножа и кастрюли.
– Ничего себе, сколько еды, – я задумчиво почесала кончик носа, – ладно, то, что ты не съешь, я в холодильный ларь поставлю – пригодится. Будешь? – я кивнула на искрящуюся настойку. Главное, чтобы Дин не стал интересоваться, на чём она сделана…
– Буду, – кивнул Дин и положил себе на тарелку кусок горячего пирога, подумал и полил его каким-то соусом.
Я открыла бутылочку с эксклюзивным пойлом, понюхала, чихнула и набулькала половину небольшого стаканчика, неведомо для каких целей стоявшего на подносе. Потом подумала, и налила буквально полглотка во второй стаканчик: не пить же ему в одиночестве. Настойка издавала мягкий фруктовый аромат, который мог обмануть кого угодно кроме меня, так как я-то знала, что никаких фруктов тут и рядом не было. Фиолетовая настойка делалась Хорём на смеси из одиннадцати трав, мухоморов и хвостов лиловых болотных ящериц. Эффектом она обладала своеобразным: во-первых, снимала нервное напряжение, во-вторых, позволяла даже самому замкнутому человеку стать более откровенным, ну и в третьих, не позволяла лгать.
Понимая, что Дину надо выговориться, и чтобы при этом избавить его и себя от ненужных расшаркиваний и недоговорённостей, я подняла свой стаканчик и отсалютовала лорду советнику, который осторожно принюхивался к своей порции. Потом, видимо, решив, что травить его я вряд ли стану, он залпом выпил фиолетовую жидкость вместе с искорками, потряс головой, проморгался и с аппетитом закусил пирогом.
– Так что у тебя случилось? – сделала я первый шаг, даже не подозревая, какие внезапные откровения на меня обрушатся.
– Линда, скажи, – Дин поднял на меня уже не такой безнадёжный, как раньше, взгляд, – я тебе совсем не нравлюсь?
Я поперхнулась печеньем, от которого только что откусила кусочек и закашлялась. Ой, не такого направления беседы я ожидала…
– С чего ты взял? – осторожно поинтересовалась, сделав несколько глотков чая и совершенно не замечая его вкуса.
– Просто ответь, для меня это очень важно, – Дин внимательно смотрел на меня, видимо, подмечая малейшие изменения, – понимаешь, всё так запуталось вдруг…
– Почему не нравишься? – я судорожно продумывала варианты ответа. – Ты замечательный, добрый, красивый…Ты просто не можешь не нравиться!
– Нет, я не про это… – он помолчал и решительно продолжил, – как мужчина я тебе не интересен? Я понимаю, что я, конечно, не император, и всё такое…
– Дин, зачем ты об этом заговорил? – я с сочувствием смотрела на красавца, сидящего напротив
