звали мрачного егермейстера с колючим взглядом? Ах да, магистр Куин. Он подскажет, что делать. Но больше придется действовать по наитию: еще никто не использовал древние артефакты, чтобы изгнать демона.
Мерзавку он ни на шаг не отпустит от себя. Пусть удостоверится, что король-мальчишка вернулся, а потом платит по счетам.
Бальтазар не утруждался тем, чтобы оглядываться на маленькую дрянь: никуда не денется. Ее очередь чувствовать себя собачонкой. Да только поводок у Бальтазара покрепче будет. Он умеет вязать самые крепкие поводки – из любви и верности близким. Такие оковы не разорвешь заклинанием. Вприпрыжку помчится спасать своего нелепого королька.
– Стоять! – крикнул Бальтазар гвардейцам. – Оставайтесь на месте.
Еще не хватало, чтобы разнеслись нелепые слухи об обряде над окровавленным телом, достаточно того, что в народе правителя прозвали Сластолюбцем. Охрана с облегчением повиновалась. Бальтазар подтолкнул Эвелину в спину, указал на валун размером с человеческий рост: удобная площадка как раз под ним.
Егермейстеры прибыли на место первыми, очистили площадку от крупных камней. Магистр заканчивал чертить пентаграмму: линии ровные, точно по линейке. Увидел короля – кивнул, но головы не склонил. Скверно. Егермейстеры не подчинялись земным правителям, только Магистериуму, но Бальтазара задело пренебрежение.
Искалеченное тело Раулара валялось в тени валуна. Серая кожа. Грудь перетянута бурой тряпкой. Точно не мертвяк? Бальтазар носком ботинка брезгливо толкнул его в бок, переворачивая на спину. Услышал, как пискнула девка. Не глядя поймал за лохмы, оттащил, не дав прикоснуться к полутрупу.
– Дегар! Дегар! Пусти меня к нему! – Она извивалась, пыталась вырваться.
Напрасно старается, больше она его не коснется.
Магистр Куин поднялся, на скулах играли желваки. Этому-то что не так? Сам отказался лечить рогатую тварь – и правильно сделал. Егермейстер указал своим парням на пентаграмму: мол, готово. Раулара подхватили за руки, за ноги и распластали тело подобно звезде.
Бальтазар обошел кругом, отмечая про себя, что в основании каждого угла в земле сделано углубление.
– Я правильно понимаю, углубления для артефактов?
– Да… ваше… величество.
Кем возомнил себя этот служака, так небрежно процедивший ответ? Надо будет нанести визит грандмагистру и навести справки по поводу магистра Куина. Едва ли у того за спиной знатный род. Выкарабкался из грязи, а теперь смеет воротить нос. Ничего, дай только срок!
Бальтазара ломало от одной мысли, что с камнями придется расстаться, пусть и ненадолго. Он будто сросся с ними. Однако никто не должен увидеть его замешательства! Бальтазар небрежно стащил с пальца рубиновый перстень и опустил в ямку.
Последним у головы дохлого королька оставил Гристринс и сам встал рядом.
– Что дальше? – презрительно бросил он.
Без артефактов Бальтазар чувствовал себя голым.
– Отойдите на шаг, – велел магистр Куин. – Еще. Так, хорошо.
Девчонка брела следом, как привязанная. Правильно, пусть привыкает слушаться каждого взгляда. Глядишь, Бальтазар и вышколит ее. Не сразу, конечно. С этой дерзкой игрушкой ему долго не наскучит.
Мерзавка снова облизнула губы, распухшие после поцелуя. Король в нетерпении качнулся с носка на пятку: скорей бы закончить с нудным делом и приступить к делу приятному. Что там чернорубашечник валандается? Бормочет что-то? Никак забыл слова заклятия?
Эвелина Соль опустилась на колени. Украдкой потянулась и дотронулась до запястья полудохлого королька. Думает, хозяин не видит? Он все видит. И позже накажет дерзкую.
Егермейстеры окружили площадку плотным кольцом, лица настороженные. Бальтазар вдруг пожалел, что велел гвардейцам дожидаться его возвращения. Да нет, бред. Чернорубашечники подчиняются Магистериуму, а Магистериум на его стороне.
– Что ты тянешь? – рявкнул Бальтазар.
А потом началось нечто невообразимое.
Правитель Ферранда привык к собственной неуязвимости, в магии он с детства не знал себе равных. Отец приглашал лучших магистров, чтобы те обучили сына всему, что умеют сами. Бальтазар легко одолел бы в бою магистра Куина, а девку так и вовсе переломал бы через колено.
Он просто не был готов к тому, что произойдет дальше.
Егермейстеры одновременно сложили руки в жесте заслона, спеленав короля магией. Мерзавка, что смиренной зверушкой сидела у ног, выхватила из углубления Гристринс.
– Ко мне! – взревел Бальтазар. – Я велю слушаться!
Но Гристринс, паскудник, остался в ладони Эвелины, будто она его истинная хозяйка. Впрочем… Так оно и было.
– Это предательство! Ты! Ответишь!
Магистр и ухом не повел. Знай себе плетет заклинания, удерживающие Бальтазара на месте.
– Ко мне! – пискнула мелкая дрянь, и все камни послушно прыгнули ей в руки.
Предатели! Все предатели!
Тут и будущий покойничек вскочил на ноги. Сорвал тряпки, сковывающие движения, – на груди затянувшийся шрам. Все это время он только притворялся.
– Дегар! – крикнула мерзавка и повисла у исчадия на шее.
Тот сгреб в медвежьи объятия – вот-вот переломает тощие ребрышки. Но большие руки не ломали, а гладили, и объятия были хоть и крепкими, но бережными.
– Дегар!
И поцелуи, которыми девчонка одарила эту тварь, были… Бальтазар ощутил во рту горечь. Его никто никогда так не целовал. Он знал поцелуи притворной страсти, продажные поцелуи и поцелуи страха, поцелуи, вырванные силой, но лишь сейчас впервые увидел, как целует тот, кто любит по-настоящему.
– Дрянь! – взвыл он.
Его не удостоили и взгляда.
– Уходите! – крикнул магистр Куин. – Я догоню!
– Охрана, ко мне! Король в опасности!
Но Бальтазар понимал, что звать бесполезно: над площадкой повис купол, не пропускающий звуки. А с того места, где остались гвардейцы, они не видели своего повелителя.
Эвелина Соль уходила прочь, унося с собой артефакты. И мерзавка даже не услышит проклятий, которые несутся ей вслед.
Впрочем, один факт немного примирял Бальтазара с потерей. Эвелина не лгала, когда смотрела в его глаза: ее душа болела, разрывалась на две половины. Только поэтому он и поверил ей. Мерзавка получила отсрочку, но когда-нибудь ей придется выбрать одного из двух. И после сгорать в огне всю оставшуюся жизнь.
Глава 31
В условленном месте в лесу Дегара и Эвелину ожидала подготовленная для похода одежда, здесь же стояли рюкзаки с едой и одеялами.
Дегар долго возился с рубашкой.
– Давай помогу!
Эви отвела его руки и завладела непокорными пуговицами: у демонов одежда скреплялась шнурками. Дегар с улыбкой подчинился.
– И где только магистр Куин раздобыл этот пыточный инструмент? – пошутила она: рубашка застегивалась на десяток мелких перламутровых пуговиц.
На самом деле она не злилась на командира егермейстеров, наоборот, была благодарна: отыскать приличную рубашку в этой глуши было настоящим чудом. Застегнула две нижние пуговицы и замерла, глядя на плечо Дегара, где еще вчера кровоточила воспаленная рана. Вздохнула и прижалась щекой к горячей коже.
– Ты жив… – прошептала она. – Когда тебя распластали в центре пентаграммы… Хоть я и знала, что ты цел и невредим, а все равно боялась…
Дегар положил тяжелую руку на макушку Эвелины, осторожно провел по волосам. Эви обхватила его за талию. Они застыли в объятиях друг друга.
Раздался хруст веток, будто промаршировало стадо диких кабанов: магистр Куин нарочно привлекал внимание к своему появлению.
– Не помешаю? – грубовато спросил он. – Девочка, ты бы держалась от него подальше!
– Магистр? – встрепенулась
