Но Августина там уже не было.
— Где он? — тут же спросила я.
— Это забрали, — хрипло отозвался Астор.
— Кто?
— Раймунд. Он пришел сразу же после твоего ухода, — пояснил принц.
— Зачем? — я все еще стояла на пороге, готовая в любой миг кинуться на поиски братишки.
— Не переживай, — он попытался встать, но бессильно свалился обратно, — Раймунд только проверит его, тем более с ними Юджелия, — попытался он успокоить меня и чуть слышно добавил: — Как я устал от этой беспомощности!
— Тебе больно? — подскочила к нему. — Давай, я поищу отца?
— Не нужно, — отказался Астор, — просто побудь со мной.
— Ладно, — идя за стулом, проговорила я. — В Августином точно ничего не случится?
— Да, как только он придет в себя, Раймунд 'прочтет' его, и только после этого будет принято решение.
— Какой решение? — насторожилась я.
— Александрин, я ведь знаю, что он хотел с тобой сделать, — снисходительно сказал Астор. — Это покушение на Хранительницу Рода.
— Но ведь не мог этого знать! — я подскочила. — Отец никогда бы не стал рассказывать о таком дома!
А ведь, действительно, как Августин обо всем узнал? Кто ему рассказал? Некая Ола?
— Ты знаешь, кто такая Ола?
Астор ненадолго задумался.
— Я знаю не одну Олу, но которая из них, и знакома ли мне она…
— Я тебя поняла. Но он же сказал — невеста! Об этом-то должны были знать?
Он посмотрел на меня так, что я стушевалась. Конечно, откуда ему быть в курсе личной жизни Августина!
— Лукинда не приходила к тебе? — постаралась отвлечься от мыслей о брате.
Но почему же новая тема вызывала не меньшую боль, чем предательство Августина?
— Нет, сюда же запрещено проходить посторонним, — ответил Астор, а я отвернулась, чтобы он не увидел мою улыбку.
Так, нужно выбросить этот бред из головы! Меня брат хотел покалечить, а я о ерунде думаю! Нельзя было столько времени проводить с Астором! Нельзя!
Встала и отнесла стул на место.
— Мне нужно идти, — ответила на вопросительный взгляд принца.
— Александрин, не думай о плохом, — с улыбкой произнес Астор, — с твоим братом все будет хорошо.
Я не стала отвечать или притворно улыбаться, просто ушла.
Одноликий, скорее бы это закончилось!
Чем можно заниматься в одиночестве? Только думать. А когда из-за мыслей ничем не хочется заниматься, тем более.
Это не обошло и меня. Несколько раз останавливала себя от похода к принцу Раймунду. Боялась. Разочарований в брате. Да, я не верила, что он действовал осознанно, но вдруг? В свете событий последнего года моей жизни подвоха можно ожидать от кого угодно. Так и себя подозревать недолго начать.
От окончательной накрутки собственных нервов меня спас пришедший отец. Войдя без стука, он сел напротив меня и молчал.
— Говори уже, — не выдержала я.
— Августин под приворотом, — вздохнул отец. — Связался с ведьмой! — обвинил он.
Как мне показалось, не только братишку, но и себя. Как можно было такое не заметить?
— Когда Фаншетту отправили в ссылку, он был сам не свой. Что и не удивительно. А потом и вовсе… — отец махнул рукой. — Ему уже за тридцать, разве дело с ним нянчиться?
Он замолк.
— А надо было, — заключил он.
— Что теперь с ним будет?
— Будем избавляться от приворота. Придется пока держать его взаперти. Найти бы еще эту… Олу, — сквозь зубы процедил он.
— А в воспоминаниях Августина?
— Тьма. Много тьмы в его голове, — ответил он и тяжко вздохнул.
Глупый, глупый братишка! Сам тот еще повеса, и так попасть!
— Не переживай, отец, — сдержанно улыбнулась, — я несколько месяцев провела в беспамятстве, — проговорила, как можно более безмятежно.
Он правильно понял мои слова. Если я смогла продолжить жить и здраво мыслить, то и Августин справиться.
— Завтра вас с Дамианом разведут, — сообщил он.
— Наконец-то! — не смогла я сдержать своей радости. — Мне нужно что-то знать?
— Все произойдет по традициям Равии, — лишь сообщил он.
— Я справлюсь, отец, — уверенно кивнула я.
Развод в Равии — дело публичное. Все причины сообщались без утайки, все споры решались при свидетелях. Конечно, часто супруги договаривались о том, что стоит говорить, а о чем умалчивать. Ведь развод — еще не повод губить репутацию и честь. Но это не мой случай.
— Что будет с девочкой? — он впервые поинтересовался этим, чем удивил меня.
— Это решится после Суда Высших Сил, — уклончиво ответила я.
Врать я никогда не любила. И если есть возможность недоговорить или увести разговор с другое русло — я делала это.
— Когда? — лишь уточнил отец, не задавая лишних вопросов.
— Через пять дней, — ответила тихо из-за возвратившегося страха.
Я не сделала ничего плохого, но ведь и хорошего за мной в достатке не числилось.
— Многие недовольны этим поступком, — после недолгого молчания сказал он, — но именно он спас наши жизни, а также всю Равию, — удивил отец.
— Как это?
— У Евантия был продуманный план. Безумный, но продуманный. Я говорил об этом с Годардом и Раймундом, они тоже так считают. Конечно, когда все осталось позади, можно посетовать на лишения. Но, дочь, ты спасла всех.
Мне в голову это даже не приходило. Смешно! Александрин — спасительница Равии. Не звучит совсем. Да и никто не скажет так никогда.
— А чего лишились остальные? — решила попробовать спросить, раз уж у отца приступ честности.
— Друзей Максайма практически не тронуло, — к моему удивлению, начал рассказывать отец, — они ведь не равийцы. Что с самим Максаймом, он сам до конца не понял.
Я проверила свой дар, не он ли виновник откровенности отца — нет, никакой магии.
— Про Астора ты знаешь, теперь он только наш, — отец улыбнулся своей шутке. — Годард лишился дара полностью, а Юлалия теперь сможет исцелять только Годарда. С Раймундом все сложнее, — на мгновение он замялся. — Ладно, об этом, так или иначе, скоро станет известно. Он теперь при Юджелии.
Я старалась не выдавать эмоций, но герцог-целитель все понял.
— Ты предполагала это?
— Да, — не стала врать. — У Юджелии удивительные способности, она будет прекрасной королевой. Тем более источник Сил действовал через нее. А что с Вевой? — я намеренно увела тему от Армелии, не время еще.
— Вева уже наказана, — уклончиво ответил он.
Понятно, это не его тайна. Но источник ее не тронул.
— Тебе нужно будет принять обязанности Хранительницы официально, провести церемонию, — осторожно произнес отец.
— Знаю, — вздохнула, — но, давай, решим это после Суда. Неизвестно, что решат Силы.
