— Вернусь только ради того, чтобы провести обряд возвращения! Подруги ведь мне помогут? Ты говорила с ними?
Нурвил перелетела на плечо Стори, и легко опустилась на него.
— Они ждут тебя, штудируют фолиант Канэда. Эдеам рассказала все своему Амнилу, и он обещал помочь незаметно провезти Кнута до обрядной площадки. Ну а сам обряд проведут они с Иишей. Все у них получится, — Нурвил вздохнула. — Сама-то ты этого точно хочешь?
— Да, кивнула Стори. — Я решила. Я хочу. Но не сейчас. Весной. Эту зиму я хочу провести особенно, хочу провести ее с балаганом. А Кнута буду так же подкармливать, Хари поможет мне в этом, и никому не расскажет. А весной… я попрощаюсь с ними. Я решила…
* * *
Харидур помогал Стори подкармливать Кнута все то время, пока балаган находился в Фастнесе, и ей даже показалось, что волка мало-помалу удается приручить. Мэлло и Нурвил, конечно же, сказали ей, что на это надеяться не стоит, да Стори и сама знала. Сколько волка не корми…
— Как думаешь, кто сильнее — эльфы, или оборотни? — Спросила Харидура Стори, когда они в очередной раз возвращались из леса в город после кормления Кнута.
— Почему ты спрашиваешь? Просто так, или все же чуешь войну? Но ведь твоя мама сказала, что не станет…
— Просто так, честно.
Честно ли? Если мама обещала, слово свое она сдержит. Но вот можно ли доверять Лучлот? Она уже раз предала свою внучку, да так, что расхлебывать приходится до сих пор. Не развяжет ли она войну, узнав, что Стори нарушила договор, заключенный мамой и бабушкой? Но она же нарушила его первой. Можно ли считать, что тем самым и расторгла?
— Ну-у… если брать обычного эльфа— задумчиво протянул Хари-, или горного, к примеру — он бы еще посостязался с оборотнем. Они в большинстве своем все хорошие воины. Но не лесные, нет. А оборотни мощны всегда — молодые, полные сил, или же старые — опытные. Эх, а вот я всего лишь слабый человек…
— Хотела бы и я быть просто…
— Стори! Ты что, и человеком еще хочешь быть? — рассмеялся рыжий. — Не жирно, нет?
— Не жирно, и не смешно ни чуть. И совсем не это я хотела сказать. Ты не слабый, Хари. Ты очень сильный и смелый. И ты знаешь, кто ты.
— И ты знаешь. Ты — полуэльф-полуоборотень. На мой взгляд, прекрасное сочетание. Хотел бы я посмотреть на тебя в твоем истинном обличии. Ты ведь вернешься к нему, так ведь?
Стори всхлипнула и отвернулась. Тогда Хари схватил поводья ее лошади, и остановил свою.
— Эй, подруга, посмотри-ка на меня.
Она повернулась, и в рассветном свете увидела улыбающееся веснушчатое лицо своего друга.
— Хватит страдать. Если кто-то и не принимал тебя в твоем этом Тирасе, то знай, что теперь ты с нами, и мы будем любить тебя любую. И Кнута примем, как только ты вернешь его. Так что давай-ка не дури, и вези волка в Кранной. Я помогу тебе, эльфийские друзья помогут тебе, весь балаган поможет тебе. Оборотни ничего не узнают, а твоя бабка не сможет помешать. Ну так что? Вернем тебе себя?
— Вернем, — улыбнулась Стори, и пришпорила кобылу, — но чуть позже!
Сначала хочется насладиться нежным отношением Тауира. Сейчас слишком уж все у них хорошо, слишком жаль расставаться с чувством, что ты кому-то нужен, что кто-то защищает тебя и беспокоится. Эх, только бы не влюбиться…
* * *
День, а вернее раннее утро, когда балаганщики вошли в Дрийси, выдалось морозным и сухим. Тонкий пласт снега приятно хрустел под копытами уставших коней и колесами старых повозок, а из ртов и ноздрей шел белый пар. Здесь, в горах Оригса, зимовать артистам хорошо и удобно: сильные холода заглядывают реже редкого, снегопады, и те нечасты, так что порой выступать можно даже на открытом воздухе, на свежайшем воздухе, и под приятный шум незамерзающих горных рек. Публика здесь благодарна и щедра, и всегда рада артистам. Город, высеченный в камне, очень большой — за последние двадцать лет он разросся еще на две горы, и жителей поприбавилось. Надо отметить, что жителей обеспеченных, потому что вдруг вошло в моду жителям Оригса и сопредельных государств перебираться в Дрийси, или просто приобретать здесь жилье. Стори, которая в этом городе бывала лишь раз, и то, когда была совсем крохой и ничего из той поездки не помнит, и сама задумалась о том, чтобы поселиться в этом прекрасном месте, и все вертела головой, стараясь рассмотреть все поподробнее. А поглядеть было на что! Когда-то очень давно, много веков назад, этот город выстроил клан высоких гномов, но через несколько лет гномы поняли вдруг, что жить на вершине горы в отдалении от остального мира жутко неудобно, и город опустел. Гномы расселились в подземных городищах, поближе к поселениям остальных энни, а вокруг города Дрийси постепенно выросла целая страна Оригс, населенный людьми. Честно говоря, остальные города этого горного государства мало походили на древний Дрийси, с его домами, высеченными прямо в скалах, широкими каменными мостами, пещерами, древними дворцами и статуями. Даже сейчас, глядя по сторонам, Стори без труда могла отличить то, что возвели гномы, от того что построили люди, переселившиеся сюда. Конечно, они очень сильно старались скопировать стиль гномов, но создать истинную красоту из камня могут только гномы.
Чтобы войти в город, балагану пришлось пройти по большому каменному мосту над шумной рекой Си. У Стори просто дух захватило от вида гор на рассвете. Тауир, заметив восхищенный взгляд девушки, помог ей выбраться из повозки, и они пошли пешком по мосту, держась за руку. Он подвел Стори к самому краю моста, и придержал за талию, когда она посмотрела вниз, перегнувшись, через перила.
— Вот это да-а! — Только и выдала девушка. Под ней шумела бурная река, волны врезались в темные блестящие камни, и с плеском рассыпались сотнями прозрачных каплей.
— Ты вон туда глянь! — Тауир указал рукой в светлеющее небо, где кружили орлы. Где-то в небе над ними парил и Мэлло.
— Красота! — Выдохнула Стори, и повернулась к парню. — Спасибо, что показал мне это. Правда, потрясающе. Я никогда не видела такой красоты.
В ответ Тауир только счастливо улыбнулся, и притянул ее к себе, и Стори первая потянулась для поцелуя. Этот поцелуй не был для них первым, поэтому Стори не тряслась и не боялась. За неделю зимы, что прошла с ночи Нового Года, парочка целовалась уже сотню раз. А вот самый первый поцелуй Стори точно запомнит навсегда. Он случился в ночь празднования. Вернее, уже под утро, когда представление подходило к концу (тогда-то Стори и поняла, что имел ввиду Тауир, говоря, что Новый Год для балаганщиков проходит о-очень весело. Оказалось, что всю ночь проходят концерты. Причем, по всему городу, так, что параллельно идут сразу несколько представлений, и передохнуть, поесть и попить артистам вообще некогда). Тауир отвел уставшую Стори за пределы веселящегося города в тихий зимний лес, расстелил на снегу теплую шкуру, выудил из сугроба бокалы и бутылку вина, и устроил для Стори романтичное празднование на двоих. Не смотря на усталость, Стори мечтала только о том, чтобы эта ночь не заканчивалась. Тауир обнимал ее за плечи, говорил комплименты и вслух мечтал о том, какая счастливая жизнь ждет их двоих. А затем, смутившись, спросил: «можно тебя поцеловать?», и Стори неуверенно кивнула.
