Фиен не стал спорить, но он прекрасно знал, что все воины Аша готовы за него умереть и не только из-за страха или собственной выгоды. В Аша верят, они идут за ним потому что чувствуют в нем этот дух предводителя, сильного хищника, вожака. Верят в него. Есть еще что-то из-за чего все слепо преданны байстрюку. Аш никогда не бросит, он дорожит каждым из них.
— Почему старая ведьма поехала с нами? — сменил тему и бросил взгляд на колдунью, которая, укрывшись серым плащом ехала рядом с Шели.
— Она быстро поставит на ноги моих раненых воинов, — ответил Аш, всматриваясь вдаль.
— Сеасмил непременно будет там и может сделать то же самое.
Быстрый взгляд на инкуба и снова вдаль, только пальцы в кожаных ремнях сильнее сжали поводья. Фиен смотрел на Повелителя — лицо Аша оставалось бесстрастным, но инкуб слишком хорошо его знал, чтобы не видеть признаки гнева и беспокойства. Впервые за тысячи лет Аш не остановил Мага, когда тот разъяренный покинул его на пол дороги в Огнемай. Из-за девчонки. Чанкр посмел угрожать жизни Шели и лишился расположения демона. Это шокировало, но Фиен привык называть вещи своими именами. Сеасмил больше не внушает доверия и Аш подстраховался, взяв с собой старую ведьму.
— Скоро столбы пыли достигнут высоты нескольких метров. Отряд слишком растянулся, мой Господин. Гуляющие смерчи могут обрушится неожиданно, лучше держаться рядом.
Аш невольно обернулся назад, снова выискивая ее взглядом. Это происходило помимо его воли. Нужно видеть. Необходимо. Хотя и прекрасно чувствовал ее присутствие. Уже лучше держится в седле, прямая спина, пряди серебристых волос выбились из-под капюшона. Гордо вздёрнутый острый подбородок. Непокорная, строптивая. Захотелось чтоб она ехала рядом. Бок о бок. Чтоб чувствовать еще ближе, вдыхать запах и слышать, как бьется ее сердце. Повернулся к Фиену.
— Не поднимутся, ветер слишком слаб. Что с дорогой? Пусть несколько воинов поедут вперед проверить путь через валуны, там могут скрываться Эльфийские ловушки.
— Я сам проверю.
— Нет. Пусть Теберий возьмет с собой двоих рабов и исследует местность.
Аш натянул поводья и развернул коня.
— Стоять всем на месте. Дальше только после разведки.
Я сжимала пальцами поводья и смотрела вдаль. Не знала радоваться мне или быть в отчаянии из-за того, что Аш взял с собой, но в любом случае в Огнемае я оставаться не хотела. Меня пугали обычаи Дворца, я там чувствовала себя чужой.
И как сказала мне Веда лучше находится рядом с ним, чем быть вдалеке. Впрочем, я и не могу быть далеко от него, моя метка не позволит. Думал ли он именно об этом, когда приказал мне собираться или просто хотел, чтобы я была рядом, но сути это не меняло.
Во Дворце меня ненавидели, я чувствовала это кожей, каждый их взгляд, каждое слово мне в спину. Ибрагим не оставлял меня без охраны не на минуту и думал я не пойму этого, а я все понимала — в змеином логове меня не приняли и никогда не примут.
Мягкие перчатки из теплой шерсти грели мне пальцы и поводья не натирали кожу. В новой одежде я больше не мерзла. Сейчас я оглядывалась по сторонам, чувствуя, как от созерцаний ландшафтов Мендемая по телу проходит дрожь ужаса. Никогда не думала чсто природа может настолько пугать и давить на психику. Мендемай угнетал, он словно пожирал любую радость, поглощал все положительные эмоции. Ни луча света, вечные сумерки, страшные ураганы. Невыносимые условия для жизни. Теперь я понимала почему люди так быстро здесь вымирают, да и не только люди. В этом месте хозяйничает ее Величество Смерть. Это ее владения и все пропахлось смрадом падали, мрака и вечного ужаса. Если тебя не добьют адские твари, то свое дело сделает сама природа.
Под ногами Люцифера клубился песок, сворачивался в смерчи и разбивался о мощные копыта, которые вязли в красном месиве. Я удерживала поводья и смотрела вперед, иногда ловила себя на том, что невольно любуюсь тем, кто возглавляет отряд. Длинные волосы демона бьют по крупу коня, черный плащ развевается на ветру, а сбоку у луки седла поблёскивает смертоносный меч.
На него можно смотреть часами, как на произведение дьявольского искусства. Смесь ослепительной мрачной красоты, мощной силы и смертоносного темперамента. Его стихия — это седло и война. Вечная дорога. Во дворце он выглядел иначе. Мне даже показалось, что на него давят стены Огнемая, как и на меня.
Всплеск восхищения и дикого ужаса, который он внушает одним взглядом и ли движением головы сводили меня с ума. Я не понимала, что со мной происходит. Калейдоскоп с безумно вращающимися осколками эмоций от ненависти, до страсти, ужаса, паники и снова восхищения. Отряд остановился, а я продолжала смотреть, как завороженная. Сейчас я видела его профиль очень четкий на фоне светло-серого неба. Идеальный. Широкие скулы, ровный нос, чувственные губы и развевающиеся черные волосы на ветру с поблескивающими в них кольцами.
— Самые жуткие хищники завораживают намного сильнее ослепительно красивых, но безобидных, нас притягивает опасность и адреналин, гипнотизирует, а когда этот хищник, красив мы можем сойти с ума от желания приблизиться хоть на шаг.
Я повернулась к Веде и вздохнула, не отрицая и не соглашаясь с ней.
— Хищник вечен, а я пылинка…он взмахнет рукой и сметет меня, даже не заметив. Что толку смотреть на красоту, которая убивает?
Веда протянула руку и коснулась моих волос, поправляя их под капюшон.
— Твоя красота ломает даже хищника, девочка, ставит его на колени. Почувствуй власть. Ни один дикий зверь не устоит перед лаской.
— Зверь раздирает на части то, что ему так нравится. Его желание означает боль и смерть.
— Если добыча боится — да. Не будь добычей.
— А кем мне быть? — тихо спросила я
— Люби зверя, он почувствует это.
Послышался голос Тиберия, и я отвернулась от колдуньи, чувствуя, как от ее светлых глаз по телу пошли мурашки:
— Все чисто. Двигаемся дальше!
Аш бросил на меня взгляд и пришпорил коня, отряд последовал за ним, я так ничего и не ответила Веде, но ее слова пульсировали в висках — "люби зверя, он почувствует это".
Стало труднее дышать, а сердце забилось чуть быстрее. Возможно, я задавала себе этот вопрос тысячи раз, что я чувствую к своему мучителю, хозяину, палачу, жестокому любовнику? Я гнала этот ответ прочь после того, что он сделал со мной. Но ведь это ничего не меняло, себе я могу не лгать. Я люблю это чудовище.
Мы снова двинулись в путь, между огромными насыпями из песка, словно между рефленными красными стенами. Внезапно заржал чей-то конь и завалился на бок, подминая под собой всадника. Люцифер встал на дыбы и прежде чем я успела что-то понять в воздухе засвистели стрелы, они вонзались в песок вибрируя и заставляя коня подо мной метаться из стороны в сторону.
