её не подвело, вскоре она оказалась на первом этаже замка у той самой комнаты, где вчера они оставили атамана. Настя заглянула в приоткрытую дверь, уже знакомая ей Самир перестилала пустую постель.
– Ой, а где… – Дэини не успела закончить вопрос.
Служанка обернулась на голос, поспешно поклонилась.
– Милорд Элиол пройтись изволили. Вы гляньте его во дворе, миледи!
«Я думала он тут при смерти лежит, а он гулять ушёл!» – мысленно хмыкнула Настасья, растерянно глядя по сторонам.
– Вниз по лестнице, – по-своему поняла её Самир, возвращаясь к своим заботам.
– Благодарю!
Рыжая стремительно сбежала по каменным ступеням, распахнула тяжёлые створки двери…
Раскалённый летний полдень ослепил, ударил в глаза золотым блеском. Припекало так, что к вечеру, без сомнения, можно ждать дождя или даже грозы. Настя, щурясь на солнце, огляделась, неторопливо спускаясь с высокого крыльца.
Двор не пустовал в этот час: крестьянский люд без дела сидеть не привык. В тени крепостной стены долговязый мальчишка чистил лошадь. Под навесом три пожилые женщины перебирали какие-то стручки, вроде фасоли. В воротах о чём-то болтали две прачки, поставив наземь свои плетёные корзины с бельём.
– День добрый, солнце моё! – услышала Настя, едва её ноги ступили на горячие серые камни, которыми был вымощен двор. – Не проходи мимо!
Поглядев в сторону, она только теперь заметила небольшую скамеечку, приютившуюся меж двух огромных вазонов с розами, слева от крыльца.
Эливерт сидел на ней, привалившись спиной к шершавым камням. Выглядел он неплохо. Намного лучше, чем вчера, во всяком случае!
Правда, похудел и осунулся ещё сильнее. Хотя куда уж больше? И так тощий как…
«Не тощий, а просто… подтянутый», – мысленно одёрнула себя Настя.
– Так вот ты где! – приветливо улыбнулась она.
– Посидишь со мной? – Эл приглашающе похлопал по скамье.
– Разумеется! Я, собственно, за этим и шла. Тебя искала.
Настя смело опустилась рядом – отчего же не составить компанию, ведь здесь, на виду у стольких людей, можно не бояться, что они снова зайдут дальше, чем дозволено. Вроде и наедине, и поговорить можно, а всё-таки любопытные взгляды так и летят в их сторону.
Ещё бы – редко эта земля видит гостей!
Значит, можно не опасаться, что ситуация снова выйдет из-под контроля.
– Меня искала? – Эливерт удивлённо приподнял бровь. – Правда? Зачем?
– Странный вопрос. Узнать хотела, как ты, – развела руками Рыжая. – Ты же вчера чуть не преставился у нас на глазах. Я переживала.
Ворон посмотрел на неё внимательно и даже брови слегка нахмурил.
– Ты это всерьёз сейчас? Прям тревожилась?
– Смешной ты! Чему тут удивляться? Лучше скажи, как чувствуешь себя?
– Жить буду. Видишь, миледи Вилирэн меня даже на свободу выпустила. Сказала, воздух свежий на пользу будет. Я сюда, кстати, сам доплёлся. Если начистоту, то в глазах темнеет временами. Не думал, что докачусь до такого. Рана, вроде, пустяковая. Дэини, да не смотри так! Я не жалуюсь вовсе. Обошлось, и ладно. Я просто… не привык как-то, чтобы за меня беспокоились. Миланейя… разве что… Она всегда ворона посылала, если опасалась, что меня пришили где-нибудь. А так… никому никогда до меня дела-то не было.
– Ой, не заливай! – ухмыльнулась Рыжая. – Хочешь, чтобы пожалела тебя? Так куда ещё больше! Я и так всю ночь не спала. Эл, забудь те времена, когда ты был один! Мы все – твои друзья. Неужели ты не видишь, что каждый из нас готов сделать всё, что угодно, чтобы тебе помочь?
– Вижу. И не забуду, поверь! – кивнул атаман. – И ты, стало быть, так по-дружески за меня волновалась, что аж не спала? Верится с трудом – солнышко-то уже как высоко…
– Так вот, до рассвета глаз не могла сомкнуть, а потом сон одолел, только теперь проснулась, – невозмутимо ответила Дэини. – И сразу побежала друга проведать!
Эливерт усмехнулся каким-то своим мыслям, покосился на неё.
– Ты сегодня чудо как хороша, друг мой!
– Подумаешь – всего-то смыла дорожную грязь да платье надела! – кокетливо улыбнулась Настя. – Как легко стать красавицей в глазах мужчин, достаточно штаны на юбку сменить.
– Нет, не в этом дело. У тебя сегодня глаза сияют как-то особенно… Что-то произошло?
Романова посмотрела в высокое пронзительно-синее небо, на чуть поникшие от жары бархатные бутоны роз, на двор вокруг, покачала головой.
– Мне просто очень хорошо здесь. Удивительное место! Как будто здесь всё родное какое-то. Рана вот только твоя. Если бы меня не огорчало твоё состояние, я могла бы сказать, что совершенно счастлива.
– Здесь даже дышится иначе, – кивнул, соглашаясь Ворон, внезапно поддержав её сентиментальный настрой. – Волшебный замок Орсевилон.
– Только знаешь… Вчера мне было ещё и горько. И хорошо, и больно. На меня вдруг ностальгия такая нахлынула! Я поэтому тоже уснуть не могла. И про тебя думала, и ещё про дом, про маму. Я ведь больше никогда туда не вернусь. А от этого чудится, всё там было так удивительно, прекрасно и беззаботно.
Настя заглянула пытливо в лицо атамана, ища понимания, а он, к её удивлению, отвёл льдистые прозрачные глаза.
– А ты хочешь? Хочешь вернуться? – тихо спросил он.
– Не знаю… – Настя вздохнула, снова разглядывая розы. – Наверное, не хочу. Скучаю просто. По маме скучаю. Полжизни бы отдала, чтобы её хоть разок ещё увидеть и обнять!
– Я бы и всей жизни не пожалел, чтобы мать увидеть. Да не судьба!
– А ещё у меня же брат там остался, и племянник, невестка. Подруга была Леся… Мне их всех так не хватает! Но мамы больше всего…
– А отец?
– Что?
– Отец жив твой?
– А-а-а… Ты про это. Да. У него всё хорошо. Только он нас бросил. Ещё в детстве. Уехал на север, богатства искать, да так и забыл вернуться. Столько лет я его не видела, что уже и не помню почти.
– Да, хорош, нечего сказать! Хотя и мой-то недалеко ушёл… Как можно семью свою бросить? Это же родная кровь!
– Вот бы весточку маме передать, что я жива… Представляю, сколько она теперь слёз пролила, гадая, что со мной случилось. Знаешь, как она нас с братом любит! Считай, одна вырастила, на ноги поставила. А я даже проститься с ней нормально не смогла. Только о себе и думала.
