и сморщился, сжал зубы.
Мне хотелось обнять его, но не решалась, боялась сделать хуже. Ему больно. Зрачки расширены. И я сейчас каким-то неловким движением могу задеть…
– Теперь никто не сможет отобрать у тебя Рёйген, – сказала я.
Он невесело фыркнул.
– Альфред, – тихо зашипел сквозь зубы, баюкая левую руку. – Альфред потребует объяснений.
– Ты думаешь, – у меня слегка заныло под ложечкой, – что все это было неправильно?
– Нет, Ингрид, – Сандер покачал головой. – Все правильно. Ты очень рисковала, но ты все сделала правильно. Вероятно, спасла мне жизнь. Но это непросто в любом случае. Альфред потребует ответить за смерть Ульриха.
– Ульриха убил я, – сказал Уилл. – Но я защищал свою госпожу, этой мой долг. А ты защищал жену.
Сандер кивнул ему.
– Спасибо тебе, – сказал искренне. – Прости, но я честно не ожидал помощи от тебя. Был неправ. Тебя обвинять точно никто не станет. Отвечать все равно мне. Альфред потребовал бы объяснения в любом случае, сейчас или потом.
Я попыталась оглянуться, но на лежащего чуть в стороне Ульриха, но посмотреть не хватило сил, меня мутить начинало.
Зато заметила, как к нам подошел Федерико.
– В таком случае, – сказал он, – всем нам нужно решить, что мы будем рассказывать. Главное – говорить одно и то же.
* * *
Как мы добрались в Ормхольм, я помню смутно. Все это нелегко далось мне. Я старалась держаться, но голова кружилась так, что Уилл, который сначала просто ехал рядом, перелез ко мне, держать и ловить, если мне вдруг станет плохо. Благо уже почти не тошнило, мы останавливались только один раз.
Сандер сейчас помочь мне не мог, он и сам едва держался в седле.
Четверо живых, двое мертвых. Да, мертвых мы тоже взяли с собой, не бросать же на дороге.
Нам еще нужно многое обсудить. Но сначала немного прийти в себя. Время есть.
Весь остаток дня я провела в постели. Сил не было ни на что.
К вечеру поняла, что мне без Сандера одиноко, да и хочется знать, как он там.
Пошла к нему.
Он спал. Поверх одеяла, не раздеваясь, только стащив сапоги.
Рука замотана свежими бинтами.
Я села рядом, не удержалась, легонько погладила по щеке. Борода у него обгорела, торчала клоками. Брови немного нахмурены.
От моего прикосновения дрогнули веки. Он открыл глаза.
– Ингрид… Я уснул, да?
– Да, – сказала я. – Но уже вечер, и так пора спать.
Он долго смотрел на меня молча.
– Иди ко мне, – потом потянул к себе, завалил на кровать рядом. – Не уходи, ладно.
– Конечно. – Я пододвинулась ближе, обняла его. – Как ты?
– Хорошо, – он пожал плечами. – Если не пытаться шевелить пальцами, то рука почти не болит. Так что не страшно, дня два-три и все. Я благодарен тебе, Ингрид, но, пожалуйста, не делай так никогда больше. Я очень испугался за тебя.
– Главное, что все получилось.
Прижалась щекой к его груди, слушая, как бьется сердце.
Теперь никто не может нам помешать.
Да, я знаю, Сандеру, скорее всего, придется ехать в Мидсворд, разговаривать с Альфредом. И эгорийцы… в какой-то степени, они своего добились, повод для войны есть, Луиджи мертв.
Но ведь мы справимся, правда?
Должны справиться.
Сейчас не хотелось думать о плохом.
– Знаешь, – сказал Сандер, осторожно поглаживая мою спину, – мне всегда не давали покоя те пророчества. Хьернбори, помнишь? Как-то запало в душу. Не знаю уж с чего, но я решил, что могу стать тем самым правителем Севера, о котором он говорит. Великим и могущественным. Тогда я вообще был никем и никаких перспектив, лучшее на что я мог рассчитывать – служба в личной гвардии короля. Не больше. Но я решил что могу получить все… и даже почти поверил. А потом, уже много позже, мне случайно попалось, что тот человек, о котором говорит Хьернбори, он родился… «пришел в этот мир» летом, в самую короткую ночь лета. А я, – Сандер усмехнулся, – родился осенью. Даже не в день солнцестояния какой-нибудь, а в самый обычный день.
Я приподнялась на локте, глядя на него.
– Но ведь ты все равно им стал. Сандер, столько всего уже сбылось…
– Иногда я думаю, что все проще, – Сандер улыбнулся. – Что Кадим прав. Хьернбори был не пророком, он был сумасшедшим. Или у него действительно был зуб на твоего отца… Сейчас не узнать. Все, что я сделал – сделал не потому что так предопределено, а просто потому, что захотел этого.
– Ты считаешь, что все эти пророчества ничего не стоят?
– Не знаю, на самом деле, – сказал он. – Пророчества ли это? Или обещания… Камень показывал видения и тебе и мне, причем взаимоисключающие видения. Он показывал то, что хотел получить. Может, и здесь… Обещание дать силу, если человек справиться.
Синие искры в его глазах.
– Тогда постарайся справиться, – сказала я.
* * *
Через две недели Сандера вызвали в Мидсворд.
Очень тяжело было его отпускать. Но ослушаться приказа короля Сандер не мог.
– Не бойся, все будет хорошо, – сказал он. Хотя я отлично видела, уверенности не было.
Придется как-то объяснить смерть Ульриха. А если объяснения Альфреду не понравятся? Если он решит Сандера за убийство наказать? Если решит отобрать Рёйген?
– Отобрать нельзя, – сказал Сандер тихо. – Камень уже признал меня. Так что либо согласиться, либо убить.
Очень хотелось верить, что Альфред не захочет рисковать. Найдется ли другой, кого Камень признает? Но ведь король уже один раз выбрал Сандера…
Но кто знает, не направят ли кого-то Ульриху на замену, чтобы за Сандером следить.
От всего этого голова шла кругом.
Если что-то случится, то как же я без него? Я ведь уже привыкла.
Эти две недели Сандер был рядом, почти не
