class="p1">На столе разложены разнообразные украшения, травы в маленьких припарках и батончики душистого мыла — все, что она делает сама. На втором столе разложены разнообразные фрукты и овощи из ее сада.
— Как дела, Джесс? Я снимаю рюкзак с плеча, чтобы уменьшить его вес.
— Я вижу, ты снова был в Мертвых Землях.
С невольной улыбкой я киваю.
— Откуда ты знаешь?
Она наклоняется, оглядываясь вокруг, и приподнимает бровь.
— Ты выглядишь счастливой как свинья в дерьме.
Я смеюсь над этим, просовываю руку в пакет и вытаскиваю птицу, которую я подстрелила ранее, передавая ее ей.
— Мне нужно немного мыла.
— Ну что ж. Она принимает мертвую птицу и достает из-под стола пакет, в который бросает ее.
— Это прекрасная птичка. Бери все, что тебе нужно, сладкие щечки. У меня есть новый аромат, который ты возможно захочешь попробовать. Мята сандалового дерева. Твоему симпатичному Папочке, возможно понравится. Она подмигивает, и я улыбаюсь косвенному флирту, который она обычно передает через меня. Джесси уже некоторое время неравнодушна к папе, но он такой чертовски упрямый, что по большей части игнорирует ее.
— Полагаю, на этот раз я могла бы отказаться от лаванды.
— Возьми оба. И выбери ожерелье. Твоя шея выглядит обнаженной, дитя. Она шаркающей походкой направляется к женщине, стоящей рядом с травами со своими тремя детьми.
Моя улыбка становится шире, и я киваю, обращая свое внимание на кожаные чокеры, которые она разложила рядами. Я держу один из них, сделанный из коричневой кожи, с прикрепленным к горлу амулетом в виде птицы, застегивая его за шеей.
— Привет, Рен.
Закатывая глаза, я вздыхаю обнаруживая Дэмиана Шоу, стоящего рядом с овощами в своей повседневной одежде, с помидором в руках.
Ублюдок не посмел бы бросить это в меня сейчас. Не тогда, когда половина города, включая Дэмиана, считает меня какой-то дикой горянкой за то что я рискнула выйти за стену. Два года назад он вступил в Легион и как и остальные придурки, думает что он — ответ на молитвы каждой женщины. Возможно, он и есть для большинства девушек, которые лебезят перед солдатами Легиона, как будто они какой-то статусный билет.
Становится все более распространенным видеть, как они разгуливают без полной формы, некоторые предпочитают гражданскую одежду, когда не при исполнении служебных обязанностей, так что я предполагаю, что Дэмиан на R & R или что-то в этом роде.
— Тебе идет колье. Как и моим рукам. Улыбка, растягивающая его лицо, заставляет меня нахмуриться.
Высокомерный придурок.
— Меня просто немного вырвало в рот.
— Ты знаешь, что я всегда был неравнодушен к тебе.
Я знаю. Этот мужчина считает своим долгом приставать ко мне при каждом удобном случае.
— У тебя есть что-то для всех, — говорю я, поднимая кусочки мыла с лавандой и сандалом и засовывая их в свою сумку.
— Ты бы трахнул этот помидор, если бы уже не пытался залезть в мои штаны.
Кладя помидор обратно к остальным, он обходит стол, останавливаясь слишком близко ко мне.
Я отступаю, и он наклоняется ко мне. Этот танец павлина надоедает, то как он расхаживает, пытаясь привлечь мое внимание. Так много других девушек, достаточно глупых, чтобы играть в его игру, а он тратит свое время на меня.
— Пошли. Встретимся в задней части этого здания. Всего один рывок, хорошо?
Тьфу. Примерно год назад я потакала этому дерьму, дроча ему на заднем сиденье машины его отца, и с тех пор он жаждет большего.
— Нет, спасибо. Бывало и раньше. Я машу Джесси, давая понять что ухожу, но хватка за плечо останавливает меня на полпути.
Никто не прикасается ко мне без спроса.
Взгляд вниз на его руку и обратно к нему побуждает его отпустить меня, и он отступает поднимая обе руки в воздух, как будто сдаваясь.
— Я знаю, ты не любишь прикосновений. Прости. Положив ладонь на стол, он снова наклоняется утыкаясь лицом в мою шею, полностью игнорируя мое предупреждение.
— Мне все же нужны твои руки на мне. Я бы трахнул тебя, если ты позволишь мне, но все, о чем я прошу, — это один рывок. Пожалуйста, Рен.
— Почему я? Почему бы тебе не найти какую-нибудь хорошенькую маленькую курицу, чтобы испортить?
Его зубы прикусывают мочку моего уха, и с гримасой я отдергиваю голову.
— Потому что ты не такая, как другие девушки. Ты дикая. И твердая. Нерушимая.
Прикусив губу, я выдыхаю через нос.
— Один рывок, и ты оставишь меня в покое?
— О, да, детка. Тебе не понравится то что ты увидишь, и ты можешь уйти.
— Я уже видела это. И ушла раньше.
От его дыхания на моей шее мои мышцы вздрагивают.
— Я тверже, чем в прошлый раз. Дрочил на мысли о твоей сладкой киске.
— Ты никогда не видел мою киску, так как же это работает?
— О, я уверен что это так же красиво, как это лицо. И эти сиськи. И твоя упругая задница.
— Если мы собираемся сделать это, давай сделаем это быстро. Я позволяю ему взять инициативу в свои руки, следуя позади, когда опускаю руку в карман своей сумки. Два пухлых кожаных шарика проскальзывают мимо моих пальцев, когда мы заворачиваем за угол здания в узкий переулок, где вдоль кирпичной стены стоят мусорные баки. Оказавшись вне поля зрения, Дэмиан отступает глубже в переулок и расстегивает брюки, натягивая их чуть ниже яиц, позволяя своему эрегированному члену торчать из молнии.
Спиной к стене позади себя, он гладит себя передо мной с самодовольной ухмылкой, которую мне хотелось бы стереть с его лица.
— Представь это внутри себя, Рен. Тебе нужен мужчина. Ты злобная сучка, которой нужно потрахаться.
Моя кровь вспыхивает при этом, и я сжимаю кожаные боласы, лежащие у меня на ладони.
— Я уверена, что твоя жена оценила бы это, Дамиан.
— То, чего она не знает, не причинит ей вреда. Он дергает головой в мою сторону.
— Покажи мне свои сиськи.
— Это не было частью сделки.
— К черту сделку. Я хочу увидеть твои сиськи. Его челюсть отвисает, когда он увеличивает темп своих движений.
Я опускаю взгляд на свою рубашку, где зашнурованные завязки моего коричневого кожаного топа без рукавов открывают вид на ложбинку под ним. Моя грудь стала полнее за те месяцы, что я охотилась на мясо, добавив больше изгибов моей прежней мальчишеской фигуре. Поддразнивая, я расстегиваю шнуровку, дырочку за дырочкой, увеличивая промежуток.
— Вот и все, — говорит он на форсированном вдохе.
Облизывая губы, я лукаво улыбаюсь.
На следующем вдохе я подбрасываю одну из болас так, что она обвивается вокруг его горла, все еще держа другой конец в руке. Обернутый кожей камень сворачивается три раза, и его руки взлетают к шее, когда он падает на колени.
Держа в руках конец боласа, я наклоняюсь к нему.
— Это был один рывок? Или два?
Он давится ответом, его глаза
