— Обязательно позвони, Жека, — ответила мама. — Звони мне чаще.
— Пока, — выдохнула я и нажала кнопку «отбой». Шиа была все ближе, и вид её не предвещал ничего хорошего. Черные брови нахмурены, темные глаза мечут молнии. Я сунула телефон в карман и вышла ей навстречу.
— Куда ты пропала? Лиз сказала, что ты отошла на пять минут, а не на полчаса, — голос девушки звенел от раздражения, но, похоже, не на меня. — Пошли. Этой цыпочке не нравится мой кофе! Похоже, ей вообще мало, что нравится.
***
К вечеру, когда все запланированные кадры были отсняты, и группа разошлась отдыхать, хотелось только одного — упасть в кровать и лежать, не двигаясь, пока не засну. Проклиная кальвадос, себя, за то, что умудрилась его выпить, Рика за то, что расщедрился и выделил алкоголя из своих запасов, Кортни за её капризы и Шиа за неумение варить кофе в турке, я шла к трейлеру Брэйди, едва передвигая ноги. «Звезду» пора было кормить ужином.
Наверное, он ждал потому, что как только я поднялась на ступеньки, дверь открылась, и Брэйди отступил в сторону, уступая дорогу.
Я прошла внутрь, стараясь не смотреть на него. Ни к чему. Ещё утром я смогла убедиться, что странный, почти животный, магнетизм его глаз имел надо мной такую же власть, как и раньше. Только теперь нельзя было ему поддаться и потянуться навстречу. Вряд ли Брэйди это было нужно. Простая вежливость не давала парню показать, что он хорошо помнил голую, использованную девчонку в руках чужого мужчины. Так же хорошо, как это помнила я.
И лучше бы нам было не видеться вовсе, не бередить старые раны. Да только общения избежать не получалось. По крайней мере, ближайшие пару месяцев. Так много. И так мало. Стоило ли отказываться от этой малости? Не знаю. Может, и стоило. Только мне не хотелось. Пусть недолго, но я могла быть рядом, ощущать давно забытый трепет и чувствовать себя живой. Вот только Брэйди об этом знать было не обязательно. А как это устроить, я помнила преотлично. Спасибо миссис Малиган.
— Привет, — сказал он, закрывая за мной дверь. — Ты так быстро промелькнула утром, что я даже поздороваться, как следует, не успел.
Ох. Нет. Такого тона мне было не вынести. Прятаться всегда проще либо за неприязнью и враждебностью, либо за шутливой дружеской бравадой. Неприязнь и враждебность не для нашей ситуации. Слишком сильно эти чувства отличались от того, что я испытывала на самом деле. Легко было сорваться, выдать себя. А вот второй вариант подходил идеально.
— Ой. Прости. Надо было подруге помочь. А что такое? — я улыбнулась, вспомнив утренние причитания Шиа. — Тебе нужна была помощь, чтобы уложить волосы?
— А ты могла бы? — улыбнулся Брэйди в ответ.
Ну вот, начало положено. Мы были старыми друзьями, которые давно не виделись, но теперь рады были возможности поговорить. То, что нужно.
— По крайней мере, попробовала бы, — сказала я, вспомнив, как смешно топорщились мокрые черные волосы Брэйди с утра.
Парень уселся за стол, на который я примостила поднос, накрытый крышкой. В его темных глазах вспыхнули горячие искры:
— Поужинаешь со мной, Дженни?
А вот это было уже лишним. Для него, возможно, это приглашение было способом избавиться от скуки. Хотя, после того, как целый день куча людей крутилась вокруг с единственной целью — зафиксировать каждое его движение, каждый вдох, каждое слово, понятней было бы желание поесть в одиночестве. А вот мне было бы трудно удерживаться в рамках дружеского разговора. Может, позже…
— Я принесла ужин для одного.
— Ничего. Можно ведь поделиться.
Брэйди облокотился о стол. Рубашка обтянула плечо, раскрылась шире там, где на вороте не были застегнуты две верхние пуговички. Я вдруг вспомнила, что сама выгляжу не лучшим образом. Темная футболка от многих стирок потеряла свой первоначальный цвет и была неопределенно-блеклой. Старенькие джинсы мальчишеского кроя ничего общего не имели со стильными дизайнерскими штанишками, которые по непонятному недоразумению назывались так же. Я по привычке таскала красивую вещичку с собой в сумке и одевала в тех редких случаях, когда девчонкам удавалось вытащить меня куда-нибудь на прогулку. Про куртку и говорить нечего. Бесформенное коричневое нечто было теплым и удобным. Больше про неё сказать было нечего. Лиз морщилась всякий раз, когда я надевала её. Волосы, собранные утром в пучок, порядком растрепались. Я привычным движением заправила особо надоедливую прядку за ухо, но от этого прическа вряд ли стала лучше. А Брэйди был красив. Он откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди, вытянул ноги, глядя на меня снизу вверх темными, слегка сощуренными глазами. Вспомнить бы, как дышать.
Я сдернула крышку с подноса и выпалила, улыбаясь во все тридцать два:
— Смотри, от чего отказываешься. Стейк, картошечка, салат (твой любимый, между прочим), бекон. М-м-м… Вкусняшка.
— Дразнишь? — Брэйди задумчиво почесал макушку.
— И в мыслях не было. Специально поджарила побольше бекона. Отлично помню, что дома ты всегда выкладывал на сковородку несколько лишних кусочков, чтобы ухватить свеженькие прямо с огня.
— Ты подглядывала, — осуждающе покачал головой Брэйди и широко улыбнулся ехидной озорной улыбкой, обнажив белоснежные клычки. — Так и знал.
— Не нарочно. Это ты всегда занимал кухню раньше, чем я успевала спуститься, хотя была моя очередь готовить завтрак.
— Угу. Занимал. Мне нравилось смотреть на твою удивленную мордочку, когда ты появлялась в дверях, а еда была уже готова.
Опасный поворот. Очень опасный, но есть одна зацепочка. Самое время сделать вид, что обиделась и отступить без потерь. Я насупилась, сузила глаза и, уперев руки в боки, воскликнула:
— Мордочку?! Ты назвал моё, неземной красоты, лицо мордочкой?!!! Ужас! Я вне себя. Приятного аппетита в одиночестве, мистер великолепие. А моей мордочке пора в душ и спать, чтобы завтра выглядеть не так ужасно.
С этими словами я рванула на выход, а Брэйди вскочил, явно собираясь схватить меня за руку. Но тут дверь открылась и вошла Кортни, которая тоже не потрудилась постучать, отдавая дань приличиям. Она скользнула взглядом по мне, по Брэйди, по столу, уставленному тарелками с едой и, мило улыбаясь, сказала:
— Оу, ты собрался поужинать? Могу составить компанию.
Кортни сунула руки в карманы тесных джинсиков, сидящих так низко, что в промежутке между ремнем, сплошь усыпанным стразами, и краем короткого топа был виден пупок. Забавно пританцовывая, она двигалась по помещению, разглядывая обстановку. Сделав круг почета, девушка остановилась напротив меня и попросила:
