кресло портянки. Хорошо, если мебель напитается запахом будущего хозяина. Вот только благородной девице видеть такой предмет мужского гардероба совсем ни к чему, вид портянок их породу, говорят, непременно расстраивает не хуже мышонка. Что делать со штанами, вот это — вопрос. Стянуть? Или обнаженного торса достаточно для соблазнения? Переборщу, так смутится. Но и панталоны у меня довольно изящные. Такие не грех выставить напоказ. Сам выбирал в эльфийской лавке. Длиной до колена, облегающие, с тонким шитьем голубой нитью. Узор из переплетения васильков с бантами ее наверняка увлечет. Подойдёт ближе, рассмотрит. Цветы она любит. И потом, все же ведьма не обычная девушка, она лишена предрассудков. Ну а там уж и я успею к ней прикоснуться.
После такого ни одна дева помолвки не разорвет. Поддастся соблазну, влюбится ещё больше, и за свою жизнь я могу больше не опасаться.
На софе позу поинтереснее для сна не принять. Места не хватит. Но тут уж ничего не поделать. Раскинулся, как мог, стянул тесемку с косички, чтоб волосы рассыпались по плечам, — Странно, но их стало как будто меньше? Показалось, наверное. В моем городе волосы остригать коротко считается неприличным. Коротко бреют только рабов и нечестивцев, чтоб их бесстыдные головы издали замечать. Провел пальцами по волосам ещё раз. Или та же длина? Не понял.
Улёгся, наконец, и задремал. Утром меня ждёт победа и восхищение юной без минуты жены.
Проснулся и не сразу понял, где я нахожусь! Уже настал день моей казни? Эльфийская сфера разорвалась, коснувшись головы? Не зря же они мне вчера угрожали. Или я уже на судне, и это буйствует Кракен, захватив шхуну в плен своих щупалец?
— Принять бой! — успеваю коснутся пальцами рукояти ножа. Второй удар точно так же стремителен и ложится мне на плечо, голову все же успел отклонить.
— Убью! Посмел! Ворвался! Обесчестил! Дом разорил! Вазу разбил! — сыплются градом удары, — Совсем юную девушку, что повода не давала слова о себе плохого сказать?
— Мадам!
— Я тебе ничего не дам! Кроме угощения сковородой! Так его Нора! Лупи!
Сковорода. Со мной в бой вступила обычная сковородка. Действительно, почему бы ей не носить имя Нора, если уж метлу зовут Ильсидорой?
Я даже расхохотался, вмиг осознав, насколько все несерьёзно. Кракен!
В дом просто-напросто вернулась кухарка. Или эта дама вовсе соседка моей невесты и ещё не знает, что здесь живу я.
— Я жених Анестейши! — увернулся я от очередного удара.
— Мне-то не лги! Нет у нее жениха! И отчего такой погром в доме? Грабить залез?
— Мы встретились только вчера и сразу же полюбили друг друга всем сердцем! Я сделал предложение самой красивой девушке во всем свете! — сковорода таки извернулась и жахнула прямо по темечку.
— Что здесь происходит? — я повернулся на мелодичный голос и чуть не лишился чувств от ужаса.
Острейшие зубы, рот от уха до уха, язык, перекинутый через плечо. Ещё и синий к тому же. Дверь в мой мир заперта. Что ждёт в этом, остаётся только догадываться.
— Вор в дом влез пока ты спала, бестолочь!
— Это не вор… Хи-хи. Это что? Незабудки? Анджей! Хи-хи-хи, — рассмеялось чудовище. А вот мне стало совсем не до шуток. Рванул со всех ног вон из комнаты в те единственные двери, что остались не заперты.
Позади топот ног. Впереди ужасающий мир. Одного взгляда, брошенного в окно, было достаточно, чтобы понять, что я оказался в самом Зазеркалье. Белая земля, чёрное небо, гранитные, одинаковые как близнецы, серые башни.
Погоня все ближе! Ещё одна дверь, коридор, голоса. Ключ, оставленный в двери. Может, через нее мне удастся попасть в свой мир? К черту помолвку! Сегодня же подниму паруса на своей шхуне! Буря ли, шторм — все равно! Мне теперь сам Кракен не страшен!
— Открывай! — повинуюсь женскому голосу и отворяю лёгкую дверь. Точно та же кухарка стоит на пороге. Только одета иначе. Наверняка передо мной демоница!
Потряс клинком перед лицом твари, хоть бы чуть испугалась.
— Убью! Так меня опозорить! Ещё дочерью назвалась! Убери нож, все равно я его не куплю!
— Изыди тварь! Да будут снисходительны к тебе в преисподней! Сгинь, нечистая! — захлопнул я двери и повернул ключ.
— Анджей, успокойся. Иди сюда.
— Аыыы!
Настя
Напрочь вылетело из головы, во что именно я превращаюсь после эльфийских яблочек. Точнее, мое лицо. Дом разгромлен. Посреди руин стоит Лора, по воздуху летает, будто пьяная, огромная сковорода. Уж не она ли стала причиной тому, что здесь происходит? Сбегаю вниз по лестнице под звуки боевого марша, ступени стараются придать эпичность моменту как могут. Только бы Анджей ко мне в квартиру не улизнул. Этот может. И от инфаркта не хотелось бы его откачивать.
— Он тебя опорочил? — выпучила глаза соседка.
— Кто?
— Этот.
— Это мой жених! Лора, зачем вообще вы пришли?
— Вещи вот принесла. Ты же у меня в доме оставила всю одежку. Зря, что ли шили? А как же сватовство? Неужели так сразу?
— Ждите здесь! — выскочила я в холл. Волшебные двери в квартиру оказались настежь распахнуты.
Только бы он на улицу удрать не успел! Ворвалась к себе и впервые обрадовалась свекрови. Чудом она задержала парня уже на пороге. Тот яростно захлопнул дверь перед самым ее носом. Надеюсь, меня она не успела заметить. Все же видочек у меня ещё тот. Один язык чего стоит.
— Анджей, успокойся. Иди сюда, — позвала я парня спокойным голосом.
— Аыыы! — со стороны лестничной площадки в дверь грохнул кулак. И ведь не уймется же!
— У нас ротавирус! Галина Николаевна, уходите, вы можете заболеть! Он очень заразный. Мама, я за вас так переживаю! — солгала я и, наконец, подошла к жениху.
Нож зажат в побелевших от напряжения пальцах Анджея, да и сам он белый как снег. Смотрит на меня затравленно.
— Тише. Я все объясню, — продолжаю я его уговаривать.
— Изыди. Молю. Верни меня обратно. Клянусь, я никому ничего не скажу.
— Помнишь, ты вчера варил компот. Это от него лицо искажается. Скоро все пройдет.
— Я тебя отравил? Мне так жаль. Это можно как-то исправить? — вжался он в стену рядом с розеткой. Спиной нажал на выключатель, отчего лампочка на потолке взорвалась. Хорошо хоть в плафоне, стекла не разлетятся. Мужчина чуть ли не трясется.
— Не отравил. Я сгрызу пару семечек, и сразу станет лучше. Пошли со мной. Нас Лора ждёт, это моя соседка, ты ее очень сильно напугал. Она подумала, что меня изнасиловали и ограбили.
— Т-такую ограбишь, — ой, он даже
