Она ведь уже как-то сталкивалась с Дорианом. Все внутри него вопило послать эту реальность ко всем чертям собачьим, кричало, что она совершает ошибку. Нет у нее таких сил, чтобы пойти на это.
Ему хотелось забрать ее в постель и держать там, пока весь этот ад не закончился, но он не станет. И не сможет.
Стерлинг понятия не имел, что произошло с осуществлением его плана, но брякнул так брякнул. Теперь он мог лишь предаваться раздумьям. Насколько сильно хочет эту женщину, ее тело, душу. С какой силой желает стать частью ее. Какие эмоции он испытывает, словно все это было ответом на ее спасение.
От чистой потребности из головы вылетели все мысли. Он принялся покрывать Бекку поцелуями, исступленными и горячими, лишающими рассудка, потом подхватил ее на руки. Неожиданно первостепенным стало то, что она просто существует. А все остальное – лед и пламень, желания, стремления забыться в ней – каким-то образом перестало быть наиглавнейшим.
Он усадил ее на столик, как уже делал это однажды, развел ее ноги пошире и стал между ними. На сей раз они займутся этим не в постели.
Глава 27
Бекка в ее халатике была самым соблазнительным зрелищем, когда-либо им виденном. Это было помрачнением, безумием, но Стерлинг в жизни не хотел так сильно ни одну женщину. Желание сжигало его изнутри. Никогда у него не было чувства, что перестанет дышать, если не поцелует ее. Здесь, с ней на треклятом столе, он был готов овладеть девушкой.
- Хочу тебя, - прорычал Стерлинг. – Вот так. Сейчас же.
Ее пальцы скомкали рубашку, из-под отяжелевших же век в глазах горело желание, говорящее ему, что она чертовски возбуждена и нуждается в нем. Бекка выдохнула:
- Да. Пожалуйста. Немедленно.
Стерлинг поцеловал ее, проглотив последнее слово, дотронулся языком ее язычка, погладил – со вкусом и глубоко. Ее руки, ласковые и нежные, но не мягкие, поглаживали по волосам, касались плеч, шеи. Беккины прикосновения лишали рассудка. Член напрягся под молнией.
Стерлинг сунул руки под полы халатика и обхватил руками ее идеально высокие груди, бусинки сосков уперлись в его ладони. Это единственное, что он смог сделать, чтобы не сорвать с нее футболку.
Обуздав себя, Стерлинг проложил вдоль ее шеи вниз дорожку поцелуев, наклонил Бекку так, что руки ее легли на стол. Шелковистые, цвета воронова крыла волосы каскадом раскинулись позади нее. Черт, он обожал, когда ее локоны лежали раскинутыми на его груди. В сознании замелькали картинка за картинкой, но он вернулся к настоящему. Стерлинг поцеловал Беккин сосок через плотную розовую футболку, прикусил его зубами. Стянул с нее халат и обвел пальцами мягкую округлость ее животика. Почему на ней до сих пор футболка? Он задрал ее на Бекке.
- Сними его, - скомандовал Стерлинг, возясь с лифчиком.
Тот вмиг исчез. Потом через голову Стерлинг стянул с нее футболку и тоже откинул в сторону, обжегши ее кожу своей близостью.
Мужчина замер в восхищении – с набухшими сосками ее груди были чертовски красивы. Он потрогал их, и ладони наполнила теплая тяжесть. Бекка накрыла его руки своими, глядя на него из-под отяжелевших век. Чувственное, неприкрытое сладострастие плескалось в ее глазах, в которых Стерлинг мог утонуть – счастливчик.
Он поцеловал ее, дегустируя великолепный нектар, коим она была. Пощипывал ее соски и оглаживал груди, за что был вознагражден нежным, алчущим стоном, выгибающейся спиной, касанием ее рук. И Стерлинг продолжил покрывать поцелуями ее рот, шею. Задержавшись на небольшой чувствительной мочке уха, шепнул ей на ушко:
- Ты не пойдешь к Дориану.
В словах послышалась сталь. Бекка обхватила его лицо руками и заставила посмотреть на нее.
- Да. Пойду. И ты это знаешь.
Стерлинг вздохнул, скользнул руками по ее телу и жестко притянул к себе, расплющив ее груди о свой торс. Его губы нависли над ее.
- Нет. Не пойдешь.
- Не надо спорить, - посоветовала ему Бекка.
Черти адовы. Черти, на хрен, адовы.
- Нет…
Ее ладошка потянулась к его лицу.
- Да.
Он устроит ей «да».
Стерлинг подтолкнул ее назад.
- Ложись. – Расстегнул брюки и стянул их вместе с обувью. – Трусиков нет, - произнес он, возбуждаясь от такого пикантного открытия.
Стерлинг раздвинул ей ноги и встал между ними в тот момент, когда Бекка села.
- Трусиков не передали, - пояснила она, опустив руки ему на плечи.
- Дорогая, я не жалуюсь, - заверил Стерлинг, слегка отодвинулся и развел ее ноги пошире. – Откройся для меня. Позволь увидеть мою награду.
- Стерлинг, - смущенно прошипела она.
- Тебя тоже ждет награда, - посулил он, резко раздвигая ей колени.
Он был зол. По собственному настоянию Бекка подвернет себя опасности. По настоянию же Калеба – возможностей ответить иначе нет. Но существовала гребаная болезнь под названием рак. Его взгляд опустился на розовые складочки ее тела.
- Прелесть. – Его руки неторопливо очертили ее бедра. – Бекка, ты уже вся влажная?
- Поверить не могу, что делаю это, - дрожащим голоском произнесла Бекка. – Мы в лаборатории на столе.
- И я намерен проделать с тобой на упомянутом предмете самые многообразные пикантные штучки. – Пальцы огладили ее сердцевину. Она задохнулась от соприкосновения. - О, да. Влажная.
Стерлинг взял ее за руку и опустил вместе со своей. Она попыталась увернуться. Он наклонился и поцеловал ее, уничтожив всякое сопротивление. Жадно насладившись девушкой, Стерлинг произнес:
- Предоставь себе время, Бекка. Дай его и мне.
- Да, - произнесла она, потянувшись к нему губами.
Он дал ей то, чего она хотела. Покрывая ее уста легчайшими поцелуями, Стерлинг опустил руку к ее ладони и, подталкивая ту, заскользил переплетенными пальцами по ее гладкому, увлажнившемуся жару. Бекка тяжело задышала. Черт, как и он. Он зашевелил пальцами. Поглаживая, исследуя и надавливая, пока Беккины бедра не выгнулись под его ласками. Она была влажной, именно влажной, но не достаточно увлажнившейся. Стерлинг прижал ее к столу.
Потянулся к ее ногам и поднял обе стопы себе на плечи.
- Стерлинг, что…
Рот накрыл ее сердцевину, пресекая дальнейшие вопросы, любые возражения. Он облизывал и пробовал, лаская ее языком и пальцами. Нежный стон, что сорвался с ее губ, едва не лишил его рассудка. Тут Бекка застыла, а потом разлетелась на тысячу мельчайших осколков. Доведя ее до кульминации, он потянулся вниз, расстегнул брюки, с нетерпением дожидаясь момента, когда, наконец, окажется внутри нее.
Стерлинг покрыл ее тело голодными поцелуями, потом заставил принять сидячее положение.
