тот увидит, как труп превращается в черный дымок, объяснить это будет непросто. Да черт с ним, испарившимся редактором. Дело в другом: стоит ей напасть на безоружного человека – Алексей рванет его защищать. Он ведь не знает, то это существо что угодно, только не человек, а значит, поступит, как ему велит долг. Вот же засада!
Алексей по-своему понял ее замешательство, а может, обманщица из нее никудышная.
– Значит, это правда? Что с ней? Что вы с ней сделали? – он с яростью уставился на Ингу и решительно шагнул навстречу.
Секунда – и ярость в глазах сменилась удивлением. Алексей охнул и медленно осел на пол. Крик застрял у Инги в горле. Рукоятка ножа в боку, и алое пятно, расползающееся по белоснежной майке. Ей не надо было щупать его пульс, подносить зеркальце к носу, чтоб уловить дыхание. Да даже подходить не требовалось. Волчьей своей сутью она знала: он умер, умер сразу. Инга застыла, не в силах ни сдвинуться, ни произнести ни звука. За последнее время она видела немало смертей, да что там – и сама имела к ним непосредственное отношение. Но те, кого убивали волки, обращались черной дымкой. А увидеть настоящее мертвое тело того, кто только что разговаривал, ходил, дышал – совсем другое. Ужасно.
– Он мешал нам разговаривать, к тому же, свою роль уже отыграл, – холодно бросил редактор.
Она вышла из оцепенения и бросилась к Алексею в нелепой, отчаянной, чисто человеческой надежде: вдруг все-таки жив? Может, врачи, если вызвать скорую прямо сейчас, его спасут? Но волчье чутье не солгало. Он был мертв – окончательно и бесповоротно мертв.
– Грязная работа, – поморщился редактор.
Инга выпустила из рук бездыханное тело и рванула к врагу, готовая душить, рвать, убить голыми руками – как угодно. Жаль, перекидываться долго, но она справится с ним и так.
Редактор с неожиданной прытью вывернулся из ее смертельного захвата, а Инга услышала, как щелкнула входная дверь. Квартира наполнялась другими – ими. Они явно дежурили где-то поодаль, чтобы она их не почувствовала, а теперь… Теперь их было много. Невозможно много. И спустя мгновение, уже она оказалась зажатой и схваченной цепкими руками.
Запястья за спиной моментально стянула веревка. Инга даже не успела сообразить как. Вид растекающейся из-под мертвого тела кровавой лужи совершенно парализовал ее. Сильный толчок – и она упала на пол, прямо в эту еще теплую лужу. И весь мир вокруг сузился до остекленевших безжизненных глаз Алексея, в которых застыло немое удивление.
Ее тоже убьют. Численное преимущество на их стороне, и совершенно все козыри у них на руках. Инга успела надиктовать сообщение Стасу, да только адрес не указала, а сходка может длиться сколь угодно долго.
Наверное, это и к лучшему. Инга перевернулась на спину, цепким взглядом прочесала маленькую комнатушку хрущевки, пересчитала угрюмых мужчин, заполнивших ее. Десяток, не меньше. А десяток готовых ко всему духов – вовсе не трое, застигнутых врасплох. С такой толпой, да еще хорошо организованной Стас не справится. Господи, пусть он не получит ее сообщение как можно дольше! Пусть останется жив!
– Почему мы медлим? – спросил редактора один из духов. Длинный и тощий как жердь, он был на голову выше редактора и все равно умудрялся подобострастно заглядывать тому в глаза. – Покончим с ней и уберемся отсюда, пока никого нет.
В отличие от всех остальных длинный не смешался с толпой, а стоял рядом.
– Мы кое-кого ждем, – ответил редактор и издевательски потыкал Ингу в бок носком ботинка: – Ведь твой приятель обязательно примчится тебя спасать, верно?
– Зачем нам охотник? – пробурчал длинный. – Разделаемся со следящей, и будет. Ты же сам говорил, охотники не так важны.
– Обычные охотники да, но этот слишком привязан к своей подружке. Настоящая волчья любовь, – редактор усмехнулся, глядя прямо Инге в глаза. Вроде бы отвечал на вопрос своего подчиненного, но на самом деле говорил специально для нее. – Если ее убить, его в живых лучше не оставлять, себе дороже выйдет.
Инга закусила губу, слезы выступили на глазах. Она слишком хорошо понимала, что ее враг прав, прав на все сто процентов. Если ее вырвать из жизни Стаса, вот так вот с кровью, с корнями – никакой жизни у него уже не останется.
А охотник, хорошо обученный, мощный, с инстинктами волка, которому в этом мире больше нечего терять, превратится для них в сбывшийся кошмар.
– Хорошо, – кивнул длинный, – но, может, лучше разделаться с ней прямо сейчас и потом уже ждать его?
– Да он за квартал учует, что она мертва! – отрезал редактор. – Хватит болтать!
Он так резко обрубил длинного, что тот не рискнул больше открыть рот. И никто не рискнул. В квартире воцарилась напряженная тишина, ни звука, ни шороха. Инга уже до крови прокусила губу, лишь бы не плакать при этих… А плакать хотелось очень, и не от жалости к себе, а от бессилия, тихой ярости, от того, что она знала, чуяла: Стас уже несется ей на помощь.
Невероятное, невыносимое напряжение внутри, боль отчаяния, запах крови, который теперь, когда она оказалась на полу рядом с мертвым телом, бил в нос так сильно, что к горлу подкатывала тошнота, – крутили, плавили тело. Что-то поднималось изнутри, что-то знакомое, и такое в данный момент неуместное.
Черт побери! Да она оборачивается, прямо сейчас. И ничего не может с собой поделать. Неудивительно, они с Виктором так и не закончили уроки. Она еще плохо контролировала себя, и если в обычной жизни как-то справлялась, то сейчас волчица брала верх.
В одно мгновение Инга покрылась холодным потом. Одежда! И ладно бы легкое летнее платьице, так нет же, плотные хлопковые штаны и водолазка, а еще связанные за спиной руки.
Перед глазами сразу мелькнула картинка: поросшее шерстью тело в плотных путах одежды, вывернутые за спину лапы, хруст костей. Нет, только не это!
– Эй, что там с ней? – испуганно пробормотал один из духов, указывая на Ингу пальцем.
Десяток пар глаз ошеломленно уставились на нее, редактор попятился. И в то же миг Инга со всей дури рванула руки в стороны за спиной. Раз, другой, третий… Тело быстро наливалось силой, нет,
