— Нет, — я аккуратно мизинцем подхватил слезинку, выступившую у Матильды от смеха в краешке глаза.
А ведь один из моих учителей часто говорил: «Это невозможно, как слёзы ведьмачки». Жаль, нельзя сохранить и показать.
— Эй, это личное, — быстро провела по моему пальцу Матильда.
— И это говорит мне та, что только что интересовалась моей девственностью.
— Кстати, я тебе не верю. Но давай уже займёмся твой одеждой.
Матильда наконец отпустила мои брюки, зато стала сноровисто вытягивать рубашку из-за пояса.
— А это что?! — неожиданно она задрала край, оголяя живот.
Я тоже посмотрел. Опять убежала.
— Рунную магию моё тело также не принимает, — пояснил я. Остальные просто растворились, а вот эта руна вела свою собственную жизнь на моём теле.
— Ну так кто «уруз» на пупке рисует? — удивилась Матильда. — Ты же не женщина.
— Она сама переходит, — я пожал плечами. — Это не контролируется.
— Да ладно! — Матильда покарябала ногтем, будто пыталась отскрести прилипшую руну. — Ого! — она повела пальчиком в сторону и руна медленно, но последовала за ней.
Хм, это что-то новое. Интересно. Оказалось, не только мне. Какой-то период ведьмачка увлечённо гоняла рисунок по моему животу. Всё бы ничего, но это… вызывало странные реакции у моего организма. Заворочался дракон. И… не только он.
— Вот тут ей место, — догнала она руну до левой груди. А потом взяла и обвела ногтем сосок. Кажется, наслаждаясь, как он от этого сжался.
— Ого, — повторила Матильда, посмотрев вниз между нашими телами. — Крепкая ткань. И некрепкий дракон, — теперь она насмешливо глянула на меня. — Который утверждал, что маленькие девочки его не возбуждают.
Всё это время я старался дышать ровно — на счёт «четыре» вдох и выдох. Как учили. Так как сексуальный срыв в моём случае — один из самых опасных по потере контроля. Видимо, для успокоения надо ещё и раздражитель убрать.
Кстати, Матильда права. Посмотрел я на неё, не как на ведьмачку, а в целом. Ещё мягкий изгиб губ, скулы с детской округлостью, если не смотреть в глаза, девчонка же. Это же как возбуждаться на драконицу возрастом полторы сотни лет. Желание стало пропадать ещё на слове «драконица».
Ну что ж, премию учителю самоконтроля уже не выпишешь, но поработал он хорошо.
— Вот как, значит, — прищурилась Матильда. — А если… — и потянулась лизнуть.
Отшатнулся. От греха подальше.
— Ха! — победно улыбнулась ведьмачка. — Может, всё-таки вместо дела…
— Нет, Матильда, — начал я снова засовывать рубашку в брюки.
— Эй, не порти, я ещё не закончила, — шлёпнула ведьмачка меня по руке. — Давай тогда так: сначала займёмся делом Данрока — и я не буду тебя соблазнять.
— Слово ведьмачки?
— Даааа.
— Точно нет.
— Гад!
— Ведьмачка.
— Повторяешься. Хоть бы язвой назвал.
— Не дотягиваешь, максимум вредина.
— Эй, вам, конечно, весело, но вы так долго можете, а я есть хочу, — возмутился мантикор.
— Ну Маник, я только его от дела отвлекла, — возмутилась ведьмачка. — И вообще, чем тебя там на кухне кормили? Морду вон как отъел за один раз.
Оценил слова Матильды. И правда, кажется, фамильяр стал как-то шире.
— Всем кормили. Хорошо кормили, — проурчал, довольно улыбаясь Маник.
— Учти, станешь круглым, как шуршики, будешь учиться кататься как они, — предупредила Матильда. — Кстати про шуршиков. Апис! — посмотрела она в сумку.
Но чёрный меховой комок крутился уже возле ног ведьмачки. Учитывая его размеры, не знаю, что ещё могло помещаться в ридикюле Матильды кроме него.
— И не спрашивай меня, как я пронесла шурша! — ткнула в мою сторону ножницами Матильда. — Даже если бы и хотела, я бы не успела его высадить — так ты торопился сюда.
Я пальцем отвёл от себя острие ножниц.
— Ты, главное, тут его не забудь. В этом мире нет шуршей.
— Да я скорей тебя тут забуду! — вздёрнула нос Матильда, вновь приближаясь ко мне с портновскими инструментами, но теперь по делу.
— А если шурш потеряется, когда снова отправишь его за мной следить?
— Не потеряется! — возразила ведьмачка и возмущённо глянула на меня.
Ага, попалась. Значит, вот чьё присутствие я ощущал всю ночь.
— Пусть не приближается, когда я работаю с энергиями, — предупредил, одновременно наблюдая, как шурш, сидя у меня на плече, увлечённо перекусывает нитки на рукаве. — Могу случайно зацепить.
Ведьмачка остановилась, хотя вокруг меня продолжали порхать инструменты и шурш, делавшие свое дело с одеждой.
— Пугаешь?! — возмутилась Матильда.
Вздохнул. Всегда предполагает худшее.
— Забочусь. Размагиченный шурш не может пользоваться пространственными складками для скорости.
Почему-то мне не хотелось, чтобы Матильда расстраивалась из-за питомца. Пусть и такого странного.
Ведьмачка ещё посмотрела на меня, закусив губу.
— Учтём, — буркнула в итоге она, возвращаясь к работе.
Когда Матильда отступила, я был одет в такую широкую рубашку, что, кажется, мог поместиться в ней вместе с Матильдой. И Маник бы ещё вошел. Ну хоть ворот стал свободнее. Всё, что могло украшать, было безжалостно срезано.
— Не заправляй, — вновь одёрнула меня ведьмачка. — Всё испортишь.
А это возможно? Ещё раз посмотрел на рубаху, доходившую до середины бедра.
— И что, так лучше? — глянул я с сомнением на Матильду.
— Не совсем, конечно. Далеко мне до твоего гениального портного, — Матильда уже уложила инструменты и раскрыла ридикюль для шурша. Я с удивлением наблюдал, как большой чёрный меховой шар исчезает в женской сумке. Пятое подпространство там, что ли? — Но так ты снова смотришься болезненно худым, и всего вот этого не видно, — похлопала она меня по животу. Как-то собственнически. — Штаны бы ещё перешить.
Вспомнил порхающие вокруг меня острые инструменты, и почему-то в районе плечевого пояса они меня так не пугали.
— Только не на мне! И не сейчас.
— Поддеееерживаю, — жалостливым голодным голосом протянул мантикор. — Ееесть.
— Сговорились, — фыркнула Матильда.
Кстати, ещё нет. Присмотрел я ночью лавку артефактора. Вроде даже неплохого, судя по эху заклинаний и множеству относительно контролируемых взрывов магии. Стои́т же ещё лавка и соседние здания, а это показатель.
Суббота. А, значит, традиционная визуализация
Итак, продолжаем традицию субботних "книжек с картинками". Сегодня у нас, конечно, главные герои истории. Кто-то уже знаком, кто-то может познакомиться заново. Итак, начинаем.
Ронкад Космос
Истинное имя пока не сообщал, но его знает только давшая (в большинстве случаев мать), сам дракон и избранная. И очень редко кто еще. Поэтому пока всё стандартно — первое имя, составленное из букв слова «дракон», второе — по окрасу драконьей ипостаси.
Ронкад дракон с необычной историей, начиная с зачатия. Родители не подходили друг другу по селекционному тестированию драконов, но…
В итоге беременность проходила тяжело, роды еще сложнее. Космос родился очень хрупким, над ним тряслись, едва ли не в коконе ро́стили. Пока он не научился взламывать этот кокон на раз-два:) есть подозрения, что это должен был быть дракон-универсал. Такой, что способен ко всем магиям, пусть и по чуть-чуть. Но Космос способен только видеть любую магию, ловить ее след во времени и разрушать ее. В связи с генетическими аномалиями в разведение не подходит. По драконьей программе, конечно.
Чтобы как-то контролировать любимое чадо, легко сбегавшее из любых магических ограничений, Ронкада постоянно учили. Не тому, так другому, не другому, так третьему. Дабы сил и места в мыслях не хватало на шалости. Потому что на него не действует никакая магия, включая лечебную. Ну и заодно вкладывали все возможные знания для выживания.
Благодаря Ольге Славиной у нас теперь есть Космос в рюшах;) спасибо! По-моему очень колоритно получилось.
Вторая сущность тоже "пострадала" от аномалии. Окрас Космоса неравномерный — среди черной чешуи встречаются светлые чешуйки всех оттенков, создавая на драконе космическое звездное небо. Космос как раз красуется на обложке.
