Когда я минут через пятнадцать вернулась в комнату с двумя тарелками, стало очевидно, что битва всё же проиграна. Поверженный Волк сидел на полу, рядом с раскрытым системным блоком и хмуро смотрел внутрь.
— Всё в порядке? — бодро поинтересовалась я, устраиваясь на полу рядом с ним и протягивая его порцию.
— Какое там, — вздохнул он. — Думал восстановить последнюю версию системы, но, в процессе понял, что придётся либо её переустанавливать, либо считывать диск напрямую.
Он, наконец, сфокусировался на омлете, издал довольный возглас, подхватил вилку и засунул в рот огромный кусок. Я усмехнулась. Вот уж кто на моей памяти никогда от еды не отказывался.
— И от чего это зависит? — спросила я.
— Это зависело от того, — ответил он с набитым ртом, — установлена ли твоя система на отдельном диске или на общем. Если бы был отдельный, я смог бы…
Волк проглотил пережёванный кусок омлета и вздохнул.
— Но ничего не выйдет. У тебя не просто всё впихнуто на один диск, так ещё и сам диск старый до чёртиков… — Он критически осмотрел внутренность компьютера. — И, кстати, когда ты в последний раз чистила блок?
Я пожала плечами. Никогда, кажется.
— И что с того, что старый?
— А то, что я со своего компа его прочитать не смогу, — он поднял глаза и пристально посмотрел на меня. — И из офиса тоже не смогу. Разъём не подойдёт. Тут нужно такое же старое железо.
Перед мысленным взором возникли картины того, как я в пять утра звонюсь во все квартиры своего подъезда и спрашиваю соседей, насколько старое у них железо…
…А они — когда я уже планирую завести деток, а то часики тикают, и, похоже, уже крыша моя поехала. А заодно — про чернокожего красавца, к которому я якобы каталась в Париж. Это в случае, если Антонина Петровна уже успела разнести утку по всей лестнице.
Я передёрнула плечами и тряхнула головой.
— А у тебя есть такие знакомые?
На несколько секунд Волк задумался, а затем его лицо посветлело.
— Вообще-то есть один. У него точно есть любое железо под все запчасти. Сейчас позвоню, узнаю.
— Сейчас? — ахнула я. — Ты в курсе, сколько сейчас времени?
— Он айтишник, — фыркнул он, как будто это должно было хоть что-то пояснить. Ну конечно, логично ведь предположить, что айтишники просто не спят по ночам. Наверняка у них есть для этого какое-то более подходящее время суток.
Волк нашёл номер и нажал вызов.
Мой телефон откликнулся трелью звонка. Я удивлённо взглянула на экран, отчасти ожидая, что это Волк ошибся номером. Но нет, звонила Лерочка. Моя любимая подруга, слегка повёрнутая на здоровом образе жизни и находящаяся в вечном поиске второй половинки.
— Лоран? Хорошо, что ты уже встала! Решила тоже перейти на светлую сторону здорового образа жизни?
— Не совсем, — вздохнула я. — Просто ещё не ложилась.
И не планирую, к сожалению.
— Зря. Лучше ложиться спать раньше и вставать как раз в это время. Я тебе дам одну книжку…
— Не надо книжек. Ты мне за этим звонишь в пять утра? — слегка раздражённо оборвала я.
— О, нет, я по другому поводу! — она сделала многозначительную паузу. — Угадай, кто сегодня идёт на свидание с сексуальной баристой из шоколадницы?
— Краб? — бросила я безэмоционально.
— Фу на тебя. Короче, я хотела попросить у тебя те красные туфельки с распродажи. А то на моих каблук сломался, а починить уже не успею. Поможешь?
Я закатила глаза. Ну, конечно. Что ещё могло заставить подругу набрать меня в такую рань. Сломанный каблук.
Вообще, у Лерочки чуть ли не каждый месяц случалась новая любовь. Причём при выборе объекта обожания она абсолютно ничем себя не ограничивала: ни цветом глаз и волос, ни ростом и фигурой, ни даже полом возлюбленного. Если не ошибаюсь, в прошлый раз это был фитнес-тренер, в позапрошлый — актриса из местного театра, а до этого — преподаватель с физико-технического факультета. Или я кого-то пропустила?
— А у своей баристы ты попросить туфли не можешь? — проворчала я.
— Боже, Лоран! — воскликнула Лерочка, и я почти услышала, как она качает головой. — Вот поэтому у тебя до сих пор нет парня! Первое свидание нужно для того, чтобы показывать свои сильные стороны, а не сломанные каблуки!
— Что ж, обязательно сохраню эту житейскую мудрость в своём… сердце.
Краем глаза я заметила, что Волк закончил говорить, и теперь смотрит на меня. Зажав пальцем микрофон, прошептала:
— Ну что там?
— Отлично. Он нас ждёт. Сейчас поедем, — отозвался он.
— У тебя в гостях мужчина? — раздалось из трубки. — Кто он?
Я едва не застонала. Вот же эти… смартфоны! Никогда не поймёшь, где у них микрофон, а где динамик. Не хватало ещё чтобы Лера решила, что я с кем-то провожу ночь. Я, между прочим, женщина приличная, и подобными вещами не занимаюсь… Времени на это нет, потому что.
— Никто, — рявкнула я, и тут же спохватилась, и продолжила уже спокойнее. — В смысле, никого нет!
— О, правда? Так я сейчас зайду за туфельками? — мурлыкнула подруга, и я услышала, как на заднем фоне распахнулась и тут же захлопнулась входная дверь. Ну конечно, она уже выходит!
— Что? Нет, я занята! То есть… — закусив губу, я лихорадочно пыталась осмыслить ситуацию. Сейчас главным было не дать ей ничего заподозрить. А значит — не сопротивляться. И вести себя максимально естественно. — Да, конечно. Заходи. Я сейчас совершенно свободна. И совершенно одна!
— Прекрасно, буду через минуту.
И она повесила трубку, а я чуть не взвыла. Учитывая, что жила Лера в соседнем подъезде, идти до меня ей было действительно не больше минуты. И что мне теперь сделать, чтобы ей не пришло в голову искать у меня «любовника»?
Пять секунд на осознание, двадцать на план, тридцать пять — на реализацию. Решительно затолкнула Волка в кладовку, не реагируя на громкий протест, шепнула: «Сиди тихо!» Пронеслась ураганом по квартире, высматривая следы присутствия мужчины. Смела с кухонного стола чашки и печенье, закинула мужскую куртку и ботинки в кладовку в прихожей, прикрыла медведем. Достала те самые красные туфли, услышала звонок в дверь, крикнула: «Иду!», плотно притворила двери в обеих комнатах, распахнула входную дверь и с широкой улыбкой протянула туфли. Ведь улыбка всегда была признаком невиновности, да?
Лерочка расплылась в ответной улыбке и… шагнула мимо меня в квартиру. Подруга, как всегда, выглядела безупречно. Подтянутая фигурка в розовом спортивном костюме, светлые волосы, стянутые в конский хвост и ярко-голубые глаза.
— Ты же не против угостить меня чаем? А то я так быстро собиралась, что даже позавтракать не успела.
— Что? — пискнула я.
— Если ты, конечно, никуда не спешишь и не прячешь никого в своей дальней комнате, — уточнила подруга.
Я нервно сглотнула, стараясь не дать ей понять, насколько в действительности верны её слова. Даже умудрилась небрежно рассмеяться… хотя вышло скорее жалко:
— Что? Пфф, какое нелепое предположение!
— Ну вот и отлично.
И она проплыла в сторону кухни. А я поспешила следом, теребя край свитера и молясь, чтобы подруге не понадобилось ещё что-нибудь взаймы из дальней комнаты.
В кармане завибрировал телефон, и я взглянула на экран.
«Напомни, пожалуйста, почему я должен прятаться в шкафу, как нерадивый любовник от мужа?»
Поджав губы и кинув быстрый взгляд на Леру, которая как раз ставила на плиту чайник, склонилась над экраном:
«Потому, что, если Лера тебя увидит, она решит, что мы встречаемся. Пойдут слухи.»
— Кстати, у меня есть печенье. Рождественское. Из Франции привезла, — объявила я, спуская с полки контейнер, закинутый туда минутой ранее.
— О, какая прелесть! — прощебетала подруга. — Я, конечно, на диете, но от французского печеньица не откажусь.
Завибрировал телефон.
«Оставь печенье мне!»
Я сжала зубы. Проклятые тонкие стены и отсутствие звукоизоляции. К сожалению, нам услышать отсюда Волка не многим сложнее, чем ему — нас.
