— Приятно познакомиться, Ваше Высочество, — без капли стеснения улыбнулась девушка. — Здравствуйте, директор Фарагонда.
— Ты? Ты проникала в Алфею?
— На улицах шепчут о пропавшей принцессе Домино, которая ходит на уроки. Я не могла сидеть на месте смирно — такую историю купят журналы в тысячи мирах! А потом, когда я узнала о вашей матримониальной проблеме, мисс Блум…
— Тебя сию секунду арестуют, и ты ответишь за это хулиганство по закону! — прошипела Фарагонда, и Блум впервые увидела директрису такой разозленной. — Мало неприятностей ты нам принесла в годы учебы — ещё и сейчас решила такое устроить?
— А я никакие законы не нарушала, — захлопала ресницами Мелания. — Я же выучила весь устав, когда вы заставляли меня отрабатывать наказания. Чисто технически, проходить в Алфею не запрещено. У вас просто есть защитные чары, которые никто не может преодолеть — ну, кроме бывших учениц. Заделали бы уже эту дыру в системе безопасности… сказали бы спасибо, что я вам на неё указала…
— Комнату ты нашу тоже разгромила — и за это надо отвечать! — топнула ногой Флора.
— Ладно, за это прошу прощения, просто…
— Мы найдем способ тебя наказать! — возмущенно воскликнула Гризельда, приближаясь к сжавшейся Мелании и начиная… просто бить её книгой. — Какая же ты упрямая девчонка, тебя надо просто выпороть! Запереть! Я напишу твоим родителям! Ты хоть представляешь, сколько из-за тебя было беспорядка! Дёргать учениц из кроватей пришлось! Патрулировать коридоры!
— Ай, ой, Гризельда! Грызельда! Ой, я не… да хватит меня бить! Вот это уже против закона! Хватит, хватит, хватит!
Муза попыталась спрятать смешки, закрыв рот ладонью, но не все были столь успешны — феи Алфеи, выскочившие во двор в пижамах и домашней одежде, смеялись, наблюдая за этой уморительной картиной. Гризельда пыталась оттаскать Меланию за уши, как нашалившего ребенка, Фарагонда устало потирала виски. Блум тоже чувствовала пузырящийся внутри смех, скорее от облегчения, чем от представления. Ужасный монстр, проникающий в школу, оказался лишь проказницей-журналисткой, вчерашней выпускницей.
Но тут раздался мужской голос, который, если честно, пробуждал в Блум желание сжечь что-нибудь.
— И это самая известная волшебная школа Магикса? Здесь обучают лучших из лучших? Блум, девочка моя, вы уверены, что хотите здесь учиться?
— Что вы тут делаете? — Блум повернулась к королю Лоу. — Вы обещали приехать за ответом завтра!
— Неужели? Разные часовые пояса, видимо. Так или иначе, мы с Захарией здесь. Мы готовы выслушать ваше приглашение. Но сначала, я думаю, стоит решить вопрос о вашем дальнейшем обучении — потому что этот балаган…
— Нет.
Во дворе снова повисла тишина — на этот раз куда более давящая.
— Что?
— Я сказала «нет». Моё обучение? Моё поведение? Мои отношения? Кто вы такой, чтобы решать всё это? — спросила Блум, сжимая кулаки.
Она всё ещё находилась в форме феи — и чувствовала себя как никогда сильной и взрослой. Рядом стояли её подруги, сокурсницы, учителя. И Блум была не одна.
— Принцесса…
— Вы зовёте меня принцессой, но вы ошибаетесь. Да, — Блум вспомнила разговор старших фей и будто подхватила волну вдохновения. — Принцесса — это дочь короля и королевы, ребёнок. Но мои родители потеряны. Нет ни старшей сестры, ни кузенов, ни лордов и леди, которые могут занять трон. Я единственная наследница и единственный кандидат. Это повод для эмансипации, верно? Я не принцесса. Я королева Домино.
За спиной Стелла шепнула что-то подозрительно похожее на «порви его!».
— И как королева я имею полное право разорвать этот брачный контракт.
— Девочка моя, вы забываетесь!
— Я не ваша девочка, — с удовольствием произнесла Блум то, что крутилось у неё на языке. — И это вы забываетесь — вы пытаетесь шантажом и угрозами заставить ребёнка выйти замуж за мужчину намного старше неё! Вы явились сюда, когда я едва успела оправиться от всех новостей, когда я ещё даже не оплакала свою семью! Не даёте мне времени подумать, узнать, что я могу сделать, что я имею право сделать. Вы пытались воспользоваться моим положением для своей выгоды, это низко и отвратительно. И как королева Домино, я никогда не допущу, чтобы в мою семью вошли такие люди.
Боже. Как это было приятно. Блум демонстративно сбросила искры с пальцев — и они слушались её, плясали вокруг ног небольшими угрожающе-синими огоньками, смертельно горячими и подчиняющимися только ей.
— Ты погубишь сама себя, глупая девчонка, — зашипел король Лоу, теряя весь свой лоск и сладкую вежливость.
— Неужели? Просто тут множество принцесс и леди, которые всё слышали и смогут рассказать маменькам и папенькам о том, что произошло. И, конечно, журналистка Мелания Крик, которая давно хотела написать историю обо мне…
Мелания улыбалась как-то хищно, будто почуяв добычу. Глаза короля округлились — он явно не узнал её среди собравшихся зрителей.
— Давайте посмотрим, чья репутация будет погублена, когда люди расскажут эту историю? — спросила Блум, подняв подбородок.
Потому что у неё было множество друзей, и все они стояли на её стороне. Никто за весь месяц не сказал, что нужно смириться и пойти под венец — только король Лоу пудрил ей голову разговорами о позоре и тряс перед носом наследием Домино.
Кстати.
— И как королева, я требую, чтобы вы вернули мне — законной владелице — все артефакты из моего мира. Нужно ещё проверить, как они оказались у вас.
— Ты что, обвиняешь меня в воровстве? — закричал возмущённо Лоу.
— Ну да, — беззаботно пожала плечами Блум. — А что? Есть какие-то свидетели этого «культурного обмена», кроме, знаете, ваших подданных? Нейтральные свидетели?
Лоу остался возмущенно плеваться, а Блум развернулась и пошла к подругам. Мелания пронеслась мимо неё с диктофоном в руке и криком: «Официальный комментарий, Ваше величество?». Но Блум это уже не касалось — она сделала свой ход. И была уверена в победе.
***
Экзамены в Алфее оказались изматывающими, но не такими убийственными, как пугала подруг Стелла. А уж выпускной бал после и вовсе стал воплощением всех мечтаний и грёз. Играла музыка, старшекурсницы, оканчивающие школу, сияли своими восхитительными платьями и гигантскими крыльями. Остальные девочки тоже нарядились, накрасились и много танцевали. Среди гостей были и специалисты, и даже несколько ведьм, сдружившихся с феями.
Скай поймал Блум после первого танца, который та демонстративно провела рядом с подругами.
— Привет, — неловко улыбнулся он, опуская запястье Блум, напоследок пробегая пальцами по её коже. — Честно сказать, я не ожидал приглашения. Блум, я…
— Тебе жаль. Я знаю. Я смогла убедить Текну разблокировать твой контакт и прочитала сообщения. Все шестьсот сорок три.
Скай немного покраснел.
— Я просто хотел объясниться. Всё прошло ужасно в тот вечер — я испугался, не смог найти слов. Я не думал о будущем не потому что не видел его с тобой. Я просто вообще о будущем стараюсь не думать. Меня там ждет так много неприятных вещей. Шанс учиться здесь, вести себя как нормальный подросток — я даже не мечтал о таком!
Блум почувствовала, что против воли мягко, сочувственно улыбается.
— Да. Я начала тебя понимать.
Мелания выпустила свою статью о «матримониальных» проблемах Блум. Как они и предполагали, большинство людей в высшем свете встали на сторону юной сироты. Но вот никто не предполагал, что её самокоронацию воспримут так серьёзно. Даже без самого, собственно, королевства, на Блум взвалилась куча дел. Ей писали письма, требовали встреч. Люди назывались союзниками или дальними родственниками, хотели предложить помощь в восстановлении Домино или желали видеть её у себя на приёме, балу, ужине. Девочки из Винкс проводили часы, помогая Блум разобраться во всей этой ерунде и спланировать летние каникулы — сочетая, конечно же, продуктивность и шанс отдохнуть.
— Ты мне очень дорога, — повторил Скай сказанную много дней назад фразу, и звучала она тише, яростнее, горячее. Потом принц снова взял Блум за руку, поцеловал мимолетно костяшки.
