Пэйтон держал рот на замке. Забавно, а всего ночь назад был готов утопить Акса в дерьме.
И он ревновал… но не Элизу. Он до одурения злился на то, что ублюдок переспал с Ново.
— Слушай, — начал Пэйтон. — Я могу посоветовать лишь одно: доверяй своему чутью. Оно никогда не подводит.
— Что ж, чутье говорит мне, что все время, что мы были вместе, он ходил в хардкорный клуб и занимался там сексом.
Пэйтон покачал головой.
— Я знал, что у вас все плохо кончится. То есть… черт, я понимаю, что вы оба взрослые и все такое, но именно поэтому я просил тебя держаться от него подальше.
Как правило, он любил оказываться правым.
Но не этой ночью.
Вовсе нет.
Мэри сидела за своим рабочим столом, не добившись ровным счетом ничего.
Ну, кое в чем она преуспела, причем выполнила работу с блеском — перекладывала всю ночь бумаги с правого угла стола в левый… и в процессе умудрилась изучить каждый лист в указанной стопке анкет, историй болезни и расписаний на предмет грамматических ошибок, опечаток и пятен от кофе.
Высокоинтеллектуальное занятие, чего уж.
М-да. Она обнаружила несколько ошибок использования оборота «это — …» без тире, «ихние» — вместо «их», и гвоздь программы — «ориентированный» вместо более свойственного американскому английскому «направленный»
Молодец она.
Откинувшись на спинку скрипящего кресла, Мэри сдвинула коврик для мыши и посмотрела на время на мониторе. Срань Господня. Было уже три утра.
Рейдж не звонил е… похоже, короткое собрание с новобранцами по поводу нападения лессеров прошлой ночью оказалось не таким уж коротким.
Сделав глубокий вдох, она ощутила запах печенья с шоколадной крошкой, которое поставили в духовку на первом этаже, и ее накрыла волна грусти. Она вспомнила, как пыталась уговорить Битти принять участие в коллективной кулинарии, это было вскоре после смерти Анналай. Малышка не желала покидать свою комнату на чердаке, где жила со своей мамэн, их немногочисленные вещи были упакованы в потрепанные чемоданы, игрушечный тигр и кукольная голова лежали на кровати.
В то время они не знали ее настоящего возраста.
Боже, казалось, прошла уже тысяча лет…
Когда зазвонил телефон, Мэри надеялась, что это был Рейдж. Ей нужен повод, чтобы уйти…
Это не он.
Руки задрожали, и она поднялась, заправила блузку в слаксы и аккуратно надела пальто. Потом взяла сумочку и телефон.
Вместо того чтобы лично сообщить о своем уходе, она отправила коллегам сообщение.
Сейчас не время для персональных разговоров… особенно с сострадательными женщинами, которые видели ее насквозь.
Ночь выдалась обжигающе холодной, что пришлось весьма кстати. После того, как она села в «Вольво» и завела двигатель, пришлось проехать несколько миль, прежде чем печка смогла обеспечить адекватное тепло в салоне, но Мэри не жаловалась. В своем оцепенении она не чувствовала ни жара, ни холода.
Дом для аудиенций с Королем располагался на приличном расстоянии от «Убежища», и, тем не менее, она доехала чересчур быстро. С другой стороны, за время поездки она рассчитывала собраться с мыслями… с таким же успехом она могла смотаться до Калифорнии и обратно, легче бы не стало.
Она уже выходила из машины, припаркованной у гаража, когда материализовался Рейдж.
Когда она увидела его, ей захотелось броситься в его объятья и снова завыть в голос, но хватит с нее рыданий. У нее совсем не осталось сил, несмотря на то, что чувства распирали ее изнутри.
— Пошли, — позвал он ее безжизненным голосом. — Покончим со всем.
Они вошли через заднюю дверь, введя код на панели, а потом пересекли кухню и направились в библиотеку.
Когда они зашли в помещение, Битти сидела перед камином рядом со своим дядей.
Черт, семейное сходство бросалось в глаза.
Не плачь, — сказала себе Мэри, выдавив улыбку. — Не давай Битти повода почувствовать хоть каплю вины.
Ты — взрослая. Она — жертва домашнего насилия, сирота и ребенок.
Не усугубляй ситуацию.
Разумеется, внутренний диалог нисколько не повлиял на ее чувства. Но, по крайней мере, выговор самой себе помог ей не расклеиться.
Марисса, сидевшая рядом с ними, поднялась с завидной грацией.
— Спасибо, что пришли.
Сказано так, словно они — третьи лица, приглашенные на встречу с юристом. Для решения спорного вопроса о высоте забора между участками.
Одно «но»: они с Рейджем действительно третьи лица.
Непонятным образом они умудрились дойти до дивана и сесть напротив Битти и Рана. Кто-то что-то сказал. Она не поняла, что именно. А Рейдж хранил молчание, как и она.
Боже, она не могла смотреть в глаза Битти дольше двух секунд, и с этим нужно что-то делать…
— Что ж… Ран? Или Битти? — спросила Марисса. — Расскажете все сейчас?
Повисла длинная пауза, и Мэри в очередной раз стала той, кто нарушил молчание. Посмотрев Битти в глаза, она сказала почти не сорвавшимся голосом:
— Битти. Все хорошо. Все будет хорошо…
— Значит, вы позволите ему переехать сюда? — спросила малышка. — И жить с нами?
Мэри моргнула.
— Прости… что? — Она покачала головой. — Я не понимаю…
Битти посмотрела на своего дядю.
— Я хочу, чтобы он жил вместе с нами. Он сказал, что не возражает. Его же не надо усыновлять, как вы удочеряете меня. У него нет семьи, а у нас большая семья, и папа всегда говорит, что чем больше народа, тем лучше. И мы живем в большом доме. Там достаточно места. И Ран может помогать по дому. Это же его работа.
Мэри снова покачала головой. Открыла, потом закрыла рот.
— Ч-что?
Рейдж подался вперед.
— О чем ты говоришь?
Ран прокашлялся.
— Меня ничто не держит в Южной Каролине. Битти — единственный родной мне человек, и я мог бы начать с чистого листа… не обязательно жить с вами…
— Нет, обязательно. — Битти посмотрела на него и непреклонно продолжила: — У нас большой дом. И у нас есть кот с собакой. Ты же любишь собак и кошек. Будешь жить с нами, мои родители помогут тебе с работой… Мам? Что случилось?
Мэри не могла ответить. Слезы катились по ее лицу, дыхание застревало в горле, и казалось, тело вот-вот разлетится на части.
Уронив голову на руки, в эмоциональной перегрузке… она могла лишь сидеть и плакать.
Голос Битти раздался рядом с ней:
— Мам, он тебе понравится. Обещаю.
Мэри могла лишь протянуть к ней руки… и стиснуть свою дочку в объятии. У нее не осталось слов, совсем, ни одного.
Хотя… нет, кое-что она все же сказала:
— Знаю, что обязательно полюблю его.
***
Первая мысль Рейджа — что ему это снилось. Он, наконец-то, заснул, и, разумеется, подсознание выплюнуло фантазию, в которой их ситуация благополучно разрешилась. Да. В любую секунду зазвонит будильник, и он снова очнется в Аду.
Но… будильник не звонил.
Рейдж вытянул руку, понимая, что Битти и Мэри обнимали друг друга, что-то говорили… и Мэри плакала.
Воин внутри него, закаленный во множестве битв, побывавший в тысяче передряг, больше не верил, что в его трубу заглянет Санта Клаус.
Поднявшись на ноги, он кивнул Рану.
— Я хочу поговорить с тобой. Наедине.
Дядя тут же встал.
— Где угодно.
Естественно, ему не позволят остаться с парнем один на один: Вишес, присутствие которого Рейдж даже не заметил, вышел вслед за ними через фойе и закрыл за собой двери в библиотеку.
Но Рейдж не собирался, ну, ударяться в ярость[86].
Он не повышал голос и смотрел парню прямо в глаза.
— Я думал, ты приехал, чтобы забрать ее.
Мужчина кивнул.
— Все верно.
— Тогда что изменилось? И хорошо подумай. Потому что сердце моей шеллан обливается кровью, уже в который раз. И меня охренеть как бесит все, что заставляет ее плакать.
Ран отступил, но не в страхе. Нет, он начал расхаживать по фойе, очевидно, его огромное тело не могло сдержать нахлынувших эмоций.
— Да, я хотел увезти ее в Южную Каролину. Хотел. И я не стану ни перед кем извиняться за то, что собирался по совести поступить со своей родственницей. Когда я пришел сюда… мне сказали, что она в приемной семье. Я совсем недавно узнал, что вы запустили процедуру удочерения. Вы мне очень нравитесь, и было очевидно, что Битти обеспечен должный уход. Но прошлой ночью… когда ты вошел через эту дверь, раненный? — Ран указал на парадный вход в особняк. — Ты спешил сюда, чтобы поддержать их. И когда Битти увидела тебя, она испытала ужас и облегчение. А потом вы втроем стояли вместе. Вот здесь.
Мужчина подошел и встал на то место.
— Я смотрел на вас и думал… вот это семья. Вот здесь. Именно этого… я желал для своей сестры, но понимал, что тот мужчина никогда не даст ей такое будущее. Именно это я хотел принести в жизнь Битти… да только у Битти уже есть семья. Это вы. Она рассказала мне, как вы взяли ее к себе. Что вы рассказывали ей о фильмах, машинах и жизни. Как хорошо Мэри относится к ней. Как Мэри заботилась о моей сестре в том убежище для жертв домашнего насилия. Как вы были рядом, пока вправляли ее кости… и о твоем звере. И, да… «вау» — это все, что я могу сказать по этому поводу. — Ран покачал головой. — Битти безостановочно говорила о вас. Она любит вас, как родных. А мой долг перед сестрой? Недостаточное оправдание, чтобы разрушить семью. Этого мало.
