Внезапно его пальцы скользнули по моей ладони, и на запястье лег ободок металла. Я не успела разглядеть — его накрыла горячая ладонь Алекса. Поцелуй прервался, и я подняла глаза с немым вопросом.
— Лиза, — его щеки порозовели от волнения, а глаза горели решимостью, — этот браслет принадлежит нашей семье почти сто лет. Отец подарил его маме, когда они поженились. А мама отдала мне, чтобы я передал его своей единственной… Эта единственная — ты.
Земля подо мной покачнулась, все силы разом покинули меня, как вода из опрокинутого сосуда. Я пришла сюда, чтобы расстаться с Алексом, а он фактически сделал мне предложение. Невыносимо, больно, мучительно, сладко… Мой сон начинал сбываться, превращая жизнь в кошмар. Алекс не дал мне упасть — крепко удержал за талию. Его ладонь переместилась с моего запястья, открывая взгляду широкий золотой ободок с тонкой резьбой в виде виноградной ветви и крупными рубинами-ягодами. Запястье словно обожгло огнем, перед глазами потемнело.
— Я люблю тебя, Лиза, и хочу…
— Откуда это у тебя? — глухо перебила я, не слыша его слов, во все глаза глядя на витиеватый узор, знакомый до мельчайшей завитушки, на изысканную огранку камней, на изящный замочек-цветок с клеймом известного ювелира. Золото потемнело от времени, на рубинах я обнаружила несколько новых крошечных царапин, не видимых человеческому взгляду, но сомнении не было: это был мой браслет. Браслет, подаренный родителями по случаю окончания гимназии и утерянный вскоре после свадьбы. Изготовленный в единственном в экземпляре по дизайну Лидии.
— Я же сказал, браслет принадлежит моей семье много лет. Тебе нравится?
Я кивнула, сглотнув ком, подступивший к горлу. Лидия была права: кто-то из прислуги выкрал браслет, а потом он попал в руки предков Алекса. Удивительно, до чего тесен мир!
— Очень красиво, — медленно вымолвила я. — Настоящий винтаж. Должно быть, он принадлежал какой-то русской княжне…
— Мои предки не были князьями, — с улыбкой возразил Алекс, гладя мои застывшие плечи. — Помнишь, я говорил, прапрадед был офицером и служил при дворе?
Сердце кольнуло в предчувствии беды.
— Как его звали? — выдохнула я.
— Его звали Алексей Соколов, граф Соколов.
Воздух в моих легких превратился в смертельный яд, когда из уст Алекса прозвучало имя моего покойного мужа. Наверное, я изменилась в лице, потому что руки Алекса замерли на моих плечах и сжали их чуть сильнее.
— Лиза, что с тобой?
— Просто это все так неожиданно… — Неимоверным усилием воли я выдавила из себя улыбку. — Наверное, с этим браслетом связана романтическая история, раз он передается столько лет от супругов к супругам?
— Ты на редкость проницательна. — Он легонько поцеловал меня в висок. — Прапрадед подарил его своей любимой, когда у них родился сын.
«Нет-нет! — хотелось закричать мне. — Все это какой-то чудовищный фарс! Алексей любил только меня, и у нас с ним никогда не было детей». Но я лишь стояла, оцепенев, словно заколдованная Снежной королевой, и не могла вымолвить ни слова, а браслет жег руку, словно раскаленный.
— Дело в том, — продолжил Алекс, — что прапрадед был женат. Его женой была какая-то дворянка из богатой семьи. А вскоре после свадьбы он встретил мою прапрабабку и полюбил ее.
— Кем она была? — безжизненно спросила я.
— Кажется, балериной. Не очень известной, зато очень красивой.
Еще бы, горько усмехнулась я, с трудом пытаясь удержать себя в руках. Алексей всегда был ценителем женской красоты. До свадьбы Лидия не раз сообщала мне, что Алексей на балу не сводил глаз с той или иной юной прелестницы, но я не хотела ничего слышать. Для меня во всем мире не существовало никого, кроме него. И я слепо верила в то, что занимаю в его сердце такое же место, как он в моем. После свадьбы мать прекратила все разговоры. Тогда я думала, она поверила в любовь Алексея ко мне, сейчас подозреваю, что, смирившись с моим выбором, предпочла закрыть глаза на мимолетные увлечения зятя.
— Как ты, — добавил Алекс, разбивая мое самообладание вдребезги.
Он стоял передо мной — юный, сильный и обольстительный, несший в своих венах частичку крови моего неверного супруга, плоть от его плоти. Его кровь взывала к моей жажде, его родство с Алексеем туманило разум и взывало к мести. Из-за трагической гибели Алексея я считала свою жизнь конченой, тогда мне было все равно — в омут или в вампиры. И вот теперь, спустя сто лет, его далекий правнук пробудил во мне вкус к жизни, воскресил то человечное, что во мне оставалось, пообещал мне счастье, которого у меня никогда уже не будет, только затем, чтобы повергнуть в бездну отчаяния и горя, из которой уже не выкарабкаться. Весь мой мир летел в тартарары, а душа требовала возмездия. На миг мне показалось, что передо мной не Алекс, а Алексей, предавший меня, и, шагнув к нему, я выпустила на волю жажду…
Коснуться шеи рукой, развернуть голову к себе, обнажая яремную вену, упасть голодным ртом, прокусывая теплую кожу. Однако движение, отточенное годами, на этот раз дало сбой. Зубы лишь вскользь прошлись по шее юноши, оставив тонкую царапину. Алекс с силой удержал меня за талию, и я зарычала от гнева. Как он смеет меня останавливать?
— Лиз, ты чего? Лиз, ты кусаешься? А если я тебя? — Зубы Алекса легонько щелкнули рядом с моей шеей, и это только больше разозлило меня.
Я не пила крови уже несколько дней и поэтому была истощена как никогда. Алекс теперь даже превосходил меня силой, а мне оставалось только беспомощно трепыхаться в его стальной хватке да клацать зубами.
Сейчас я чувствовала себя такой же слабой, как много лет назад, во время первой брачной ночи с Алексеем. История повторялась, только я уже не была ни девственной невестой, ни человеком, а со мной был не Алексей, а его праправнук. Эта мысль придала мне силы, и я оттолкнула Алекса, на миг высвободившись из его хватки.
— Ну хорошо, — с угрозой выдохнул Алекс. — А если я так?
Он наклонился ко мне, и его зубы легонько прочертили линию по моей шее, остановившись на том самом месте, куда сто лет назад я получила роковой укус вечности. На коже не осталось ни шрама, ни царапины, но я могла с точностью до миллиметра определить область укуса. Как будто там навеки осталась невидимая метка. От одного соприкосновения с ней кожа взорвалась пульсирующей болью, которая пронзила до самого сердца, а из глаз посыпались искры. Мое тело выгнулось дугой, а в следующий миг на смену муке пришел упоительный экстаз, который дарили губы Алекса. Он целовал меня в то самое место, которое сотню лет назад вспороли клыки моего отца, впуская в мое тело вечность, а в мое сердце тьму. Только теперь мне казалось, что с губ Алекса прямо мне под кожу льется солнечный свет — теплый и блаженный. Совсем близко прозвучал сладостный стон — чувственный до неприличия, и я не сразу поняла, что этот стон издала я сама. Давно забытые упоительные ощущения от ласки любимого настолько захватили меня, что я на время забыла, кто я и где нахожусь. Не прерывая поцелуя, Алекс скользнул рукой по моему плечу, спуская податливый трикотаж. Его пальцы прошлись по бретели бюстгальтера и нырнули в ложбинку между грудей, рождая во мне еще один стон — мучительный, нетерпеливый. Я уже забыла, как волшебно это бывает с любимым мужчиной. Сказочно, фантастически, нереально. Слишком хорошо, чтобы случиться со мной.
