Большая часть тысячелетия.
— Надень его, — попросил он охрипшим голосом.
Пожав плечами, она надела украшение. Выгравированные изображения, казалось, оживают от каждого движения ее руки. Одно нажатие большого пальца и из нижней части украшения незаметно выскочило опасное лезвие. Второе нажатие — лезвие скользнуло обратно.
Когда Беттина убрала украшение, поместив его на специальную подставку, ее глаза еще сильнее засветились от гордости. Она повернулась к Треану.
— Итак, нам о многом нужно поговорить…
Он тут же переместился к ней и ладонями обхватил ее лицо.
— Я умру, если прямо сейчас не поцелую тебя.
* * *
Беттина ахнула, когда их губы соприкоснулись, и вскинула руки, чтобы оттолкнуть вампира. Но его губы были восхитительно твердыми, а нетерпеливый стон заставил ее задрожать.
От возбуждения?
Как она могла ощущать возбуждение, если до сих пор испытывала смятение? Почему ощущение пустоты стало исчезать, когда он углубил поцелуй?
«Наслаждайся», — шепнул ее разум. — «Сегодня твой последний шанс». Да, наслаждаться его тлеющим взглядом, обнимающими ее сильными руками, дарящими ощущение безопасности. Этим единением…
Когда вампир усадил ее на скамью и втиснулся меж ее бедер, Беттина сжала его плечи, восхищаясь игрой мышц под ладонями.
Сжав руками ее талию, вампир пальцами поглаживал ее чуть ниже груди. Мысли, казалось, улетучились из головы Беттины, уступая место всепоглощающим ощущениям.
Чувственность, удовольствие. Да, позволь ему снова соблазнить тебя.
Соблазнение. Ее предупреждали. Так же, как все остальные Дакийский использовал ее в своих интересах. Снова.
Я так наивна. Несмотря на то, что он целовал ее, слезы навернулись ей на глаза.
Ощутив влагу на ее лице, Дакийский замер, затем отстранился. Его голос стал грубым.
— Что случилось, dragг?
Всматриваясь в ее лицо, он провел костяшками пальцев по влажной дорожке.
— Они сказали, что ты попытаешься соблазнить меня.
Он выпрямился.
— Я не пытаюсь соблазнить тебя.
Она моргнула.
— Разве ты не хочешь… ты не… о, неважно.
— Хочу чего? — Нежно сжав ее лицо ладонями, он пальцами стер с ее щек слезы. — Бетт, я постоянно думаю о том, как затащить тебя в постель. Но я не заявлю на тебя свои права полностью, пока не расправлюсь с Гурлавом. Я не стану рисковать, пока остается хоть малейшая угроза, что ты станешь уязвимой перед первородным. Когда я уйду, ты по-прежнему будешь девственницей. — Когда еще две слезинки скатились по ее раскрасневшимся щекам, он прохрипел: — Почему ты плачешь?
— Почему бы и нет? — Она ладошками вытерла глаза. — Все в моей жизни идет наперекосяк. Я поссорилась с опекунами. Впервые поссорилась с Каспионом…
— Вечно этот демон!
Дакийский опустил руки.
— И, судя по всему, сейчас ссорюсь с тобой! Я должна ругать тебя, а не целовать. Ты взял мои воспоминания, залез мне в голову. И в ту ночь ты знал, что произойдет, если мы поцелуемся. Ты довел меня до той черты, когда я перестала волноваться, что твои клыки могут заостриться. Это был расчетливый ход с твоей стороны.
— Да, — признал он.
— Ненавижу, когда ты так делаешь!
— Я хотел взять твою кровь… чтобы найти твоих врагов. Но верно и то, что я почти не контролировал свои клыки. С той ночи я работал над контролем.
— А как насчет твоей выходки сегодня на турнире? Врекенеры могут расценить твои действия, как объявление войны. Я не хочу стать королевой на один день, прежде чем они обрушатся на нас и втянут мой народ в борьбу.
Глаза вампира начали мерцать.
— Они объявили войну твоей сфере, когда напали на единственную наследницу престола!
Губы Беттины приоткрылись. То же самое сегодня сказала Моргана.
— Они украли врожденную силу великой чародейки. — Более мягко он добавил: — Бетт, они казнили твою мать.
И косвенно причастны к смерти моего отца. Она сжала лоб.
— Я понимаю, почему ты убил их. И благодарю тебя за это! Но ты не должен был показывать их толпе.
— Конечно, должен. Это сигнал Врекенерам, что они не недосягаемы. Их можно найти, и их действия не останутся безнаказанными.
— Ты говоришь, как Моргана.
Своими действиями ты учишь других, как относиться к тебе.
— В этом она права. Я родом из сокрытой сферы, такой же, как Скай Холл. Если бы кто-то смог найти путь в Дакию, королевство было бы охвачено ужасом. С Врекенерами будет также. Если не нанести им ответный удар, они будут думать, что могут делать все что угодно с тобой и твоими сородичами. В конце концов, они снова нападут на тебя. Они не остановятся.
Беттина знала это. Ястреб рано или поздно найдет сбежавшую мышку.
— Как ты нашел Холл?
— Не совсем я. — Вампир вытащил кожаный шнурок, который всегда носил, и показал ей висящий на нем кристалл. — Это талисман предсказаний.
— Ты владеешь подлинным кристаллом предсказаний?
Неужели у него никогда не закончатся сюрпризы?
— Мой род передавал его из поколения в поколение. Мне достаточно представить лицо какого-либо существа и кристалл приведет меня к нему.
— Ты говорил, что смерть моих врагов… будет кровавой.
Клыки Дакийского заострились, но, казалось, приложив усилие, он взял их под контроль.
— Невообразимо.
— Судя по всему, ты пытал их?
Он причинил им столько же боли, сколько они ей?
В целом Беттина была сострадательной личностью. Но, как и большинство Ллореанцев, наслаждалась страданиями своих врагов.
— Да.
— Думаю, что хочу, — она сглотнула, — узнать об этом поподробнее.
Дакийский внимательно посмотрел на нее.
— Я хотел выяснить, где находится твоя сила. Поначалу они держались стойко, но, в конце концов, я узнал о хранилище.
Беттина кивнула.
— Там они и хранят наши силы.
— Только лидер знает, где оно расположено, а он находился вне территорий. Я не смог добраться до него с помощью кристалла, потому что никогда не видел его. Но поверь, Беттина… мы вернем твою силу. Я не успокоюсь, пока мы не сделаем это. Клянусь, никто не может украсть у моей Невесты и остаться живым. Я только начал работать в этом направлении.
По какой-то причине она начинала верить ему.
Затем вспомнила о завтрашнем состязании.
— Ты… наслаждался, причиняя им боль?
— Каждой секундой, — прошипел он. — Прежде чем собрать их головы, я заставлял каждого из них произнести твое имя.
