румяное, очень большое.
– Ты ведь знаешь, что такое «якорь»?
– Да-а, – удивилась я, не понимая, к чему этот вопрос.
«Якорем» ловчие называли хорошо знакомый предмет, который они оставляли в другом мире, чтобы без труда создать портал и выйти прямо к нему.
– Как следует изучи яблоко. Понюхай. Запомни форму и цвет. Это твой якорь.
– Но зачем, тетя?
– Сегодня ты создашь портал в комнату разлучницы и отродья. А зачем… Объясню позже!
Я вертела яблоко в руках и представляла, как торговка, подкупленная тетей, передаст его Далии:
– Возьмите для вашей чудесной девочки!
И как Темира, которую не баловали лакомствами, не съест яблоко сразу, а будет любоваться сочным фруктом.
Тетя похвалила меня за старательность. Мне нечасто перепадала похвала от нее. Удивительно, но стало приятно. Оказывается, я все-таки нуждалась в одобрении. Может быть, мне показалось, что эта история сплотит нас и мы станем по-настоящему близки друг другу?
– Я все сделаю, тетя! – воскликнула я.
– Вот и хорошо, детка, – благосклонно ответила она.
Она отнесла яблоко на рынок, а когда вернулась, пригласила меня в свою спальню и заперла дверь.
– Слушай внимательно, Лаура. Сегодня ты создашь портал в комнату Далии Мореи.
Я послушно кивала, пока тетя ласково перебирала мои волосы. Я почти не видела от нее нежности и сейчас готова была расцеловать бледные щеки.
– Ты будешь храброй, детка?
– Да, да, я очень смелая!
– Потом из нашего мира ты создашь портал в Цестер.
Такого я не ожидала. Я представляла другое. Например, что разбросаю вещи или сломаю что-нибудь. Украду деньги – жалкие гроши, которые Далия зарабатывала вышивкой. Но Цестер… Я сжалась.
Тетя шутливо дернула меня за локон:
– Да ты трусишка, я смотрю. Нет, все-таки правильно, что девушек не берут в ловчие.
– Нет, я смогу!
– Хорошо, хорошо. – Она улыбнулась. – Ты создашь портал в Цестер и заманишь туда разлучницу и отродье. И тут же без промедления возвращайся. Нечего тебе там делать.
– Но ведь… Они погибнут там… – пролепетала я.
– Конечно. И слава богам! Ты ведь не хочешь, чтобы папочка взял в жены эту женщину? Привел в дом этого ребенка? Маленькая паскудница поселится в твоей комнате, а тебя, сиротинушку, выселят на чердак. Папочка будет любить Тэмми, а про Лу все позабудут.
Она приобняла меня за плечи.
– Но тетушка позаботится о тебе, моя крошка.
В этот момент я возненавидела сестру всеми силами души. Больше всего на свете я боялась, что она станет жить в моем доме и прочно займет место в сердце отца.
– Я все сделаю!
Тетя Селеста подвела меня к зеркалу.
– Пора!
Я сосредоточилась на яблоке – своем «якоре». Мелькнула мысль, что Темира вполне могла не утерпеть и съесть его сразу, и, к своему удивлению, почувствовала облегчение. Но нет: я увидела яблоко, лежащее на подносе. А потом и рыжеволосую девочку, которая сидела на сундуке и смотрела на меня с любопытством, но без страха.
– Иди ко мне! – помахала я рукой, а потом добавила: – Хочешь, я открою тебе тайну?
Нет, я вовсе не собиралась открывать мерзавке правду о ее отце, но расчет был верный: Тэмми встала и пошла навстречу.
– Какую тайну? Ты кто?
Я не ответила, потому что уже сосредоточилась на создании портала в Цестер. Это было сложно! Темира, пройдя через зеркало, должна была оказаться не в доме Голдриджей, а в опасном далеком мире.
– Позови маму, – приказала я.
– Мам! Мама! Здесь какая-то рыжая девочка в зеркале, она тебя зовет!
– Наверное, это ты сама и есть, Тэмми, – раздался веселый голос Далии: она решила, что дочь шутит. – И что же говорит эта рыжая девочка в зеркале?
– Говорит, что откроет тайну!
Далия быстро вошла в комнату, лицо у нее было встревоженное, глаза широко распахнулись, когда она увидела меня.
– Тэм, отойди от зеркала!
Но Темира растерялась, и я воспользовалась моментом, чтобы ухватить ее за запястье и втянуть в портал. Мы вывалились в Цестер. Покатились по каменистой почве. Влажный жаркий воздух пах болотом и опасностью. Здесь все было чужим, даже звуки – щелканье и шелест, вздохи и приглушенный далекий рев.
Я надеялась, что Далия последует за дочерью. Так и произошло. Портал засиял, пропуская маму Тэмми. Она схватила ее в охапку, а на меня посмотрела с недоверием.
– Ты ведь Лаура, верно?
– А вам какое дело! – крикнула я.
Я вывернулась из-под ее руки и бросилась наутек.
– Стой, Лаура. Подожди! Я не обижу тебя!
Мне хотелось зажать уши. В ее голосе было столько страха. Она понимала, что, если я их брошу в Цестере, их ждет гибель. Но я бежала, бежала, все дальше и дальше, лишь бы не слышать ее криков. А потом увидела озеро. Гладкое прозрачное озерцо, будто специально созданное для портала…
Я бросила их в Цестере на верную смерть.
Аид и Ден выглядели потрясенными. Они переглядывались и не знали, что сказать. Ден, несмотря на смятение, все так же бережно прижимал бледную Лу к груди, завернув ее в сюртук Ида.
– Ничего… – пробормотал он. – Ничего… Ну вот и выяснилось… Сестры, значит.
Кажется, его ранили серьезнее, чем я думала: кровь не переставала течь.
– Ты была ребенком, – произнес Аид. – Тебя использовали… Лу. Тэмми. О боги…
А я стояла столбом. Сначала, когда Лаура только начала говорить, я думала рассмеяться: «Сестры? Что за чушь!» Но потом прозвучало имя моей мамы. И моя давно забытая фамилия – Морея. Темира Морея. Ни минейр Голдридж, ни мифрау Селеста не узнали меня из-за того, что в Академии я носила фамилию Поунд.
Когда я услышала свое настоящее имя, в мою душу будто сквозь замочную скважину проник луч света. Сначала он был тонкий и слабый, но постепенно разъедал темноту, в которой я провела все эти годы. Каждое слово отзывалось в сердце, давно забытые образы восставали из небытия.
– Из-за тебя погибла моя мама! – Я отбросила руку Лауры.
Лу молчала. Лицо у нее сделалось совсем белое, губы посинели. Кровь пропитала повязку и капала прямо на алтарь, текла по тонким желобкам.
Моя сестра. Вот как… Сестра, которую я только что обрела и очень скоро потеряю. Она была моей ровесницей, когда все случилось. Одинокой девочкой, которая нуждалась в любви и понимании. Когда Аид узнал правду обо мне, он не укорил меня даже словом. «Ты не тот человек, которого я должен ненавидеть…» – так он сказал и снял с моих плеч огромную ношу.
– Ты не тот человек, которого я должна ненавидеть… – прошептала я.
А потом обняла дрожащую, ослабевшую Лу.
– Мне жаль,
